Николай Каронин-Петропавловский - По Ишиму и Тоболу
Здѣсь есть заводы и кустарныя производства. О первыхъ мы не станемъ говорить, не столько по ихъ ничтожному числу, сколько потому, что собственно для крестьянъ и для характеристики ихъ жизни они не имѣютъ значенія. Принадлежатъ они городскимъ жителямъ и держатся не коренными рабочими силами, а пришлымъ, по большей части ссыльнымъ элементомъ. Для крестьянъ же заводы имѣютъ только то значеніе, что сейчасъ же вслѣдъ за возникновеніемъ ихъ является усиленный спросъ на деревенское сырье, — для винокуренныхъ заводовъ является сильный спросъ на хлѣбъ, для паточныхъ на картофель, для кожевенныхъ на кожи, а, кромѣ того, возникаетъ усиленное истребленіе лѣсовъ, идущихъ на дрова для заводовъ.
Кустарныя производства, напротивъ, поддерживаются самими сибиряками, хотя происхожденіе ихъ не здѣшнее. По своему характеру эти производства дѣлятся на два рода; одни изъ нихъ еле влачатъ свое существованіе, не представляютъ оригинальнаго развитія мѣстной техники, а являются лишь подражательными, случайность ихъ возникновенія несомнѣнна; не подлежитъ сомнѣнію и случайность ихъ настоящаго существованія.
Другія ремесла представляютъ выраженіе мѣстной, самобытной потребности, не зависятъ отъ ввозной торговли и по своей выгодности и прочному существованію не имѣютъ ничего общаго съ первыми.
Мы разсмотримъ сначала кустарныя ремесла перваго рода.
Въ Курганскомъ округѣ есть такъ называемая Тебеньковская или Тебенякская волость. По своимъ естественнымъ условіямъ она мало чѣмъ отличается отъ всѣхъ остальныхъ волостей этого округа, развѣ только тѣмъ, что земля здѣсь менѣе плодородна, лѣса рѣже и мельче, чѣмъ въ другой какой волости. Посѣвы хлѣбовъ здѣсь меньше, сѣнокосы не даютъ такого количества, какъ въ другихъ волостяхъ. Но все это могло случиться не отъ естественныхъ недостатковъ почвы, климата и пр., а отъ того, что жители этой волости отвлекаются отъ земледѣлія другими занятіями, именно кузницами и слесарными заведеніями, разсѣянными въ огромномъ числѣ по всей волости.
Производство желѣзныхъ и стальныхъ предметовъ въ общемъ очень значительно; предметы эти расходятся на значительное разстояніе — въ Ялуторовскѣ, въ Курганѣ, въ Ишимѣ, въ Тюкалѣ, въ Туринскѣ и Тарѣ. Быть можетъ даже они заходятъ на крайній сѣверъ. Во всякомъ случаѣ, пожаловаться на отсутствіе сбыта для издѣлій Тебенякской волости нельзя, тѣмъ болѣе, что издѣлія эти не предметы роскоши, а предметы первой необходимости для крестьянскаго хозяйства: здѣсь дѣлаютъ кольца къ дугамъ, кольца къ хомутамъ, гвозди, шилья, петли, пробои, вилки, ножи, топоры, косари, замки, терки, шабалы и пр. Нѣтъ такого предмета первой необходимости изъ желѣза или стали, на которомъ бы тебенякскіе кустари не попробовали свое искусство. Даже складные ножи сложнаго устройства и замки можно встрѣтить иногда между ихъ издѣліями.
Но, можетъ быть, эта разносторонность и составляетъ одну изъ причинъ всѣхъ неудачъ, которыя терпятъ тебенякскіе кустари. Въ самомъ дѣлѣ, очень трудно быть совершеннымъ во всѣхъ родахъ искусства.
На каждой ярмаркѣ здѣшнихъ мѣстъ вы можете встрѣтить торговца желѣзными издѣліями, сидящаго на рогожкѣ, прямо на землѣ, безъ всякой лавки. Потому что продаетъ онъ издѣлія тебенякскихъ кустарей, которыя въ лавки желѣзныя попадаютъ только случайно. Въ самомъ дѣлѣ, несмотря на разнообразіе тебенякскихъ издѣлій, всѣ они крайне грубы и баснословно дешевы; обыкновенный столовый ножъ вовсе не очищенъ и воткнутъ въ ручку, которая еле обтяпана топоромъ, но зато это тебенякское чудовище стоитъ двѣнадцать коп.; тутъ же рядомъ лежитъ другой ножъ, сдѣланный изъ сабли прекрасной стали, но продается онъ за пятнадцать коп. И здѣсь же нерѣдко вы встрѣтите чистую, отличную вещь, которая васъ поражаетъ своею цѣной: за маленькій топорикъ, прочный и красиво сдѣланный, вы платите четвертакъ. H есть много другихъ хорошихъ издѣлій, но столь же малоцѣнныхъ.
Разбирая причины этой загадки, мы узнаемъ, наконецъ. что вся эта промышленность поставлена искусственно, случайно и основана на недобросовѣстности.
Прежде всего, кустари, имѣющіе кузницы, закупаютъ желѣзо не сами, а черезъ особыхъ скупщиковъ, которыхъ всего нѣсколько человѣкъ на всю волость. Скупщики имѣютъ сношеніе съ уральскими заводами, откуда и берутъ желѣзо. Но покупаютъ его не на наличныя, а въ кредитъ, вслѣдствіе чего цѣна желѣза, по которой они берутъ, всегда значительно выше дѣйствительной. Кромѣ того, по ограниченности кредита, скупщики еще искусственно поднимаютъ цѣну желѣза, перебивая другъ у друга благосклонность начальства уральскаго завода, пуская въ ходъ и лесть, и пресмыканіе.
Раздобывъ такимъ путемъ желѣза, скупщики раздаютъ его уже кустарямъ, конечно, также въ кредитъ и съ обязательствомъ купить у кустаря всѣ вещи, которыя онъ надѣлаетъ изъ даннаго желѣза. Но такъ какъ кустарь беретъ въ долгъ не только желѣзо, но и деньги впередъ, то цѣна на издѣлія зависитъ вполнѣ отъ скупщика: какую онъ цѣну назначитъ, ту и долженъ взять мастеръ-кустарь.
Послѣднему, въ свою очередь, нѣтъ никакого разсчета дѣлать хорошій предметъ, иначе онъ умеръ бы съ голоду. Онъ работаетъ надъ каждою вещью столько, сколько нужно для того, чтобы она походила на свое названіе, хотя онъ способенъ произвести и болѣе удовлетворительные предметы, да и производитъ ихъ, но затѣмъ, вѣроятно, раскаивается; его добросовѣстность и трудъ не окупаются, отнимая y него только кусокъ хлѣба.
Все это понимаютъ и сами тебенякскіе кустари, говоря, что сдѣлать изъ хорошаго желѣза можно и хорошую вещь, да только надо, чтобы и самая-то вещь не теряла цѣны. а, между тѣмъ, низкая цѣна для тебенякскихъ издѣлій обязательна, въ виду подавляющей конкурренціи русскихъ, напр., тульскихъ издѣлій. «А какъ-же я буду стоять супротивъ россійскаго, ежели тотъ пускаеть свою вещь дешево? Ему можно дешевитъ, онъ, ежели ужь ножъ дѣлаетъ, такъ всю жизнь и сидитъ на ножѣ, а потому скоро работаетъ. Мнѣ же на одной вещи нельзя держаться, а все надо умѣть; вдругъ ножъ не пойдетъ, куда же мнѣ его дѣвать? Мнѣ съ россійскимъ нельзя равняться, а потому я долженъ дѣлать все кое-какъ. Какая же мнѣ выгода дѣлать честно, если я и желѣзо-то въ три дорога возьму, да и работу-то свою долженъ продать за ничто? Ножъ этотъ самый на базарѣ двѣнадцать копѣекъ, а вѣдь скупщикъ мнѣ заплатитъ не двѣнадцать, а пять копѣекъ, а то и три копѣйки. Вотъ тутъ и живи!».
Ясно, что все это дѣло случайно возникло, искусственно поставлено и поддерживается только благодаря традиціи, слишкомъ глубоко пустившей корни, чтобы по желанію бросить его. A было бы лучше, если бы тебенякскіе кустари бросили свое пропащее дѣло и перешли къ другимъ занятіямъ. Теперь же они только отвлечены отъ земледѣлія, но и къ дѣлу выгодному не приставлены.
Ихъ земледѣльческое хозяйство ведется плохо. Нерѣдко они покупаютъ хлѣбъ. Но заработки ихъ ничтожные. Поэтому живутъ они хуже крестьянъ не-мастеровыхъ, работа ихъ тяжелѣе, положеніе болѣе зависимо. Всѣ они цѣликомъ находятся въ рукахъ скупщиковъ, у которыхъ они забираютъ желѣзо и деньги; продавать самостоятельно свои издѣлія также не могутъ, всегда принужденные отдавать весь свой товаръ кредиторамъ. Ихъ положеніе даже несравненно хуже тѣхъ кузнецовъ-одиночекъ, которые не владѣютъ землей и которые разсѣяны тамъ и сямъ по большимъ селамъ и городамъ, потому что работа послѣднихъ заказная и находится внѣ сферы конкурренціи, а потому и оплачивается хорошо: такой кузнецъ не только за три копѣйки, но и за сорокъ копѣекъ не согласится дѣлать кухонный ножъ.
Мы привели Тебенякскую волость, во-первыхъ, потому, что это единственное большое кустарное гнѣздо, гдѣ цѣлая масса людей работаетъ надъ однимъ ремесломъ, и, во-вторыхъ, затѣмъ, чтобы выяснить вообще положеніе здѣсь той кустарной промышленности, которая принуждена конкуррировать съ россійской. Чрезвычайная дешевизна издѣлій русскихъ ложится тяжелымъ гнетомъ на мѣстную производительность того же рода. Вообще эта производительность является безцѣльною, подражательною и искусственно поддерживающеюся. Издѣлія такого рода съ меньшими хлопотами и лучшаго качества доставляются Россіей.
Да и нѣтъ такой кустарной дѣятельности во всѣхъ трехъ округахъ; Тебенякская волость единственная въ своемъ родѣ, по крайней мѣрѣ, намъ неизвѣстно болѣе ни одной волости, села, деревни, жители которой сплошь занимались бы какимъ-нибудь ремесломъ въ подражаніе русскимъ кустарямъ. Очевидно, что положеніе и условія мѣстной жизни не вызываютъ такого рода труда.
Остальныя производства находятся въ рукахъ единицъ и по своей ничтожности не оказываютъ никакого вліянія на мѣстную жизнь.
Совсѣмъ въ иномъ положеніи находятся тѣ производства, которыя вызваны мѣстною потребностью, оригинальны по своему характеру и избавлены отъ необходимости конкуррировать съ болѣе развитою русскою промышленностью. Общая черта ихъ состоитъ въ томъ, что они пользуются мѣстнымъ сырьемъ и не поставлены въ необходимость выписывать его издалека. Пока предметы этихъ производствъ имѣютъ только мѣстное значеніе, но современемъ они могутъ расходиться и на-сторону.
