Семен Резник - Вместе или врозь? Судьба евреев в России. Заметки на полях дилогии А. И. Солженицына
Итак, Александр Исаевич говорит, что отвечает за свою книгу. Ну и ответил бы! Но нет, как уже сказано, о книге-то на всей протяженности обширной статьи нет ни слова — ни до приведенного абзаца, ни после.
Ну а сам этот абзац? О книге ли «Двести лет вместе»?
Коль скоро выдана нам эта тюремная пайка, отмеренная по голодной норме ГУЛАГа, то придется отнестись к ней с особой бережливостью — по примеру многоопытного Ивана Денисовича.
Начнем с радиопередачи «Эха Москвы» от 4 октября 2003 года, в которой автору этих строк довелось участвовать. В числе участников — не только критики «Двухсот лет», но и апологеты: заместитель главного редактора газеты «Завтра» Владимир Бондаренко, политолог и публицист Андрей Зубов. Виновник торжества тоже мог бы участвовать. «Мы звали в гости Александра Исаевича Солженицына, получили отказ, — сообщил, открывая дискуссию, ведущий передачи Андрей Черкизов. — Причем, как мне сказали наши продюсеры, они разговаривали с супругой Александра Исаевича, она ему передавала наши вопросы, он просто не подходил к телефону, так что отказ был обоюден — и от супруги, и от самого писателя».[887]
Марк Дейч
Итак, Солженицын был приглашен к участию в дискуссии, но уклонился. А журналист Марк Дейч приглашен не был. Заявляя, что «Эхо Москвы» «вторило Дейчу», Александр Исаевич передергивает. Да и трудно вторить кому-либо разнобойными голосами шести участников передачи, не считая ведущего. И никто не требовал от Солженицына: «Пусть ответит общественности», — это еще один перебор: в транскрипте передачи такой реплики нет. Не многовато ли переборов в трех строчках, уделенных Солженицыным «Эху Москвы»? Зато ни единому слову по существу критики, звучавшей в эфире, места не нашлось.
Идя на грубые передержки и искажения, автор «Потёмщиков» обвиняет в искажениях своих оппонентов. Дейч «без оглядки идет и на подделку цитат (сносок нигде не дает, ищи, читатель, где хочешь, а еще лучше — не ищи, поверь Дейчу)»,[888] негодует Солженицын. Зачем же дело стало? Коль скоро Дейч нахальничает без оглядки, то не осадить ли его, оглянувшись? Привести правильные цитаты, снабдив их точными ссылками, — и посрамлен будет Дейч на вечные времена!
Но мне ли давать уроки полемических приемов такому многоопытному бойцу, как Александр Солженицын! Он знает что делает. Паритетных правил игры Александр Исаевич не признает. Он велит не верить Дейчу, себе же самому — верить «без оглядки». Так удобнее. Поскольку велит сам Солженицын, то многие поверили.
Но не на всех читателей прошлые заслуги действуют ослепляюще. На меня не действуют. Цитат, приводимых Марком Дейчем, я не проверял, это действительно трудно сделать без ссылок, а Александр Исаевич задачу мне не облегчил. И я не вижу оснований отнестись к его словам с большим доверием, чем к словам журналиста «Московского комсомольца». Скорее наоборот.
Не то, чтобы статья Марка Дейча была безупречна.[889] В ней есть неотразимые аргументы, которые показывают несостоятельность псевдоисторических построений автора «Двухсот лет вместе». Тем более досадно, что критик не удержался от перехода «на личности». Это спровоцировано самим Солженицыным: он-то в своей книге поносит целый народ — оптом и в розницу. Кому только не достается от него на орехи, включая людей одной с ним судьбы: бывших фронтовиков, сражавшихся рядом с ним (и часто не хуже него); бывших зэков, тянувших вместе с ним (и часто тяжелее него) тюремную лямку; коллег-писателей, прокладывавших вместе с ним хлипкую тропу к свободному слову; друзей, с большим риском помогавших ему «бодаться с дубом» советской системы. Такое сведение национальных и личных счетов может взорвать кого угодно, но, по моему мнению, статья Марка Дейча была бы убедительнее, если бы он не позволил себе взорваться. Однако в намеренном искажении цитат журналист «Московского комсомольца» не замечен. Чего нельзя сказать о его именитом оппоненте. При цитировании источников Солженицын не всегда точен, а порой и намеренно неточен, даже и давая ссылки. Это обнаруживается и в его книге, и в ответе «потёмщикам».
Солженицын пишет, что «добыл и впервые привел никогда прежде не публиковавшиеся архивные данные Министерства обороны» о численности евреев в Красной армии в годы войны и указывает, что эти данные публикуются им во втором томе на страницах 363–364.[890]
Воспользуемся этим указанием. На стр. 363 имеются два подстрочных примечания (76 и 77). В первом из них нет никакой ссылки, а во втором сказано: «В ныне выходящей Военной энциклопедии едва ли не впервые приведены сведения об общем числе мобилизованных в годы Великой Отечественной Войны — 30 миллионов. См. Военная энциклопедия: в 8 т., М.: Воениздат, 2001, Т. 5, с. 182» (Курсив мой. — С.Р.). А в основном тексте — таблица, взятая из этой самой «Военной энциклопедии», где 30 миллионов расписаны по национальностям: русских — столько, украинцев — столько, евреев — столько… На стр. 364 еще три ссылки (78, 79 и 80). Все три тоже на энциклопедию, только не на Военную, а на Краткую еврейскую (КЕЭ). Вот так Александр Исаевич «добыл и впервые привел никогда не публиковавшиеся архивные данные»: переписал из энциклопедии! Что это — свет, которого не ищут «потёмщики», или слепящее сияние потёмкинских деревень?
Дальше Дейч «впаривает» Солженицыну выражение «ленинско-еврейская революция», «смеет обсуждать воровскую публикацию — с ее сквозным изгаженьем и грязной фальсификацией — выкраденных моих черновиков 40-летней давности». Тут в одной фразе столько наворочено, что жевать нам не пережевать!
Кроиться в черепеВ 2000-м году Анатолий Сидорченко выпустил книгу из трех частей, причем автором первой из них — под названием «Евреи в СССР и будущей России» — указал Александра Солженицына.[891] Солженицын отверг какую-либо свою причастность к этому тексту, назвав его желтым опусом, фальсификацией и провокацией умалишенного хулигана и посетовав на то, что не может обратиться в суд — из-за невменяемости фальсификатора.[892] Ему, конечно, поверили.
Но после выхода второго тома «Двухсот лет» оказалось, что значительная часть «фальшивки» перекочевала в этот том! За разъяснениями снова обратились к Солженицыну: в газете «Еврейские новости» появилось обращенное к нему Открытое письмо главного редактора Николая Пропирного. На этот раз ответа не последовало. Затем появились статьи других авторов: журналиста Валерия Каджая, доктора исторических наук Геннадия Костырченко и автора этих строк. Причем, все трое, не сговариваясь, пришли к выводу, что автор «опуса» — Солженицын.
Поскольку я избегаю голословных утверждений, то текст «опуса» (72 страницы книжного формата) я сопоставил с двухтомником «Двести лет» абзац за абзацем. Параллельным цитированием я показал, что больше половины «опуса» перекочевало в «Двести лет» дословно или с ничтожными редакционными поправками, а меньшая половина родственна двухтомнику по идейной направленности, но отличается тем, что шаблонные антисемитские мифы в ней озвучены с гораздо большей прямотой и экспрессией.[893] В эту меньшую половину входит и глава, смысл которой сводится к тому, что «Протоколы сионских мудрецов» — это глубокий злодейский план разрушения государства с последующим захватом власти, а Ленин и его партия — исполнители того плана. Подстать и название главы: «Протоколы сионских мудрецов и ленинско-еврейская революция в России». Все это детально разобрано в моей статье, так что «ленинско-еврейскую революцию» Солженицыну «впарил» я. Почему же в ответе «потёмщикам» Александр Исаевич приписал мой грех Марку Дейчу? Да ведь замалчивание неудобных оппонентов — эффективнейший метод полемики. Если крыть нечем.
Но, при всем желании отличиться, я не могу претендовать на приоритет во «впаривании», ибо я только процитировал творение самого Солженицына. Теперь он от «опуса» не отрекается. То, что он сперва назвал «желтым опусом, влепленным под моим именем», он теперь признает своей собственной (собственной!) черновой рукописью, хотя и «насквозь изгаженной грязной фальсификацией».
Шаг в правильном направлении, но только один шаг. Изгажен ли текст или представлен в первозданной чистоте, предстоит выяснить. В любом случае, словцо «насквозь» употреблено Александром Исаевичем со свойственным ему перехлестом: ведь большая половина черновика перенесена им в «Двести лет вместе» в том самом виде, в каком она появилась в книге Сидорченко. Стало быть, как минимум, эта половина текста не изгажена. С меньшей половиной разобраться сложнее, но свет на это может пролить только сам Солженицын. Может, но не хочет.
