Литературная Газета - Литературная Газета 6559 ( № 28 2016)
И склонность к блудодейству, лишь
Лишь бы она была жива,
Лишь бы она звалась Россией,
Лишь бы… А прочее осилим!
Сдавайся, сорная трава!
Ты просто оглянись вокруг:
Живёт Россия в русских лицах,
И в наших искренних страницах.
А у меня родился внук!
И как хотите, но и в нём –
Моя великая держава!
Живи, казак, живи по праву!
И мы с тобою проживём…
* * *
Сказать бы главное успеть,
Земную суету отринув.
Успеть хотя б наполовину.
Да что там! Ну хотя б на треть…
А впрочем, что считать года
В теченье бурном или плавном!
Суть в том, что сам назначил главным
Однажды раз и навсегда.
А главное – вот эта степь
И Волга – аж до окоёма!
А главное, что это – дома
Надёжная родная цепь.
Цепь тоже может быть родной,
Как родовая пуповина
Одна – для матери и сына.
И будущее – в ней одной!
А главное – вот этот миг,
В который солнышко садится,
И русские родные лица,
И незабытый наш язык.
Как много в этом мире зла!
И главное – главнее нету –
Чтоб не открылось белу свету:
Была Россия да прошла.
Мы не прошли! Ещё идём,
Бредём к источнику, шатаясь.
Чтобы живой водою завязь
Любви нам излечить потом!
Успеть бы главное одно
Так объяснить глухому люду,
Чтоб он сумел поверить в чудо:
Сквозь пепел прорастёт зерно!
Счастливое дежавю
Счастливое дежавю
Книжный ряд / Библиосфера / Объектив
Казначеев Сергей
Теги: Станислав Говорухин , Вертикаль , Место встречи изменить нельзя
Станислав Говорухин. Вертикаль. Место встречи изменить нельзя. – М.: Издательство «Э», 2016. – 516 с. – (Свидетель эпохи). – 3000 экз.
Лет десять назад в одном из обзоров мне довелось писать о прозе выдающегося комедиографа Георгия Данелии, которая печаталась в периодике. Приступая к чтению, я, как любой литератор, испытывал некоторую подозрительность к такого рода сочинениям. И это естественно: а если бы мне пришло в голову снимать фильм, разве киношники не заподозрили бы меня в непрофессионализме?
Но недоверие быстро сменилось благосклонностью, а потом и восторгом: Данелия оказался удивительным рассказчиком – умным, весёлым, деликатным, а главное – далёким от каких бы то ни было стереотипов, шаблонов и банальности.
Острое и счастливое чувство дежавю довелось испытать при знакомстве с новой книгой Станислава Говорухина. Знаменитый, а главное, любимый народом кинематографист подарил те же ощущения: посчастливилось познакомиться с замечательным рассказчиком – деликатным, благородным, справедливым. О юморе я уж и не говорю.
Сборник составлен из шести частей: «Рассказы. Эссе», «Высоцкий», «Портреты», «Миниатюры», «Рассказы о животных» и «Киноповести». Заметим, что названия частей безыскусные, далёкие от эпатажа и выпендрёжа, но предельно информативны: они сразу указывают, какого рода литературу стоит искать в каждом из разделов. Таким образом, любой читатель сразу сориентируется, на что стоит обратить главное внимание. Но правда состоит в том, что книгу хочется прочитать насквозь, от корки до корки.
Конечно, сочинения Говорухина автобиографичны. И дело не в том, что он выпячивает себя на передний план (этого как раз нет), а в том, что на страницах «Вертикали» воссоздаются реалии, неразрывно связанные с фигурой автора: любимая Одесса и её Привоз, кинематографическая жизнь, близкие и далёкие друзья, горы и альпинисты, море и его труженики, драматическая судьба актёра и певца Высоцкого, артистичные животные и любимые питомцы… Как правило, обо всём писатель вспоминает с теплотой и нежностью; интонация повествования доверительна, сдержанна и проникновенна. Трудно переоценить талант писать лаконично: по сравнению с многословием большинства нынешних «лауреатов» Говорухин – мастер краткого письма. Автор не скрывает, что любит и умеет потравить байки, но перед нами не легковесные пустопорожние хохмы, а шутки, показывающие тот или иной характер, звучащие психологически достоверно и даже философично.
Одесская тема в отечественной литературе, конечно же, исхожена вдоль и поперёк. Но обращая взгляд на знаменитый рынок (казалось бы, эту золотую жилу безнадёжно истощил Михаил Жванецкий), взявшийся за перо режиссёр находит свои неповторимые нюансы: «Рыбные ряды. Бычки, одноглазая камбала, ставридка… Раки. Огромные лиманские раки. В ведро входит от силы пятнадцать штук. Раки живые, зелёные; ведро дрожит от шевеления, вот-вот упадёт.
– Почём раки?
– Пятнадцать – ведро…
Это дорого, очень дорого. Покупатель немного ошарашен ценой:
– Они что у тебя, стихами разговаривают?»
В четвёртой части книги в основном рассказываются весёлые истории, похожие на анекдоты, но явно взятые из жизни. Например, в главке «Михайлю» Говорухин вспоминает об одном из своих непрофессиональных актёров – остроумном студенте с Чёрного континента. Нашим было трудно выговорить его заковыристое имя, а потому он придумал своеобразный способ знакомиться: «протягивал свою…с внутренней стороны сиреневую ладонь и говорил:
– Африкан Африканыч…
И через паузу:
– Чернышевский» .
Замечательно в этом эпизоде то, что юмор такого рода свободен от какой-либо тенденции, идеологии и тем более расизма. Это смех в его чистом и самом привлекательном виде.
Столь же беззлобная фигура вырисовывается из воспоминаний Говорухина о гениальном актёре прошлого Борисе Андрееве. Писатель обстоятельно рассказывает нам, как этот человек был глубок, тонок и интеллектуально подкован, что не вполне вязалось с его экранным образом. Напоминает, что актёр писал интересные и, увы, невостребованные пока записки.
Вероятно, кого-то не удовлетворит субъективность некоторых воспоминаний Говорухина. Одни скажут, что мемуарист слишком идеализировал стиль поведения Владимира Высоцкого, другие упрекнут в том, что чересчур тепло написал о неоднозначной личности Вадима Туманова. Но что делать, если они были надёжными и близкими друзьями, можно сказать, соратниками режиссёра, клеймить их, что ли?
Так получилось, что за последнее время мне довелось анализировать несколько книг так называемых шестидесятников. В определённом смысле шестидесятником является и Говорухин, демонстрируя некую поколенческую солидарность: даже советскую власть, которая ничего плохого ему не сделала, он готов именовать Софьей Власьевной. Но есть и принципиальные различия. Говорухин был и остаётся патриотом, государственником, сторонником главных русских ценностей.
Для рецензента же чтение книги Станислава Говорухина закончилось неожиданным желанием – «заиграть» её, а в редакцию возвратить деньги. Кажется, это впервые на моей памяти.
Стать ещё более плохим
Стать ещё более плохим
Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд
Баранов Юрий
Теги: Андрей Акцынов , Бретёр
Андрей Акцынов. Бретёр. Роман. – М.: Центрполиграф, 2016. – 351 с. – 5000 экз.
Автор предисловия к роману Эдуард Лимонов утверждает, что творение Акцынова – «манифест поколения» , и даже уподобляет его таким шедеврам, как «Герой нашего времени» и «Как закалялась сталь». В издательской аннотации сказано, что это «в некотором роде отчёт о духовном состоянии того слоя, которой противостоит обывательской массе» . Такие оценки воспринимаются с недоумением. Герой романа по кличке Бретёр – маргинал и не более того. Выходец из культурной и обеспеченной петербургской семьи, студент факультета журналистики, он, как говорится на первой странице книги, «…однажды решил стать плохим. Хорошие мальчики получают только кости и объедки со стола, а плохие – власть, славу и удовольствия. Из первых выходит генетический мусор, из вторых – великие герои и преступники…»
На протяжении всего повествования Бретёр зверски пьянствует, употребляет наркотики, хулиганит и грязно развратничает. Этому последнему занятию героя уделена солидная часть текста; с тошнотворным натурализмом описываются похождения Бретёра с разномастными шлюхами, но сообщается, что он хотел бы «завести нормальную девушку» , только вот они от него отшатываются с отвращением. При этом герой не работает и презирает тех, кто это делает.
