Анджей Сапковский - Нет золота в серых горах
Экскалибур, как известно, в финале легенды возвращается к Владычице Озера, и та, прежде чем Артур отплывает к Авалону, приказывает бросить меч в воду. В английской народной традиции это событие происходит в районе Гластонбери в графстве Сомерсет, в месте, именуемом Помпарлес-Бридж (Pomparles Bridge).
Мерлин
...the most famous man of all those times,
Merlin, who knew the range of all ther arts,
Had built the King his havens, ships and halls,
Was also Bard, and knew the starry heavens;
The people called him wizard[68].
For Merlin had in magic more insight
Than ever him before or after living wight[69].
С такой наиболее популярной формой имени великого чародея, одного из важнейших фигурантов легенды, связана пресмешная, чуть ли не анекдотическая история. Мерлина создал Джефри Монмаутский, скомбинировав нескольких квазиисторических и легендарных фигур бардов, известных в валлийских преданиях под именем Мирддин (Myrddin). Однако поскольку Джефри писал для франко-норманнской публики, постольку ради того, чтобы избежать нежелательных ассоциаций с неприличным словом «merde» (дерьмо, кал, грязь), он романизировал валлийского Мирддина в Мерлинуса.
Однако чародей Мерлин, косвенный виновник рождения Артура, его покровитель, ментор и советник, несомненно, представляет собой компиляцию из четырех мифических фигур. Одна — достаточно таинственный бог Мат, сын Матонви, дядя, учитель и помощник мудрого Гвидиона, отца Ллеу Ллау Гифеса. Другая — сам Гвидион, друид богов. Третья — Мирддин Эмрис, полубожественная личность, известная по триадам и бардским песням, магик, мудрец и пророк, некогда именовавшийся Амброзием. Четвертая — Талиесин, вероятно, реально существовавший и действовавший в VI веке друид-бард (хотя и эта фигура настолько обросла легендами, что утверждение об ее исторической аутентичности сильно отдает преувеличением).
К величайшим деяниям Мерлина миф относит перенесение каменного круга Стоунхенджа из Ирландии в Британию, предсказание «пришествия Артура» и активное участие в этом событии, помощь в овладении троном (меч и камень), укрепление власти юного короля путем постройки ему (с помощью магии, разумеется) перечисленных Теннисоном «гаваней, кораблей и дворцов», а также — как и пристало друиду — помощь (auxilium et consilium[70]) в организации правления и рыцарства Круглого Стола. Помощь, совет и менторские предостережения, которых Артур, кельтский король, игнорировать не мог. А когда проигнорировал (Гвиневера!), последствия оказались плачевными...
Некоторые более поздние церковные версии (Роберт де Борон) не могли простить Мерлину занятий черной магией и нарекли его отщепенцем, сыном дьявола и девственницы (даже монахини). Возможно, поэтому судьба друида в результате оказалась печальной — его постигает суровая «кара за прегрешения», поскольку, несмотря на всю свою мудрость, под конец жизни Мерлин повел себя как последний мальчишка. Попал под любовные чары прекрасной чародейки по имени Нимуэ и позволил прыткой дамочке одурачить себя до такой степени, что поверил ей все свои магические секреты и тайны и позволил заточить себя в магическом хрустальном гроте (по другой версии — в стволе дуба). Это, конечно, прозрачная травестация валлийского мифа, аналогия заточения Гвидиона злым богом Придери ап Пуйлом (в более поздней версии — Артура самим Пуйлом).
Чародей Мерлин фигурирует в большинстве литературных произведений, посвященных королю Артуру и рыцарям Круглого Стола. К самым значительным и более других говорящим об этой фигуре относятся «Мерлин» Роберта де Борона (около 1190 г.), «История Мерлина» — одна из пяти книг «Вульгаты» (около 1225 г.), «Смерть Артура» Томаса Мэлори (1485 г.), а также гораздо более поздние «королевские идиллии» Альфреда Теннисона. Появляется он (либо о нем говорится), в частности, у Ариосто, Сервантеса, Гете, Уланда и Сигрид Ундест.
Ясное дело, ни одна уважающая себя артуровская фэнтези не могла обойти Мерлина молчанием. Марион Зиммер Брэдли в «Туманах Авалона» даже вывела их несколько, сотворив из «Мерлина» — в соответствии с некоторыми историческими тезами — титул либо друидскую «должность», а из Нимуэ — младшую сестру Галахада, дочь Ланселота и Элейны. Т.Х. Уайт «приказал» Мерлину «долго жить»... назад, в том смысле, что чародей постоянно молодеет (вероятно, поэтому-то и ведет себя с Нимуэ как сопляк какой-нибудь). Стивен Льюхед делает из Мерлина сына Талиесина и княжны из Лионессе, потомка атлантов, а Мэри Стюарт в книге «Хрустальный грот» превращает его во внебрачного сына Амброзия Аврелия, преемника Вортигерна. В «That Hideous Strength» Льюиса Мерлин восстает из гроба, дабы еще раз принять участие в борьбе Света и Тьмы...
Заглавным героем своей книги сделал Мерлина английский писатель Роберт Нэй — «породивший» знаменитого Фальстафа. Мерлин Нэя — это невероятно любопытная штучка. Мудрый, изысканный, эрудированный, постмодернистский и... неприличный — пальчики оближешь! Рекомендую.
А вот Роджер Желязны во втором цикле «Амбера» искусно пошаливает с мифом. Имя «Мерлин» у Желязны носит сын Корвина из Амбера, внук короля Оберона (владыки эльфов из «Сна в летнюю ночь»). Матерью и долгое время единственной воспитательницей Мерлина оказывается Дара из «дьявольского» Хаоса. И хотя предание о «сыне монахини и дьявола» здесь, похоже, перевернуто с ног на голову, никого не удивляет, что парень с таким происхождением становится чародеем. Уже в первом томе коварный Желязны запирает своего Мерлина в классический хрустальный грот... Правда, автор из шкуры лезет вон, чтобы запутать фабулу, однако проницательный читатель сразу видит, кто за всем этим скрывается: классическая, жаждущая чародейских знаний адептка, которой Мерлин доверял, потому как — любил. Классическая Нимуэ...
У лорда Теннисона («Королевские идиллии») чародейка-соблазнительница, погибель Мерлина — не Нимуэ, а Вивьен, Владычица Озера. Точнее такую же версию предлагает «Вульгата»: Мерлина соблазняет та самая Владычица Озера, которая воспитала Ланселота.
Могилу Мерлина до сих пор показывают наивным доверчивым туристам в Бретони, в знаменитом лесу Брокелианде (Броселианде), в так называемой Долине Ворожеек, неподалеку от Квинтина.
Круглый стол
Когда король Леодегранс Камелиардский узнал о матримониальных планах Артура касательно своей дочери Гвиневеры, он тут же заявил, что вместе с рукой дочери презентует Артуру в качестве приданого хранящийся в Камелиарде Круглый Стол, предмет мебели, некогда изготовленный чародейской силой Мерлина для Утера Пендрагона. Сказано — сделано. Одновременно со Столом, который тотчас после бракосочетания установили в Камелоте, Леодегранс вручил Артуру гораздо более практичный подарок — сотню рыцарей.
Мерлин, применив волшебство, сделал так, что на каждом стуле при Столе разгорелись магические буквы, составляющие имена рыцарей, коим предстояло на сии стулья сесть. Однако одно место осталось необозначенным.
«Король Артур, — молвил чародей, — позаботься о том, чтобы стол заполнился, ибо он вместит сто пятьдесят храбрых и благородных людей, кои будут именоваться рыцарями Круглого Стола. Однако одно место не должен занимать никто, поскольку это есть Гибельное Сиденье (Siege Perilous), на котором когда-нибудь усядется Избранник, достойнейший из достойных. А случится это в великоважный день, когда будет объявлена Великая Цель».
Речь шла, разумеется, о Галахаде и о появлении Грааля.
Как мы уже знаем, первым этот важный для легенды предмет мебели в тронном зале Камелота «поставил» клирик Вас, автор «Брута». Стол, за которым вместе со своими рыцарями восседал Артур, был круглый, у него не было ни почетного «верха», ни «второстепенного» «низа», что долженствовало символизировать равенство и братство.
Более поздние обработчики мифа как следует потрудились над тем, чтобы «усовершенствовать» идеологию Стола. Во-первых, у него была своя традиция — он был третьим по счету Круглым Столом, продолжателем идеи предыдущих двух. Первым же из этих двух был стол Тайной Вечери, за которым сидел Христос с апостолами. Вторым — стол Грааля, поскольку продолжатель Иосифа Аримафейского Брон, который опекал Грааль в Британии, также посиживал с дружками за Круглым Столом, в центре которого как раз и стояла чудесная Чаша. Именно за этим столом Брон получил титул Богатого Короля-Рыбака, который впоследствии носили все очередные Поверенные и Стражи Грааля. В соответствии с легендой Брон досыта накормил всех ужинающих за столом сотоварищей одной малюсенькой рыбкой, которую чудесным образом «растиражировал». Разумеется, Рыбаком был и Христос. Ну и конечно, апостолы, которых Иисус призвал словами «Идите за Мною, и Я сделаю, что вы будете ловцами человеков» (От Марка святое Благовествование. 1,17).
