Конфликты и войны после распада СССР - Егоров Юрий

2.2. Асимметричные войны

Окончание Второй мировой войны привело в действие борьбу народов колониальных и полуколониальных стран за свое освобождение. А это значит, что в Африке и Азии появились вооруженные формирования, которые начали войну против войск метрополий. Как здесь не вспомнить борьбу евреев против британцев, здесь в Палестине была одна из самых горячих точек мира.

Колонии Африки борясь за освобождение от колониальных пут, активно использовали для этих целей иррегулярные формирования и в конце концов добились независимости.

XXI век не только принес с собой новое качество и формат международных отношений, но и способствовал появлению войн нового типа, существенно отличающихся от классических войн.

На первый план выдвигаются иные приоритеты, вытекающие из выявившейся системы глобальных нетрадиционных угроз, повсеместно обостряющихся этнических, конфессиональных, социально-экономических противоречий различного уровня, фрагментации мирового военно-политического контекста, фактора многочисленных «малых войн» (повстанческих войн, «мятежевойн», конфликтов низкой интенсивности).

Основными субъектами этих процессов, разворачивающихся на обширных геополитических пространствах от Западной Сахары до Восточного Тимора являются негосударственные военизированные структуры и системы.

Эволюция понятия «ассимотричная война». С 1960-х годов концепция асимметрии использовалась для анализа конфликтов между развитыми и развивающимися странами. Ею занимались международники, политологи и военные эксперты. Изучение парадокса асимметричных конфликтов и попытки построения теоретических обоснований отражено в работах 3. Макка, 3. Маоза, Г. Мерома, М. Фишерклера, А. Эрригин-Тафта и других.

В их работах повторялась мысль о том, что успех военной кампании в подобном конфликте зависит не столько от силовых потенциалов противников, сколько от взаимодействия факторов военно-стратегических и тактических с невоенными факторами победы, то есть политическими, психологическими и идеологическими параметрами ситуации.

Многие исследователи считают, для достижения победы необходима поддержка целей войны обществом воюющей страны — их легитимация.

Например, Израиль в войне с Хезболлой добился поддержки всего населения, но и Хезболла не стояла в стороне. Ожесточенные бомбардировки Ливана тоже вызвали поддержку этой организации населением.

Как оказалось, этот фактор стал решающим как для сильной, так и для слабой стороны.

К. фон Клаузевиц рассматривал войну как рациональное внешнеполитическое действие, «как продолжение государственной политики иными средствами». «Война, — отмечал он, — это акт насилия, направленный на подчинение наших противников нашей воле», а «физическое насилие (ибо морального насилия вне понятий о государстве и законе не существует) является средством, а целью будет — навязать противнику нашу волю». [1]

Необходимо учитывать ряд важных обстоятельств, и прежде всего, является ли данное Клаузевицем определение сущности войны как сложного социального явления исчерпывающим или оно отражает лишь одну из сторон (пусть даже существенную) связи между войной и политикой (т. е. социально-политическую сторону), менее касаясь другой (стратегической).

Кстати, по поводу тезиса Клаузевица о филантропии и невозможности сокрушения противника «искусственным способом». Весьма показательно, что идея иррегулярных войн получила достаточно полное обоснование не где-нибудь, а в немецком Генштабе времен Второй мировой войны, достаточно далеком от проблем гуманизма. Автором данной военной доктрины является сотрудник немецкого Генштаба Фридрих Август Фрейхер фон дер Хейт (Freidrich August Freiherr von der Heydt, считавший, что помимо классических типов войн существует еще неправильная, иррегулярная война, война не по правилам [2].

Иррегулярная война имеет ряд особенностей:

• ее предметом является сознание населения противника, которое должно быть сломано и разрушено, отсюда принципиальная роль в этой войне действий по манипулированию средствами массовой информации противника;

• иррегулярная война никогда не начинается с объявления войны и никогда не заканчивается подписанием договора о капитуляции;

* она является мулыидименсиональным (во многих измерениях развертывающимся) способом изменения политических пространств [3].

Однако спустя почти два столетия после Клаузевица и более полувека после Второй мировой войны многие военные теоретики настаивают на незыблемости известной его формулы, отрицая напрочь иные формы противоборства, кроме вооруженной борьбы, как сущностного элемента понятия «война».

При этом, что примечательно, отсутствие единого управляющего центра (что является основным условием осуществления конвенциональных и тотальных войн) компенсируется наличием некоей концепции, объединяющей и регулирующей действия парамилитарных социальных структур. Наиболее ярко это проявилось в афганской войне, когда десятки полевых командиров враждующих группировок вели в общем согласованные действия, будучи объединены концептуально. Это же проявилось в чеченском, сомалийском и многих иных конфликтах. Сейчас мы можем наблюдать это в Ираке.

Таким образом, конвенциональные и тотальные войны государств и коалиций постепенно сменяются войнами нового, концептуального типа, которые ведут различные социальные и политические негосударственные группировки, даже вступая в конфликт с собственным государством. В тесной связи с этим процессом стоит явно наметившийся в мире процесс отмирания государственного суверенитета и государства как такового — вспомните о ликвидации государственности Сомали, Афганистана, Конго (можно привести массу примеров ликвидации и ограничений государственных суверенитетов).

Этот конфликт типов войн хорошо просматривается в настоящее время на Ближнем Востоке, где палестинцы и поддерживающие их исламские группировки полуинстинктивно противопоставляют тотально-военным акциям Израиля концептуально-военные действия. Этими методами они смогли добиться восстановления Палестинского арабского государства, чего не смогла сделать ни ООН в рамках международного права, ни различные арабские коалиции методами тотальных военных действий, Сейчас они ведут борьбу за полную независимость Палестины, и поскольку методы борьбы с концептуальной войной пока не выработаны и даже не намечены, по-видимому, в течение ближайших 10–15 лет добьются своей цели.

Безопасность Израиля остается шаткой. При этом руководство страны использует старые методы, несмотря на то что речь идет не о классическом конфликте между государствами, а о борьбе одного государства с партизанскими группировками, поскольку ни ХАМАС, ни «Хезболла» не являются субъектами международного права. Большая война, вероятность которой нельзя исключать, взорвет регион.

В предверии асимметричной войны всегда можно найти какую-либо политическую группировку, которая приходит к необходимости проводить свою политическую линию силовыми методами с использованием широко применяемых подручных средств, которые им по карману, а исходя из этих средств они строят тактику ведения вооруженной борьбы. И здесь уже заложена сама асимметричность.

Как здесь не вспомнить раннее утро 12 октября 2000 г., акваторию морского порта Адена (Йемен), эсминец ВМС США Cole (бортовой номер DDG 67).

С одной стороны, современный многоцелевой военный корабль стоимостью в миллиард долларов, с уникальными возможностями загоризонтного поражения целей ракетным вооружением, сложнейшими системами управления, средствами радиоэлектронной борьбы, гидроакустического слежения, космической связи, обеспечивающими контакт в реальном режиме времени с любой точкой планеты; с высококвалифицированным экипажем, обучение, подготовка и содержание каждого члена которого обходится в астрономическую сумму, — короче, интегрированная боевая единица огромного флота «последней сверхдержавы».