Дмитрий Панин - Солженицын и действительность
Совершенно естественно и логично было бы ожидать от Солженицына установки на революцию, которая назрела, неизбежна, необходима, так как отвечает воле народов.
Для народов СССР — это постулат эвклидовой геометрии, известно и школьнику.
Непонятно, почему Солженицын выбрал постулат Лобачевского, знакомый только математикам.
Если бы Солженицын не посадил сам себя после появления «Одного дня Ивана Денисовича» в литературный «отстойник» и не отгородился от насущных жизненных проблем, он не перепутал бы постулаты и стал выразителем мнения народа.
11. Жертва дракону
«…найти способ сейчас смягчить авторитарную систему, оставить авторитарную, но смягчить её, сделать более человечной».
Опять зазвучала мелодия из «Письма вождям». Ещё раз Солженицын просит дракона смягчиться и пожирать только взрослых, а не детей.
Глава 3
«Жить не по лжи».[48]
— «…во всем виноваты — мы сами…»
— «Ничем не поддерживать лжи сознательно!» «Личное неучастие во лжи!» (уйти с собрания, где искажаются факты; не голосовать за то, чему не сочувствуешь искренне; не выйти на обязательную демонстрацию и т. п.)
— «Наш путь… гораздо легче… гражданского неповиновения по Ганди». «…если…мы струсим, то мы — ничтожны, безнадёжны…»
К кому обращается Солженицын? Ко всему населению, не делая различия между угнетателями и угнетёнными?
По угнетателям Солженицын стреляет холостыми патронами. Большинство из них лишь усмехнётся: — Он хочет, чтоб мы сами отпилили сук, на котором сидим. Опять идеологическая диверсия…
Возмущённые угнетённые скажут примерно следующее:
— Не с неба ли он свалился? Лауреат Нобелевской премии, пользующийся неслыханной поддержкой всего мира, о которой Ганди мечтать не мог, оторвался от нашей действительности. Почему Солженицын не попробовал доказать жизненность своих рекомендаций до того, как в силу сложившихся обстоятельств прославился вдруг на весь мир? Легко распространять такие поучения, когда ты в полной безопасности в Швейцарии! А до этого Солженицын, как и мы, отсиживал на собраниях, голосовал за фальшивые резолюции, казённо улыбался парторгу и исполнял его поручения.
1. «Чур меня, пропадай, рассыпься!».[49]
«Все же другие роковые пути, за последний век опробованные в горькой русской истории — тем более не для нас, и вправду — не надо!»
Черти круг, да чурайся революции!
Следовало бы попробовать западным радиостанциям, работающим на волнах для СССР, составить передачу из «Жить не по лжи», «Письма вождям» и статей с их критикой. Разными путями придут отклики советских слушателей. Несомненно будут сфабрикованные режимом письма в поддержку столь удобной для него позиции Солженицына. Но угнетённые тоже скажут своё слово. Так дадим же им решить самим свою судьбу!
2. Цель определяет средства
«Теперь-то знаем мы, что гнусность методов распложается в гнусности результатов. Наши руки — да будут чистыми!»
В соответствии с универсальными законами природы, цель определяет средства; применение неадекватных средств трансформирует цель или делает её недостижимой.[50] Этот принцип имеет силу закона природы.
В борьбе даже с самым коварным и низким врагом воздействие на него должно быть поначалу мирным и увещевательным. В ходе борьбы следует быть милосердным и добросердечным, но нельзя сложить оружие. Применяемые средства должны отвечать средствам нападающей стороны.
3. О благих порывах
«Кому-то (надо будет — ДП) на время лишиться работы. Молодым, желающим жить по правде, это очень осложнит их молодую жизнь при начале: ведь и отвечаемые уроки набиты ложью, надо выбирать».
С таким предложением Солженицыну следовало бы обратиться к первым христианам, но не к тем, кто с детского сада усвоил, что Бога нет, и Церковь — рассадник суеверий для глупых бабушек. Почему вдруг начнут говорить правду дети, родителей которых пропустили через безбожную школу и лишили нравственных устоев? Почему молодежь, услышав голос Солженицына, вдруг начнёт говорить правду и угодит за это в интернат для умственно отсталых или в колонию малолетних преступников?
Надо знать, как применять рецепты, иначе благие мысли превращаются в ложные рекомендации.
4. Спасибо за утешение
Солженицын утешает тех, кто последует его совету и «на время» лишится работы: «…чёрный-то хлеб с чистой водой всегда найдётся для твоей семьи».
Где? В ссылке, после того, как тебя объявят тунеядцем? В тюрьме или в дурдоме[51], куда тебя поместят за инакомыслие?
5. С конца не начинают
«Это будет нелёгкий путь? — но самый лёгкий из возможных. Нелёгкий выбор для тела — но единственный для души».
Сначала надо подготовить народ: рассказать ему всю правду о злодеяниях режима, о жизни Свободного мира, о перспективах после устранения от власти класса «вождей». Народ постепенно почувствует свою силу, обретёт уверенность, окончательно убедится в своих правах. В микробратствах возникнут силы освобождения, которые начнут и доведут революцию до победы над тиранами.
Глава 4
«Реплика (жить, не теряя достоинства/».[52]
Читатель ХУ из СССР поднял ряд вопросов в письме редактору «Вестника РСХД», издающегося в Париже.[53] Он выразитель мнения близких ему микробратств. Они хотят получить ответ по существу, так как считают следующие проблемы важными:
— «Нам нужно решить, как жить, не теряя достоинства» (15).
На этот вопрос, имеющий общечеловеческое значение, особенно трудно ответить в СССР; ещё труднее его населению следовать решениям, которые будут найдены.
— «…придётся здесь остановиться на трудном для меня вопросе о православном направлении журнала». (21)
На ХУ сердиться не следует. За годы власти партийных бюрократов в стране драконовскими методами искореняли христианство и добились того, что три четверти населения стали безбожниками по причине полученного ими воспитания. Им надо помочь всеми силами, в частности созданием журнала по борьбе с советской антирелигиозной пропагандой, в котором будут печатать научные, популярные и богословские статьи.
— «…не следует отказываться от исследования представляющихся важными вопросов…» (20), «…нагромождение новых разоблачений уже мало кого удовлетворяет». (8)
ХУ не один в СССР, а население ещё недостаточно информировано: ему нужны разоблачения режима и ознакомление с такими источниками, как «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. Но ХУ прав: одними обличениями и критикой горю не пособишь. Нужны позитивные концепции и идеи, годные проекты нового мироустройства, и странно, что «Вестник РСХД» не считает нужным обсуждать на своих страницах предложения такого рода.
— «…для каких политических выгод — представлять, будто у нас, вообще, есть какое-то „подполье“?.. „Нет и не было у нас сколько-нибудь серьёзного направления, которое помышляло бы об „идеологической диверсии“, а тем более — о насильственном свержении режима“»… (15) «…журнал, по возможности, насколько это от него зависит, должен бы обезопасить себя от обвинения в „антисоветизме“». (20-21)
Этим мыслям действительно следовало дать отпор и показать их ложность, неосведомленность ХУ, его оторванность от народа.
В № 111 «Вестника РСХД» напечатана «Реплика» Солженицына. Враг революций Солженицын, вероятно, остался доволен неприемлемыми высказываниями ХУ, так как их не опровергает. Упрекает он автора только за его мнение о возможном обвинении журнала в «антисоветизме» и иронизирует над ним: «Упаси Бог не давать оснований обвинениям в „антисоветизме“ — для безопасности читателей в метрополии».
Полный высокомерия Солженицын обрушивается на ХУ в «Реплике». Всё, о чём просит ХУ, плохо и расценено как стремление «поруководить (журналом — ДП/… из своей норки». Анонимный автор не устраивает Солженицына. Он должен был, посылая письмо из СССР, его подписать и, видимо, сообщить свой адрес, № паспорта и отделение милиции, которое его выдало. Я не могу представить француза или поляка во время немецкой оккупации, которые говорят открыто о своей ненависти к захватчикам и одновременно сообщают в гестапо о своём местопребывании. Ради каприза Солженицына человек, желающий добра обществу, должен себя загубить, так как мог уже до этого «оттянуть» пару сроков общей сложностью лет в пятнадцать или вырваться из дурдома. Ещё хуже, если Солженицын отгоняет члена КПСС, который ищет выхода, хочет выбраться на верную дорогу. Да не удивит Солженицына, что ХУ скажет своим единомышленникам: — Говорили вы мне, балбесу, не связываться с белогвардейцами, и верно, их благородие ругаться изволят, что не скажешь всё плохо.
