Юрий Мухин - К барьеру! Беседы с Юрием Мухиным
Обычно говорят, что производство останавливается из-за отсутствия «денег на рынке», «потребительского спроса» и т. д. Все это правильно, но не охватывает всей сути вопроса, а суть вопроса в обмене, она в том, что если НЕТ ОБМЕНА товаров, то НЕТ ПРОИЗВОДСТВА. Обмен — главное, все остальное, в том числе и наличие денег, — вторично.
— Как «вторично», если без денег товар не обменяешь?
— Теперь об этом: в наш пример введем деньги — нечто, что производители считают эквивалентом своему товару. В истории деньгами было что угодно — от связки ракушек и лоскутов кожи до монет из драгметаллов. Но пришли к бумажке. Не каждая бумажка является деньгами, а только та, которая несет в себе обязательства обмена на товар. Лично мне приходилось для своего завода выпускать в обращение собственные «заводские деньги». Я их отпечатал в Югославии в двух номиналах (10 и 100 руб.) и пустил в обращение, обеспечивая товарами со складов завода. Проблем не было, они ходили по округе и обменивались и на тенге, и на доллары. Назывались они «талонами многоразового обращения», но смышленый народ тут же дал им по моей фамилии и фамилии директора (Донской) собственное имя «Мудон». Надо сказать, очень удачное название денежной единицы государства, где заводы вынуждены выпускать собственные деньги.
Что следует отметить: ДЕНЬГИ — ЭТО ТО, ЧТО МОЖНО ОБМЕНЯТЬ НА ТОВАР.
— Ну, это-то все знают.
Тогда вернемся к теме. На наш рынок с тремя производителями введем деньги: дадим купюр на стоимость 10 рубашек, скажем 100 рублей, кому-нибудь из торгующих своим товаром — скажем, кузнецу. Тогда кузнец обменяет купюры на рубашку, портной обменяет полученные от кузнеца купюры на хлеб, а крестьянин обменяет их у кузнеца на подковы. Обмен совершился, производители радостно побежали домой делать новые товары, экономика процветает.
Теперь вернемся к примеру, когда на рынке нет денег: производители их потеряли или по чьему-то «умному» совету обесценили. Теперь они снова не способны обменять товар. И тут на рынок является благодетель со сложной фамилией Этацивилизованнаястранаамерика или Международныйвалютныйфонд и предлагает обеспечить обмен товаров наших производителей купюрами (бумажками) своих долларов. Напечатать эти доллары стоит 3 цента за 100-долларовую бумажку. Но дав с помощью этой макулатуры обменять товар, эти паразиты, не постучав пальцем о палец, забирают себе с рынка, где хозяйничает доллар, львиную долю реальных товаров.
— Вы имеете в виду обесценивание рубля в начале 1990-х?
— И не только. Вот что писала в том же 1998-м о количестве денег, обеспечивающих товарооборот России, «Новая газета» (№ 35/98):
«Если валовой национальный продукт принять за 100 проц., то окажется, что в Японии, например, денег напечатано 114 проц. Это значит — они могут купить весь свой ВНП и еще немножко йен останется. А в России денег 14 проц. (четырнадцать) от ВНП. Потому-то кругом долги».
У Александра Минкина, автора цитируемого абзаца, экономических знаний как в сумме у Явлинского и Горбачева, поэтому-то он и пишет только про долги. А писать-то надо про то, что именно из-за отсутствия денег и остановлено производство в России. До каких же степеней кретинизма необходимо было дойти, чтобы подобный хозяйственный идиотизм в России считать верхом цивилизации и вершиной развития экономической мысли? Но это к слову.
Так вот, сегодня нам уже не нужны деньги, нам нужно воспользоваться случаем и добить те деньги, что на рынке остались. Развитие техники и технологий позволяет это сделать.
— Как? Бартером, обменом?
— Обменять товар на товар без денег, знаете ли, достаточно сложно. Еще куда ни шло, когда обмен производится в одноходовую операцию — у партнера есть то, что нужно тебе, а у тебя то, что нужно ему, но далеко не просто найти такого партнера. Двухходовой обмен, когда ты меняешь свой товар на товар, который тебе не нужен, но который, возможно, будет нужен тому, у кого есть нужный тебе товар, — это уже сложно. Трехходовой обмен уже так сложен, что я даже не помню, приходилось ли мне его осуществлять. Я знаю людей, у которых при таких многоходовых операциях «зависли» без движения даже на первый взгляд высоколиквидные в то время товары — скажем, металлопрокат или «газели».
Препятствие в том, что при поиске путей многоходового обмена человек не способен ПРОСЧИТАТЬ все его варианты: опросить ВСЕХ, кому нужен его товар, затем ВСЕХ, кому нужен товар тех, кого он перед этим опросил, затем ВСЕХ, кому нужен товар уже от предыдущих, — и так до тех пор, пока он не наткнется на нужный ему самому товар при приемлемых условиях.
Вот, скажем, завод, на котором я работал, давал очень специфическую и даже мало кому известную продукцию. И тем не менее у нас было, если память не изменяет, не менее сотни прямых потребителей. Предположим, и у этих предприятий не менее сотни потребителей у каждого. Это означает, что мне, чтобы найти оптимальный вариант даже при двухходовом обмене, необходимо перебрать и рассмотреть 10 тысяч вариантов, а при трехходовом обмене — около 1 миллиона. И все это, как правило, максимум за неделю. Человеку такое не под силу.
— Но это вполне по силам компьютеру!
— Я предварительно разговаривал с программистами. Они не видят со своей стороны никаких технических проблем как по созданию нужной программы, так и со стороны технического обеспечения. По их предварительным прикидкам, для того чтобы связать воедино и просчитывать варианты по 100 параметрам для 10 000 предприятий, достаточно будет имеющихся в продаже пентиумов. Надо думать, что они избыточно оптимистичны, но ведь ничто не мешает задействовать и более мощную технику, и компьютерные сети.
Те, кто займется этой работой, скорее всего, будут ставить себе целью возможность заработать, я же ставлю себе цель упразднить деньги.
— В этом деле вы не пионер, опыт такой попытки был у большевиков, но ничего у них не получилось.
— Это потому, что они пытались втиснуть в Россию дурацкие теории Маркса и упразднить деньги во всех их качествах. И естественна беспомощность большевиков (вообще-то людей выдающегося ума) в попытках ликвидировать деньги как источник зла. Ленин считал, что деньги необходимы, пока промышленность тяжко больна, а вот когда она выздоровеет, то деньги станут не нужны. Это подобно рекомендации временно делать больному искусственное дыхание в предположении, что когда он выздоровеет, то совсем дышать перестанет. Сталин, призывая «постепенно» переходить к товарообмену, т. е. к отказу от денег, требовал немедленного «разворота товарооборота» , который без денег невозможен. Мы видим у этих выдающихся людей стремление ликвидировать деньги и беспомощность в реализации этого стремления. Почему так? А их проблема была в том, что они пытались бороться со следствием, а не с причиной. И, естественно, не ликвидировав причину — необходимость товарооборота, невозможно ликвидировать и следствие — деньги.
Пытались большевики ликвидировать и причину существования денег — обеспечение товарооборота — путем планового распределения продуктов. Но этим сразу же ликвидировался хозрасчет. С его ликвидацией работники предприятий из хозяев (экономистов) превращаются в тупых исполнителей для еще более тупого бюрократического аппарата правительства. В народном хозяйстве исчезают стимулы хозяйствовать, ликвидируется творчество. Куда ни кинь — везде клин! Для того чтобы хозяйство было эффективным, надо, чтобы каждый работник, до рабочего включительно, был хозяином, т. е. имел возможность сам купить и сам продать, поскольку разница между этими величинами является количественным выражением его эффективности как хозяина (экономиста). А когда все распределяется плановыми органами в Москве, то тут уже и директора перестают быть хозяевами… Замкнутый круг!
— И в чем причина этого круга?
— Причина неудач большевиков была в том, что ни Ленин, ни Сталин не видели, что для обмена товаров (или продуктов, как предпочитали говорить они, «грамотные марксисты») эквивалент товара (золото или деньги) не требуется, но обязательно нужно знать пропорцию, в какой один товар меняется на другой. Так вот, эту пропорцию можно задавать не эквивалентом (не деньгами), а простым эталоном.
Сегодня мир созрел для ликвидации денег как средства обмена товарами. Благодаря компьютеру, способному быстро просчитать миллионы вариантов обмена самой длинной и сложной товарообменной операции, мир уже не нуждается в эквиваленте товара, поскольку появляется возможность прямо менять товар на товар. Но, повторю, ликвидируя эквивалент стоимости, мы обязаны ввести эталон стоимости, т. е. не отдельный компактный товар (определенный вес золота или долговое обязательство (купюры) на определенное количество товара), а просто единицу величины стоимости товара.
