Валерий Смирнов - Афера на выборах
А что происходит сейчас? До сих пор в Государственную Думу избиралось всего 225 депутатов по одномандатным избирательным округам, то есть там, где могли выставляться конкретные кандидаты. Остальные избирались по партийным спискам. В этих 225 округах (то есть уже почти в 5 раз меньше, чем на Съезде народных депутатов) количество кандидатов в депутаты также уменьшилось в 2-3 раза. Явка на выборы по сравнению с советским периодом упала примерно в 3-5 раз.
Как следствие объем работы при подсчете результатов голосования в целом сократился в несколько десятков раз. При этом с внедрением электронной системы, пресловутой ГАС «Выборы», оказывается, что результаты голосования в виде столбиков вы видите непосредственно в ночь после проведения самого голосования, и уже тогда можно узнать, какая партия победила в целом по стране. Но по закону теперь оказывается, что Центризбирком обязан установить результаты выборов в Госдуму лишь через две недели. А опубликовать их и вообще только через три недели. А полные данные (об их полноте разговор еще впереди) выдать вообще только через два месяца!
Как же так получается? С одной стороны, мы видим результаты почти мгновенного подсчета голосов при помощи так называемой электронной системы, а с другой — сроки сведения результатов голосования по бюллетеням и опубликования официальных итогов выборов увеличились в как минимум вдвое. И это при сокращении реальной работы по подсчету голосов где-то в 20-50 раз! Где теряется это время, почему так происходит?
Ответ очень простой. После того, как игра со столбиками результатов голосования на экранах телевизоров покажет то, что нужно устроителям этого электронного лохотрона, реальные результаты начинают подгонять иод эти пресловутые столбики. Иначе говоря, при помощи автоматизированной системы можно определить, на какой процент надо сфальсифицировать данные по каждому региону в зависимости от того, какой общий результат надо получить по стране. Если ввести в этот процесс известную поправку, в которой тоже нет ничего сложного — в каком регионе легче фальсифицировать выборы, а в каком труднее, — тогда окажется, что в целом по стране эта картина распределения депутатских мест с учетом фальсификации будет иметь как бы разный коэффициент. 11апример, если проводятся выборы в Чечне, то понятно, что в ситуации войны, в которой живет республика, проверить их практически невозможно. Поэтому там легко показать, что 90% населения приняло участие в голосовании, что из этих 90% все проголосовали за правительственную партию, хотя именно эта партия и расстреливает эту самую Чечню. В общем, сделать это достаточно просто. С другой стороны, в тех регионах, где есть больше наблюдателей, где существует в большей степени контроль за выборами, наоборот, процент фальсификации минимизируется, сводится к более приемлемым цифрам.
В чем же роль избирательных комиссий, которые находятся под контролем Центризбиркома? Они должны так подтасовать результаты голосования, то есть итоговые протоколы выборов, чтобы, в конце концов, нужные цифры сходились бы между собой. Вот этот процесс переписывания, подтасовывания протоколов — от Центризбиркома к субъектам федерации, от субъектов федерации к территориальным комиссиям, от территориальных комиссий к участковым комиссиям — продолжается в течение нескольких недель. В результате появляются подтасованные протоколы голосования, на основании которых публикуются официальные итоги выборов.
Здесь надо вспомнить, что, начиная с 1995 года, когда система ГАС «Выборы» начала действовать, она официально считалась работающей в опытном режиме. Основным результатом считался результат по избирательным бюллетеням, по крайней мере, вплоть до марта 2007 года, когда прошли последние региональные выборы перед федеральными, назначенными на 2 декабря 2007 года. На всех этих этапах ГАС «Выборы» формально не была основным инструментом подсчета голосов. Но фактически именно по выданным ею цифрам подводились итоги голосования. Уже на следующий день, задолго до получения официальных результатов выборов, через государственные СМИ шли сообщения о победе той или иной партии, обсуждали, сколько мест кто занял в Государственной Думе и т.д. Будучи чуть ли не вспомогательным, иллюстрационном материалом к результатам голосования, в действительности ГАС «Выборы» вводилась в сознание людей как основной инструмент подведения их итогов.
Естественно, что объем фальсификаций с внедрением и обкаткой этой системы рос на глазах. В качестве иллюстрации приведу пример из последних к моменту написания этой книги выборов — региональных мартовских 2007 г.
Вот свидетельство кандидата в депутаты Мособлдумы В.Бакунина: «В Химках единороссы фальсифицировали итоги голосования на шести избирательных участках. Для наглядности опишу, как выглядел итоговый протокол, подписанный семью членами участковой избирательной комиссии № 2963 микрорайона Сходня города Химки. За партию СПС — 61 голос, за «Яблоко» — 58 голосов, а «Единую Россию» — 182 голоса, и цифры, указанные в протоколе, продублированы прописью. С протокола снята ксерокопия, заверена печатью участковой комиссии и выдана наблюдателям от партий. Через несколько часов и сведениях, поданных в избирательную комиссию Московской области, уже фигурируют следующие цифры: за СПС — 4 голоса, за «Яблоко» — 8 голосов, а украденные 107 голосов приплюсованы к «Единой России». В результате простой арифметической махинации у них стало 289 голосов вместо 182, указанных в итоговом протоколе... Кроме Химок, еще десять районов, где происходили подобные безобразия.
... По пути в территориальную избирательную комиссию протоколы были подменены, и в систему ГАС «Выборы» вводился уже фальсифицированный протокол. Но всего вероятней от участковых комиссий были приняты реальные протоколы, а уже потом территориальная комиссия передала в систему ГАС «Выборы» нужные ей цифры, и задним числом приступила к подчистке исходных документов. В комнату, откуда передавались данные в систему ГАС «Выборы», наблюдателей, в нарушение закона, не пустили. «Недовольны? Идите в суд со своими протоколом, а лучше заткните его в одно место», — вот ответ чиновников в Химкинской администрации, которая рулила территориальной избирательной комиссией. Все это вскроется в суде. Как в этом случае скрыть преступление? Его можно скрыть, если совершить еще более тяжкое преступление, а именно, подменить хранящиеся в архиве избирательные бюллетени в соответствии с фальсифицированными протоколами. Тем более и лишние бюллетени, и все печати участковых комиссий, и типография, где напечатаны бюллетени, в руках «стратегов» со Старой площади. Как я и предполагал, они это сделали. Химкинская избирательная комиссия в нарушение избирательного законодательства без законных представителей партий и автора жалобы вскрыла мешки с избирательными документами и дала ответ заявителю и в прокуратуру города Химки, что данные по СПС соответствуют их цифрам, а остальные бюллетени отказалась показать присутствующим» .
К вышесказанному можно лишь добавить, что надежды автора на справедливый суд оказались иллюзорными: судебные решения всех инстанций определили протоколам наблюдателей то самое место, куда их и посоветовала засунуть Химкинская администрация.
В этом примере стоит обратить внимание на две вещи. Во-первых, масштаб фальсификаций: нужной партии оказались приписаны почти 60% голосов. Легко предположить, что и в других местах территориальные избирательные комиссии, проинструктированные подобным образом, в приписках не стеснялись. Во всяком случае, ни и Центризбиркоме, ни в судах, химкинский случай никого не шокировал.
Во-вторых, дело происходило все-таки в ближайшем пригороде Москвы, то есть в месте с политически активным населением. Поэтому там были хотя бы наблюдатели. В результате стала затруднительной массовая фальсификация, например, явки на выборы: по Московской области она тогда составила 22,3%.
В более дальних регионах все не так: В Иркутской области, например, явка на выборы варьировалась от 5,1% до 75,92%. То есть, если верить избиркомам, в одном и том же регионе России избиратели одновременно демонстрировали полное безразличие и безмерный энтузиазм от выборов. Что не совсем согласуется со здравым смыслом. А если все-таки не отбрасывать этот здравый смысл, то можно предположить, что реальная явка на выборы гам была примерно одинаковой. И, скорее всего, гораздо ближе к 5%, чем к 75%, во всяком случае, не выше 22% по Московской области. Просто там, где не удалось подправить реальную явку, зафиксировали 5% пришедших на выборы, а там, где никаких наблюдателей не было, избирательная комиссия «оторвалась» от души. Ну-ка, угадайте с трех раз, кому пошли высосанные из пальца голоса избирателей, «Единой России» или кому-нибудь еще?
