Владимир Корнилов - Донецко-Криворожская республика: расстрелянная мечта
Засилье меньшевиков и эсеров в Советах — это была не менее популярная тема в жалобах донбасских большевиков в первой половине 1917 года. Вплоть до осени эти две политические силы, наводнившие край опытными агитаторами из числа ветеранов социал — демократического движения, прочно удерживали свои позиции в большинстве органов новой власти. А на лисичанском заводе «Донсода» председателем Совета рабочих депутатов даже стал кадет — неслыханное дело для того периода![146]
О соотношении сил в регионе красноречиво говорят следующие цифры: к лету 1917 г. в Харькове местная организация меньшевиков насчитывала 4500 членов, эсеров — 3 тыс., а большевиков — всего лишь 150 человек. Даже к осени, когда популярность большевиков заметно подросла по всей стране благодаря июльскому политическому кризису и провалившемуся корниловскому мятежу, в пролетарском Донецком бассейне соотношение членов меньшевистской и большевистской партий составляло 29 тыс. против 16 тыс. Причем большей частью организации РСДРП(6) были разрознены и управлялись напрямую из Петрограда, с которым вопросы согласовывались порой неделями. Как сказал будущий нарком ДКР Жаков, характеризуя ситуацию с партстроительством в бассейне, «слабость и сепаратизм — характерные черты нашего существования»[147].
Преодолеть этот «сепаратизм» (то есть разрозненность партийных организаций) пытались большевики Екатеринослава. 28 июня 1917 г. они постановили созвать 13 июля у себя на ул. Упорной (ныне— улица Глинки) областную партийную конференцию Донецкого бассейна и Криворожского района, на которую были приглашены, помимо местной, организации Харькова, Луганска, Горловки, Юзовки и др. На этой конференции екатеринославские большевики намеревались создать у себя областной партийный центр всего региона. Один из местных большевистских лидеров Н. Копылов (он же Мартын) по этому поводу писал: «Имея областной центр и орган, наша партия в этом районе смогла бы широко развить свою деятельность и поставить агитационно — пропагандистскую работу… Местные организации обычно испытывают острый недостаток в идейных руководителях и пропагандистах. Отсутствие связи по области не дает возможности использовать агитационные силы из других районов»[148].
Екатеринославские большевики недвусмысленно давали понять своим товарищам по партии в Донбассе, что вопрос о будущем региональном центре уже предрешен. Так, местная большевистская газета «Звезда» накануне открытия областной конференции сообщала: «Особо мы обращаемся к комитетам Донецкого района. Наше издательство будет обслуживать не только Екатеринослав, но и весь Донецкий бассейн»[149].
Однако этим планам не суждено было сбыться. С самого на чала им противились большевики Харькова, аргументируя свою позицию гем, что раз уж их город стал официальным центром Донецко-Криворожской области, местом проведения областных съездов Советов и месторасположением Областного комитета, то логично было бы партийный центр разместить именно там. Соперничество между большевиками Харькова и Екатеринослава вынудило вмешаться ЦК РСДРП(б), причем последний явно склонялся к мнению екатеринославцев. Но в конце концов вмешался фактор сильной личности — у большевиков в регионе появился человек, который моментально стал их непререкаемым лидером и восполнил дефицит на яркие фигуры в плеяде местных ленинцев. В Харькове в начале июля 1917 года объявился Федор Артем — Сергеев.
Газета «Эхо Австралии», издававшаяся Артемом
Называются разные даты приезда Артема в Харьков — и май, и июнь. В. Астахова с большой долей вероятности установила, что скорее всего Артем появился в будущей столице ДКР 3 июля 1917 г. Точно известно, что 1 мая он еще был в Австралии — в этот день в г. Дарвин им был организован многолюдный первомайский митинг. Спустя несколько дней он двинулся в долгое путешествие домой. 3 июля его разместили на временную ночевку в Рабочем клубе на ул. Петинской (ныне — ДК «Металлист» на Плехановской, 77).
Эта ночь запомнилась Артему на всю оставшуюся жизнь. Елизавета Репельская рассказала В. Астаховой, что именно в вечер приезда Артема она, молодая большевичка, познакомилась с ним, своим будущим мужем. Судя по ее рассказам, в этот вечер она довольно поздно вышла из Рабочего клуба после митинга, на котором выступала. И в сквере за клубом на нее набросились какие — то хулиганы. Артем, устраивавшийся на свою первую ночевку в родном Харькове, услышав шум, выскочил на улицу и затащил девушку. Поскольку нападавшие разбили ее очки, ему пришлось проводить ее домой, благодаря чему он узнал адрес своей будущей жены.
Рабочий клуб, в котором Артем провел первую ночь после возвращения в Харьков
А уже 4 июля в театре Муссури на ул. Благовещенской (многострадальное здание на ул. Карла Маркса, 28, приходящее ныне в полную негодность) Артем выступал со своей первой публичной лекцией на тему «Война и рабочее движение в Австралии»[150].
Театр Муссури, в котором Артем выступал на следующий день после возвращения в Харьков
Появление Артема наглядно демонстрирует, насколько в политической борьбе важно наличие яркого харизматического лидера. Вокруг этой фигуры моментально стали организовываться разрозненные и доселе грызшиеся между собой партийные структуры большевиков, благодаря чему в кратчайшие сроки в России появился еще один мощный большевистский центр. Артем собрал вокруг себя и целый ряд других незаурядных деятелей, вскоре составивших костяк руководства ДКР.
34–летний Артем на тот момент был уже известной в регионе личностью, своего рода местной легендой. Харьковцы помнили, что именно он, будучи совершенным юнцом, возглавил в городе вооруженное восстание в декабре 1905 г. (в память о тех событиях бывшая Конная площадь Харькова до сих называется площадью Восстания), а затем местная пресса писала о его дерзких побегах из тюрем и ссылок. После Февраля возвращались из эмиграции и из Сибири многие социал — демократы, поэтому возвращение Артема в Харькове также ожидалось.
Самое интересное, что он первоначально не планировал появляться в рядах большевиков, о чем официальная пропаганда в период, когда имя Артема фактически причислили к лику советских святых, старалась не упоминать. 25 июня 1917 г. телеграмма возвращавшегося «блудного сына» была опубликована в меньшевистской газете «Социал — демократ»: «Возвращаясь из Австралии, шлю привет товарищам и соратникам в борьбе за освобождение рабочего класса от всякого гнета и эксплуатации. Надеюсь скоро быть в вашей среде. С братским приветом когда — то Артем, а ныне Ф. А. Сергеев»[151].
Артем (Сергеев) Федор АндреевичРодился 7 (19) марта 1883 г. в селе Глебово Курской губернии. Выходец из крестьян. Член РДСРП с 1901 г.
Без всякого сомнения, самая яркая личность в истории Донецко-Криворожской республики, чью бурную биографию можно смело брать за основу сценария для остросюжетного телесериала.
Детство провел в Екатеринославе, где в 18 летнем возрасте окончил реальное училище. В 1901–1902 гг. учился в престижном Московском техническом училище, откуда был отчислен за революционную деятельность. Первый раз арестован в возрасте 19 лет.
В 1902 г. эмигрировал в Париж, где сблизился с анархистами и прослушал курсы лекций в Русской высшей школе общественных наук.
В 1905 г. возвращается в Россию и, работая машинистом в Харькове, организует там вооруженное восстание. Несколько раз арестовывается и бежит. В итоге приговаривается к пожизненной ссылке в Сибирь, откуда также бежит.
В эмиграции ведет не менее бурную жизнь. Работая грузчиком, чернорабочим, через Китай и Индию добирается до Австралии, где принимает британское подданство и обзаводится британской супругой. Там же создает австралийскую социал — демократическую партию и газету «Австралийское эхо» для русских политэмигрантов.
После Февральской революции 1917 г. возвращается в Харьков, где вскоре возглавляет ДКР. Активный участник Гражданской войны. В ходе обороны Царицына сближается со Сталиным, с которым они жили в одном штабном вагоне. На фронт Артем прибыл со своей второй женой — харьковской большевичкой Елизаветой Репельской.
Во время и после войны пытается воссоздать ДКР, но в конце 1919 г. отзывается партией в Башкирию, а затем — в Москву, где возглавляет столичный комитет ВКП(б).
24 июля 1921 г. Артем погиб возле станции Серпухов при загадочней обстоятельствах во время испытания чуда техники — аэровагона. Его сын Артем стал приемным сыном Сталина, дослужился до звания генерала, командовал дивизией ПВО. Он упоминал, что Сталин сомневался в случайном характере гибели отца, говоря: «Если случайность имеет политические последствия, то к такой случайности нужно присмотреться».
