Александр Скобов - Агония
Вот только что-то подсказывает мне, что главари донецко-луганского мятежа не будут в восторге от мирных предложений Юрия Самодурова. Попыток организовать переговоры между ними и киевскими властями было несколько. Все они срывались из-за того, что в качестве непременного предварительного условия даже временного прекращения огня мятежники выдвигали требование полного вывода всех украинских войск со всей территории Донецкой и Луганской областей. Фактически они требовали полной и безоговорочной капитуляции украинского государства перед ними. Причем даже без каких-либо гарантий, что они не будут пытаться расширять дальше контролируемый ими плацдарм.
Нет, не ради получения украинского гражданства и интеграции в легальное украинское политическое пространство устремились в Донецкую и Луганскую области кондотьеры, ландскнехты, «дикие гуси», всевозможные авантюристы со всего постсоветского пространства. У нас ведь и «гуси» особенные. Высокодуховные. Идеологически мотивированные. Имперски озабоченные. Их цель — не защита интересов русских и не какая-то там «сецессия». Повторю в который раз: «сепаратизм» мятежников не более чем маска. Их цель постоянно мучить Украину ради имперского реванша. Чтобы лилась кровь. Чтобы у обеих сторон появлялось все больше своих жертв, мучеников и героев. Чтобы примирение становилось все более и более психологически невозможным.
Мне уже приходилось писать, что охватившее Россию и часть востока Украины «колорадское движение» при всей его внешней аморфности имеет достаточно детально разработанную и артикулированную систему идеологам, получившую название «рашизм» и являющуюся современной модификацией идеологии классического фашизма XX века. Фашистских взглядов придерживается большинство военно-политических лидеров мятежников, основное ядро их активистов и боевиков. Небольшое количество прибившихся к мятежу «левых», которые увидели в разбойничьих «республиках» некий прообраз анархического сообщества с прямым народовластием и купились на антиолигархическую риторику российских «изборцев», погоды там не делает и не сделает. Боюсь, что их судьба будет наиболее печальна. В целом донецко-луганский мятеж буквально пропитан тяжелым фашистским духом.
Вопрос о возможности мирно решать конфликты с фашистами далеко не так прост и однозначен, как многие привыкли считать. Но вот что совершенно однозначно — не может быть никакого мирного решения конфликта с вооруженными фашистами. Это связано с особенностями психической организации людей с фашистским мировоззрением. Фашизм базируется на культе эстетизированного дикарства. Но эстетизация — это для какого-нибудь московского фашиста-профессора. Простой фашист-боевик — просто дикарь. Как и его полевой командир. И он в принципе неспособен воздерживаться от применения оказавшегося у него в руках оружия. Неспособен контролировать себя. Его целиком подчиняет себе магия оружия. А если выражаться не столь красиво, то просто почесуха. Ну как можно не стрельнуть из «Бука», если он есть?
Поэтому никакие договоренности с вооруженным фашистом никогда не будут действенны. Единственный способ разрешения конфликта с ним — пуля в лоб. Как в той самой песне «Вставай, страна огромная». Либо разоружение, условия которого можно, конечно, обсуждать.
Применительно к ситуации на востоке Украины это означает, что перевод противостояния из вооруженной формы в политическую станет возможен только после военного разгрома основных сил мятежников, потери ими контроля над основными городскими центрами и ухода со сцены нынешней когорты их военно-политических лидеров. Вот тогда, возможно, появится смысл говорить с оставшимися о создании легальной политической партии сторонников сецессии Донбасса. Но только из его коренных жителей, а не из заезжих гастролеров. Не вижу ни одной причины, почему, например, Испания должна тут же предоставлять гражданство любому международному авантюристу, приехавшему бороться за сецессию Страны Басков.
5 августа 2014 г.
Глобальный смысл локальной войны
Правозащитница Елена Санникова ужасается тому, что с нами со всеми происходит. В марте десятки тысяч москвичей вышли на улицы против войны с Украиной. Сегодня большинство из них на одной из сторон как минимум душой и выступает за войну до победы. А вчерашнего товарища по оппозиции, да и просто друга запросто можно встретить с оружием в руках в рядах противника.
Санникова задается вопросом: почему мы дали войне захватить нас, вовлечь в себя? Причем не просто войне, а войне гражданской. Что с нами случилось? А случилось с нами со всеми вот что: кремлевская клика развязала-таки войну, в которой позиция «над схваткой» становится невозможной.
Во-первых, потому что у этой войны есть очевидный виновник-инициатор — государство-агрессор под названием Российская Федерация. Почему восток Украины, не принимающий «западенцев» и не желающий жить под их властью, не восстал после победы оранжевой революции 2004 года? Да просто потому, что Путин тогда еще не был готов поджечь дом соседа. Не был готов на разрыв с Западом. Теперь он забурел и пустился во все тяжкие. И именно он плеснул на восток Украины керосин и кинул спичку.
Во-вторых, потому что очевидна отвратительная подлость методов, которыми Кремль разжег и ведет эту войну. Важнейшая пропагандистская составляющая кремлевской спецоперации — разжигание вражды и ненависти с помощью тотального беспардонного вранья. Его подлинным символом стала история с распятым на доске объявлений ребенком.
Да, как пишет Аркадий Бабченко, большинство участников любой войны верят, что именно они сражаются за добро и справедливость против нелюдей. И среди мятежников наверняка немало по-своему честных воинов. Они могут вдохновляться ложной и порочной идеей, они могут быть обмануты пропагандой, но они во всяком случае достойны уважения со стороны противника. Тот, кого не до конца расчеловечила война, никогда не опустится до глумления над ними. Необходимость воевать с ними не повод для радости, а трагедия. Трагедия, в которой виноваты те, кто эту войну целенаправленно и сознательно провоцировал. И не в последнюю очередь те, кто состряпал и неоднократно прогнал по федеральному телевидению этот гнусный кровавый навет. И их начальство (вплоть до высшего политического), которое не дезавуировало эту стряпню на следующий же день.
Вот они — нелюди. Причем они не просто подлецы и мерзавцы, достойные плевка в физиономию. Они именно враги, которых можно видеть только через щель прицела. Это их вранье сегодня убивает. Это по их вине гибнут бойцы обеих сторон, честные и не очень, гибнут мирные жители, в чьи дома попадают случайные снаряды. Кровь будет литься до тех пор, пока этих людей не остановят. Пока война не кончится для них тем же, чем она кончилась для Юлиуса Штрейхера. Честные воины с обеих сторон в конце концов обретут свою Валгаллу, в которой им будет хорошо. А вот эти будут гореть в аду.
В-третьих, война в Донбассе является лишь частью глобальной войны, развязанной Путиным против мировой цивилизации. И эта война затрагивает самое кровное для каждого из нас. Она, в свою очередь, является частью извечного противостояния традиционализма и модернизации. Главным предметом исторического спора между ними является сфера автономии отдельной человеческой личности от общества и государства. Модернизация стремится эту сферу максимально расширить, традиционализм — максимально сузить и в конце концов полностью поглотить личность.
Свобода слова и собраний, независимый суд, парламентаризм, международное право и многие другие атрибуты западной цивилизации в конечном счете являются инструментами, обеспечивающими автономию личности. Историческая тенденция бесспорно направлена в сторону ее расширения. Но силы традиционализма периодически порождают выплески агрессивного реваншизма тех, кто не желает с этой тенденцией смириться. Они пытаются вернуть общество назад и ради этого развязывают свои «священные войны». В конце концов, фашизм — это одна из наиболее крайних и агрессивных форм традиционалистского реваншизма.
В начале 90-х российское общество предъявляло очевидный запрос на выработанные западной цивилизацией правовые институты. Этот запрос была совершенно не в состоянии, да и не стремилась удовлетворить захватившая собственность и власть новая криминальная олигархия. При ней происходило лишь внешнее заимствование, а затем стремительное выхолащивание западных установлений, превращение их в манипулятивную имитацию. Но рано или поздно правящая клептократия должна была взять на вооружение идею отрицания западных модернизационнных ценностей и противопоставления им ценностей традиционных. Не больно-то нам и хотелось этих западных «достижений». Да они вообще отстой, для нас, и без того хороших, исключительно вредный.
