Тьерри Янсен - Тьерри Янсен - Испытание болезнью: как пережить рак груди
Двигаться, ходить пешком, танцевать, заниматься спортом очень рекомендуется женщинам, которые лечатся от рака груди. “Это не всегда так уж несомненно, — возражает Софи. — Лечебные процедуры вызывают усталость и слабость. Лично у меня совершенно не было сил на какую бы то ни было физическую активность”. Цель не в спортивных достижениях. Речь скорее о том, чтобы поддерживать подвижность и гибкость, которые увеличивают шансы на выздоровление. Лучший способ этого достичь — воздействовать одновременно и на физическую, и на психическую сферу. “Надо привести к гармонии наше биологическое естество и наши мысли”, — резюмирует Кристина.
Восток, где философия медицины рассматривает человека во всей его целостности, предлагает упражнения для тела, которые успокаивают дух, а это, в свою очередь, защищает тело. Так, например, традиционная китайская гимнастика цигун (“работа с энергией”) включает в себя ряд упражнений по медитации, визуализации и дыханию в сочетании с определенными позами и последовательностями различных жестов, а также растяжками и волнообразными наклонами тела. Одним из вариантов этой практики является тайцзи-цюань: для этого направления характерны более медленные движения, выполняемые главным образом в вертикальном положении. Нижняя половина тела при этом движется по квадрату, а верхняя совершает последовательные вращения в разных плоскостях. Все эти упражнения выполняются без усилия, в промежуточном состоянии между активностью и пассивностью, на грани между напряжением и расслаблением, с особым вниманием к инь и ян — противоположностям, проявляющим себя в каждом человеке. “Релаксация и ощущение благополучия гарантированы”, — комментирует Кристина.
В Индии аюрведическая медицина рекомендует аналогичный подход в форме йоги: соответствующие позы позволяют осознать напряжения в теле, а дыхательные техники приводят к глубокой релаксации. Постепенно косность уступает место подвижности, и человек открывает для себя удивительную пластичность тела и духа. “Благодаря своей мягкости и медленному темпу цигун и тайцзи особенно подходят для людей со сниженными физическими возможностями. Йога, может быть, несколько более трудна для выполнения в период химиотерапии”, — уточняет Кристина. Это мнение разделяют многие пациентки, с которыми я работал. В любом случае многочисленные исследования показывают, что польза от таких занятий вполне реальна: они также благотворно влияют на иммунную систему и механизмы восстановления[15].
“Массаж, йога и тайцзи научили меня более внимательно прислушиваться к потребностям своего тела, — рассказывает Ребекка, которая до болезни каждое утро вставала в четыре часа, чтобы отправиться на работу на рынок. — Прежде я целыми днями ворочала тяжелые ящики и никогда не делала перерывов для отдыха. Я совершенно не осознавала, какую тяжелую жизнь веду. А почувствовав усталость, твердила, что все пройдет и главное — продолжить работу. Сегодня я больше так не могу. Просто потому, что я стала гораздо более чуткой к тем сигналам тревоги, которые подает мое тело”.
Подобное изменение картины мира часто происходит с людьми, которые начинают более вдумчиво реагировать на потребности своего тела: чем больше они практикуют самоосознание, тем в меньшей степени готовы переходить пределы своих возможностей. “Это вопрос уважения к себе, — комментирует Ребекка. — Поначалу мой муж меня не понимал. До болезни я ему нравилась больше. А мне больше нравится так, как сейчас! Хватит безумного графика работы, постоянного стресса и отсутствия времени для себя. Мое тело нуждается в отдыхе и мягком обращении — так же, как и моя душа! И я должна построить жизнь так, чтобы соответствовать этим потребностям. Теперь я отказываюсь подчиняться тому абсурдному ритму жизни, к которому раньше себя вынуждала. Я сознаю, что создала себе целый ряд ненужных ограничений — из страха, что мне будет чего-то не хватать, из желания зарабатывать все больше и больше, из стремления сделать приятное другим. С этим покончено — я дала себе обещание!”
Для некоторых пациенток такого рода перспективы выглядят слегка пугающе. Так, Сильви (архитектор, 45 лет) говорила мне: “Это, конечно, очень здорово — гармонизировать тело при помощи восточных упражнений и все такое. Но я не могу себе этого позволить. У меня есть обязанности, работа, семья, репутация, которую я должна поддерживать...” Будучи убеждена, что никогда не сможет ничего изменить в своей жизни, она отказалась сократить объем работы даже на время лечения от рака. Но в конце концов последнее слово осталось за телом: после четвертого курса химиотерапии Сильви попала в больницу с легочной эмболией. “Тело — самая разумная часть нашего естества, — заключает Дельфина, профессиональная танцовщица. — Оно никогда не жульничает. И хотя бы поэтому нам стоит прислушиваться к тому, что оно нам говорит”.
Принять себя
”Я, конечно, все понимаю, но все-таки меня поражает твоя неаккуратность”. Услышав эту фразу от лучшей подруги, Сандрина едва не бросила трубку. Потом ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не заорать на эту стерву, которая позволила себе ее судить. И наконец, сделав несколько глубоких вдохов и немного помедитировав, она обрела достаточный душевный покой, чтобы понять: замечание подруги пробуждало застарелое чувство вины, отравлявшее ей жизнь с самого раннего детства. “Я никому не пожелаю пережить то, что переживает женщина, заболевшая раком груди, — говорит она. — И я считаю очень несправедливым, что подруга, которая никогда не проходила через подобные испытания, осуждает меня за “неаккуратность”. Пусть думает что хочет, но я отказываюсь угрызаться совестью из-за того, что у меня в доме не так чисто, как раньше. Я делаю все, что могу. Сейчас мои возможности ограничены, и я это принимаю. Я пытаюсь изменить то, на что у меня хватает сил, и не берусь за то, с чем заведомо не справлюсь. Это мой способ стать мудрее. Незачем зря тратить энергию. Все мои ресурсы нужны мне для выздоровления!”
Рак груди и различные этапы его лечения в чем-то похожи на обряд инициации. “Это в некотором роде процесс обнажения, снятия покровов, — комментирует Софи, адвокат по профессии. — Постепенно мы обнаруживаем, что вещи, которые казались нам принципиально важными, на самом деле таковыми не являются. Это в некотором роде утрата иллюзий. Но можно ли утратить что-либо, кроме иллюзий?” “Мы словно бы избавляемся от всего искусственного, наносного, открывая главное в нас самих и в жизни”, — добавляет Сеголен, по профессии психолог.
“Все начинается в тот день, когда тебе объявляют диагноз, — рассказывает Нелли. — Раньше я об этом по-настоящему не задумывалась — мне казалось, что моя жизнь будет длиться вечно. Я была наивна и воображала, что, не считая легкой ряби да волны от проходящего катера, все в моей жизни будет гладко — спокойно, надежно, стабильно...”
“Настоящий шок я испытала на следующий день после операции, — говорит Матильда, врач-педиатр. — Когда медсестра сняла повязку. Сначала я отказывалась даже взглянуть на свой шрам. Но очень быстро я осознала, что мне надо принять это превращение. Шрам — часть меня. Отрицать его, отвергать или ненавидеть — все равно что отрицать, отвергать или ненавидеть кусочек самой себя. Мне понадобилось время, чтобы это понять, но в итоге я считаю, что изменение форм моего тела и эта зарубка у меня на коже суть доказательства того, что болезнь вырвана из моей груди с корнем. Это скорее удача, чем бедствие. Эти стигматы рассказывают историю моей жизни — историю испытания, выпавшего на долю мне одной”. Какой путь пройден! Нет человека, которому легко было бы адаптироваться к подобным переменам. С самого рождения мы начинаем исподволь, по кирпичику, выстраивать тонкие, интимные отношения с самими собой и со своим образом. Так что иногда требуется время, чтобы сжиться со своим новым обликом. “Я себя заставляла гладить, ласкать свою грудь, стоя перед зеркалом, — рассказывает Дельфина. — Вначале это было очень трудно. Но понемножку я стала снова находить себя красивой. Потому что моя красота не сводится к груди. По-настоящему я увидела ее в глубине собственных глаз”.
“Принимать себя, нравиться себе, любить себя — это одно, — говорит Паскаль. — Но вообразить себя желанной в глазах другого гораздо труднее”. Сомнения очень велики, и это не зависит от возраста. “Не обязательно быть тридцатипятилетней, чтобы желать нравиться, — комментирует Софи. — Лично я в свои пятьдесят пять по-прежнему хочу привлекать взгляд и возбуждать желание. Я заболела раком в тот период, когда ощущала сильную неуверенность и нестабильность. Мое тело менялось из-за менопаузы, я только что стала бабушкой. Кроме того, я знала, что Жорж, мой муж, сам переживает экзистенциальный кризис и ищет выхода из него, бегая за молоденькими. Можете себе представить, до чего некстати мне в этой ситуации пришлись удаление одной груди и радости химиотерапии и облучения!.. Но, видимо, так было нужно для того, чтобы мы с Жоржем осознали главное. Чтобы мы открыли друг другу сердца и разделили все свои сомнения и горести на двоих. В итоге это испытание нас невероятно сблизило”.
![Иван Корнилов - В бесконечном ожидании [Повести. Рассказы]](/uploads/posts/books/134851/134851.jpg)
