Ричард Уотсон - Файлы будущего: история следующих 50 лет
Существует довольно спорная идея, что свободы воли нет и наши личностные свойства и поступки в основном определяются генами и наследственностью. Если подобная мысль получит подтверждение, возникнет крайне взрывоопасная ситуация – люди будут отказываться нести ответственность за свои поступки. Общество получит возможность заблаговременно заглядывать в генную структуру детей и предугадывать с довольно большой долей вероятности, что из них получится.
Иными словами, мы, подобно «Отделу будущих преступлений», будем знать, что сделают люди, еще до того, как у них возникнет потребность это совершить. Тогда откроется еще один ящик Пандоры – корректировка человеческой личности с помощью генной инженерии. Еще более опасной идеей является мысль о том, что интеллект (как, впрочем, и другие человеческие характеристики) генетически обусловлен и в разных этнических и половых группах представлен в разной степени. Даже незначительный намек на правильность приведенной идеи способен спровоцировать всплеск насилия. Только представьте, к чему приведет крах представления об исходном равенстве всех людей. Конец веры в свободу воли человека повлечет за собой и конец веры в закон и право.
Но я снова отвлекся.
Один ученый из Кембриджа сумел создать прототип компьютера, который «читает» мысли пользователей, сканируя выражение лица – сосредоточенность, возмущение или замешательство. В экспериментах, проведенных с актерами, компьютер оказался прав в 85% случаев, хотя когда в эксперимент включились «обычные люди», точность машины снизилась до 65%.
Технические усовершенствования порождают целый ряд проблем, связанных с темой приватности. К таковым в первую очередь относится сбор личных сведений. Профессор Питер Робертсон работает в компании Toyota над проблемой считывания механизмами автомобиля эмоционального состояния водителя. Нетрудно предугадать, что страховые компании захотят получить в свои руки средство определения ложных требований страхового возмещения. Такие же устройства потребуются банкам, выдающим кредиты. Учителям с помощью подобных устройств нужно будет узнать, хорошо ли их поняли учащиеся, правительствам – заблаговременно установить личность террористов и других антиобщественных элементов.
В будущем автомобильные компании и местная администрация смогут подстраивать дорожные карты и знаки под уровень агрессивности водителя. Меня больше всего занимает вопрос, сумеем ли мы настраивать радио и телевидение под наше настроение, заставляя в соответствии с ним подбирать музыку и программы. Существует также достаточно интригующая перспектива того, что со временем интернет-менеджеры научатся подстраивать домашние страницы и даже описания продуктов эмоциональные состояния отдельных пользователей.
Таким образом, ближайшей задачей для ученых становится создание программного обеспечения, которое формируется в соответствии с желаниями потребителя и их динамикой, построение нейронных сетей, удерживающих прошлый опыт, которые будут сочетаться в нечто напоминающее человеческое сознание.
Чего еще ожидать от будущего? Самая близкая мне тема – предсказания. В будущем предсказание транспортных проблем станет делом обычным, как ныне прогноз погоды. То же самое относительно войн.
Прогноз результатов военных столкновений в настоящее время – довольно активно развивающаяся отрасль футурологии, особенно в таких странах, как США, Германия и Австралия. Одним из главных инструментов, используемых для определения исхода военных действий, является программа под названием «Тактическая цифровая детерминистская модель» (ТЦДМ), которую создала группа разработчиков оборонного программного обеспечения в Вашингтоне. ТЦДМ – прообраз для всех других боевых симуляторов. С ее помощью можно попытаться определить исход будущих конфликтов (в особенности потери и продолжительность). Точность ТЦДМ в первую очередь основана на грандиозном объеме исторических данных и доступных факторов, включая даже такие, на первый взгляд малозначительные, как количество осадков, ширина рек, характеристики листвы деревьев и скорость боевых снарядов. В результате мы получаем математическую модель предвидения событий: к примеру, победу того или иного кандидата на очередных выборах на пост президента.
Модели, подобные упомянутой, с каждым днем будут делаться все более распространенными и доступными благодаря способности «умных машин» собирать большие объемы данных в реальном времени и связывать эту информацию с определенными временными точками и пространственным местоположением.
Радиочастотная идентификация, сенсорные частицы и «умная пыль» (крошечные беспроводные передатчики и/или приемники) – вот те новые средства, с помощью которых подобные сведения будут собирать уже в ближайшие годы. «Умные» устройства, некоторые по размерам не превышающие точку (0,15 кв. мм и 7,5 микрон толщиной), все чаще и все более широко будут превращать происходящее в реальном мире в математические модели, которые, в свою очередь, можно использовать для воздействия на реальность с целью ее изменения. К примеру, если температура воды в морях вдруг резко повысится или в каком-нибудь отдаленном районе возникнет цунами, мы об этом сразу же узнаем. Иными словами, лишенная интеллекта природная материя все больше будет подчиняться материи, наделенной разумом. Неожиданности и ошибки станут редкостью – хотя, конечно, на их место просто придут другие ошибки и другие неожиданности.
Некоторые из упомянутых сенсорных устройств возможно присоединить к биологическим объектам. С помощью крошечных камер и беспроводных устройств, которые будут переносить осы, пауки и мухи, ученые смогут вовремя регистрировать аномальные явления. А если сюда еще добавить и небольшую дозу нанотехнологий (т.е. манипуляцию различными структурами на атомном или молекулярном уровне), все станет одновременно крайне интересным и пугающим. Это еще один гвоздь в гроб святости частной жизни. Если все на свете получит «разум» и будет отправлять сведения о своем местонахождении в некий «центр», то мы окажемся окружены подслушивающими и подглядывающими «жучками».
Впрочем, у описываемых перемен есть и хорошая сторона – сенсоры, установленные в одежде, не позволят вам потеряться, и они же проследят, чтобы стиральная машина не повредила их при стирке.
Кроме того, техника сможет заранее предугадывать ваши желания и напоминать о важных запланированных делах. К сожалению, пока нам приходится самим программировать большинство устройств, чтобы они предвидели наши желания. Другими словами, в определенном смысле мы вынуждены приспосабливать свое поведение к технике. Следующее поколение устройств будет просто «наблюдать» то, что мы делаем (и где находимся), «слушать» то, что мы говорим, и приспосабливаться к нашим потребностям. К примеру, мобильные телефоны будут «отслеживать», кому мы звоним и когда, и затем напоминать нам о необходимости выполнить то или иное дело в нужное время.
Теоретически это может сослужить хорошую службу: удобно спросить у телефона, когда вы в последний раз звонили матери. Информация, получаемая таким образом, будет представлять особый интерес для социологов, эпидемиологов и специалистов по маркетингу, изучающих, каким образом возникают связи между людьми в обществе и как распространяются болезни. Тем не менее описываемые новшества заставляют с еще большей серьезностью отнестись к вопросу о контроле за научными и техническими разработками. С другой стороны, возникает обоснованное подозрение, что мы уже практически утратили этот -контроль.
Более того, если двадцать пять лет назад большинство людей доверяло ученым, считая их честными профессионалами, в настоящее время многие полагают, что значительная часть ученых финансируется крупными корпорациями и правительством и потому более не заслуживает доверия.
Новые технологии и идеи почти всегда поначалу вызывают сопротивление. Чем мощнее идея, тем большего сопротивления можно ожидать, как непосредственного (в виде физического противодействия), так и опосредованного в виде создания негативной мифологии. Мобильный телефон, к примеру, относится к числу самых успешных изобретений последнего времени, тем не менее его популярность отнюдь не способствовала исчезновению множества связанных с ним страхов и предрассудков. Точно так же изобретение телеграфа породило распространенное убеждение, что его сигналы будут влиять на погоду. А появление поездов и автомобилей, как предсказывалось, станет причиной разно-образных физических и психических расстройств.
Недавно мне довелось беседовать с одним восьмидесятишестилетним джентльменом по поводу вышек сотовой связи, и он вспомнил, что возражения, которые ныне выдвигаются против упомянутых вышек, в свое время выдвигались и против электрических фонарных столбов. Суть в том, как заметил Филип Зимбардо, что нам всем необходим баланс между прошлым, настоящим и будущим. Если уделять слишком много (или слишком мало) внимания чему-то одному, недалеко и до депрессии.
