Коррупция. Очень краткое введение - Холмс Лесли
Хотя, как мы только что сказали, психология изучает отдельного индивида, тем не менее известный афоризм поэта Джона Донна «человек – не остров» может служить исходной точкой для анализа коррупции с точки зрения личностных факторов. И если мы начнем наше исследование с изучения жадности как основного объясняющего коррупцию фактора, то даже это понятие нельзя вырывать из социального контекста. Желание иметь больше связано с существующими общественными нормами; такие блага, как холодильник или компьютер, иметь которые в богатом обществе считается совершенно обычным, в обществе бедном могут считаться роскошью.
Следующий фактор относится к месту индивида в обществе. Это потребность быть уважаемым или признанным другими. В книге «Конец истории и последний человек» Фрэнсис Фукуяма ссылается на базовую потребность (с его точки зрения) в тимусе (идея, заимствованная им, в частности, у Гегеля). Это слово греческого происхождения, означающее желание человека быть признанным в обществе. Певец Фил Коллинз в «Двух сторонах истории» поет об уличном мальчишке с пистолетом, без которого его никто не уважает. Если коррупция (то есть получение взятки) означает рост богатства и социального престижа, которые ей сопутствуют, или она дает индивиду ощущение власти над другими (например, оказание покровительства), то ее можно рассматривать как фактор, порождаемый тимусом.
К предыдущему пункту относится еще и то, что иногда люди становятся коррумпированными в силу собственных амбиций. Если подъем по социальной лестнице по каким-либо причинам затруднен, коррупция (например, дача взятки за поступление в университет) становится «усвоенной» реакцией на обстоятельства, и когда такой индивид достигает высокого положения, он может сам начать помогать другим амбициозным индивидам преодолевать преграды [16].
В поисках объяснений того, почему люди становятся участниками организованной преступности, Джеймс Финкенауэр и Элин Вэринг ввели понятие «ментальность дурака», означающее, что индивид, который в существующей системе ценностей является аутсайдером, будет дураком, если будет продолжать жить, руководствуясь этими ценностями [17].
Если, например, представитель дискриминируемого этнического меньшинства достигает высокого положения в обществе, но не стремится получать от этого дополнительной выгоды, то он может считаться лузером или «дураком» [18]. Можно представить еще одну ситуацию, которая может быть проявлением «ментальности дурака» – это когда индивид становится коррумпированным ради того, чтобы испытать острые ощущения от нарушения правил, борясь с рутиной, то есть от скуки.
Другая теория преступности, которая также может внести свой вклад в лучшее понимание коррупции, – это теория возможности. Как следует из названия, этот подход основан на том, что люди часто пользуются возникшей возможностью, например, оказаться в нужное время в нужном месте. Эта теория может быть связана с теорией рационального выбора, которую в нашем случае лучше всего представить в терминах анализа «издержки-выгоды».
Если вероятность быть пойманным мала и известно, что, скорее всего, возможное наказание (в случае поимки) будет относительно легким, то потенциально высокая выгода от акта коррупции будет привлекательной для индивида, максимизирующего свою выгоду (этот подход основан на концепции Г. Беккера) [19].
Так или иначе, все рассматриваемые факторы связаны с положительными стимулами для индивида. Но существуют и отрицательные стимулы. Один из них – чувство неуверенности. Иногда это является чисто психологическим ощущением, проявлением личности индивида, причиной которого является детский опыт. Но это может быть также связано с положением взрослого индивида в обществе. Если растет безработица или правительство только что заявило о намерении заметно сократить количество госслужащих, то некоторые из них могут попытаться извлечь выгоду из своего служебного положения не из соображений амбиций или узкого эгоизма, а чтобы срочно накопить какие-то средства, пока есть возможность. Это можно назвать синдромом «запасливой белки».
Предыдущий пункт плавно перетекает в следующий, связанный с ростом бедности. Часто в экономически слабых странах, например, во время переходного периода после революции или военного конфликта, зарплата выплачивается чиновникам с опозданием, не полностью или вообще не выплачивается. В подобных обстоятельствах участие в актах коррупции становится для них, по крайней мере вначале, способом выживания.
Третьим отрицательным стимулом является давление извне, как правило со стороны коллег или начальства. Так, исследования полицейской коррупции показали, что новые сотрудники полиции, приходящие в уже коррумпированное отделение, часто так или иначе подвергаются давлению с целью приобщить их к коррупционной деятельности. Если они отказываются, то подвергаются угрозам и остракизму, вплоть до насилия. Если же они не доносят на своих коллег, то тем самым становятся их соучастниками, то есть вовлекаются в коррупцию. Такая форма вовлечения в коррупцию основана на страхе, а не на стремлении к власти или к материальной выгоде.
То, что некоторые сотрудники полиции не сообщают известную им информацию об организованной преступности из-за угроз их детям или семьям со стороны преступных группировок, также объясняется страхом. В этих случаях полицейские должны считаться коррумпированными, так как они используют свою должность в частных интересах (ставя интересы своих близких выше государственных). Но все же в подобных ситуациях, когда бездействие полицейского будет обнаружено, судья или начальство должны подходить к ним более снисходительно, так как подобные случаи относятся либо к белой, либо к серой коррупции.
Другой вид нарушений также может быть вызван страхом, например, разоблачения. Так, человек, занимающий ответственную должность, может быть вынужден злоупотреблять своим положением из-за шантажа, часто основанного на использовании «ловушки». Примером этого может служить дело министра финансов КНР (закончившееся его отставкой в августе 2007 года) в результате вскрывшегося романа этого министра с женщиной, работавшей на тайваньскую разведку, причем китайские власти скрывали причины отставки. Такой тип ловушек называют «медовыми ловушками». Здесь можно говорить о серой или черной коррупции.
Еще одна криминологическая теория, помогающая лучше понять причины коррупции, – теория ярлыков. В своей исходной форме она в первую очередь ассоциируется с Говардом Беккером. Более поздняя концепция – «подход позора» Джона Брейсвейта – также близко связана с ней. В основе ее лежит утверждение, что если государство или общество навешивает на кого-либо ярлык преступника (или позорит его), то этот человек станет таковым, если не последует каких-либо шагов к его реабилитации. Поэтому не следует относиться к человеку, нарушившему закон только один раз (по крайней мере, если нарушение не слишком серьезно), как к закоренелому преступнику. Реинтеграция лучше отчуждения.
Этот же аргумент, но в несколько измененном виде, может быть распространен и на коррупцию. Например, если средства массовой информации постоянно сообщают, что таможенники более коррумпированы, чем они есть на самом деле, то некоторые таможенники, которые до этого не были коррумпированными, могут стать таковыми на том основании, что «все равно нам не верят, ну и черт с ними!». Подозрительное отношение к кому-то может стать сильным толчком к нарушению правил.
До сих пор мы рассматривали причины, которые могут привести к коррупции отдельного человека. Следующую идею мы позаимствуем из популярных теорий преступности, отвечающих на вопрос, почему большинство людей не принимают участия в антисоциальной деятельности. Если бы теория рационального выбора была верна, то коррупции должно было бы быть больше, пока ее издержки не перевесят ее выгоды.
