Леонид Ивашов - Радикальная доктрина Новороссии
— Одним из центровых вопросов на Майдане было такой: Янукович развел семейственность, разворовал страну, его клан с народом не делится. Как вы газовый вопрос связываете с коррупцией?
— Надо опять-таки уже упомянутого мной Джина Шарпа читать, его работу «От диктатуры к демократии». Там никакой беллетристики. Там 98 рекомендаций — как свергать диктатора, как свергать власть. Да был бы Янукович святым (а он таким не был и не будет никогда), все равно его бы свалили. Дождь, ливни льют — виноват Янукович и т. д. Потому что эта система свержения властей в Америке отработана в таком классическом варианте. Они же испытывают ее и на Балканах, и на Ближнем Востоке, где только не испытывают.
— Вы считаете, что Майдан — это был способ свержения Януковича?
— Это была геополитическая операция. Сегодня она в новых странах спланирована и профинансирована. Я хорошо знаю американцев, я много с ними работал. Американец ни одного цента не даст, чтобы не получить прибыль. Поэтому они не вкладывались в Украину безвозмездно.
— Пройдемся по хронике событий. Итак, Майдан сверг Януковича незаконным образом.
— Согласен. Под руководством Соединенных Штатов.
— Итак, Порошенко стал президентом Украины. Кто-то признает его легитимность, кто-то не признает. Кстати, вы признаете выборы Порошенко законными?
— Да нет, конечно. Ибо Янукович был свергнут. Временная власть к Турчинову перешла незаконно.
То был преступный переворот. А сейчас снова началась игра в демократию, игра в законность. Если основа у тебя гнилая и незаконная, как ты можешь здание государственности строить на этой основе?
— Запад упрекает Россию, что она «под шум Майдана» аннексировала Крым. А была ли у нас такая возможность, — когда юго-восток поднялся, — так же легко решить вопрос русской Украины?
— Я вам задам встречный вопрос: Россия вернула Крым или Крым вернулся в Россию?
— Здесь было встречное движение. Россия вовремя уловила настрой крымского народа вернуться в родную гавань, быстро и хорошо обработала его, подсобила референдуму, ввела таким волеизъявление крымчан в законное русло, подкрепила его силовой компонентой и блистательно выиграла партию…
— Я так оцениваю, что Крым и Севастополь построились, скомандовали «шагом марш в Россию», и мы их с почетом встретили, обезопасили этот маршрут движения… А дальше и я полагал, честно говоря, что вот сейчас пойдет цепная реакция…
— Вы имеете в виду юго-восток Украины?
— Да. Вот Крым, Севастополь проводят референдум, мы его признаём.
— С нашей помощью проводят референдум, давайте честно говорить.
— Понятно, с нашей. Что, мы должны были американцев, что ли, туда пустить? Это наш народ, наши люди из плена возвращаются. И мы признаём результаты референдума. В полном соответствии с Уставом ООН и пактом о правах человека 1966 г. А дальше что происходит? Луганск, Донбасс, в меньшей степени Харьков и другие, эту логику России улавливают, что если мы проводим референдум, Россия признает результаты референдума. И они идут на независимость. Россия, если сказала «А», то должна говорить «Б». И они поднялись. И дальше мы обязаны были признавать, по логике крымской ситуации, независимость этих областей и начинать выстраивать отношения, по крайней мере, как с Абхазией, Южной Осетией.
Следующий этап — начиналось бы движение в Харькове, в других городах. Если бы мы были стратегически последовательны. И вот здесь на нас началось мощное давление, санкции. Сегодня Запад применяет все возможные санкции против России. Но отвечать на санкции нужно было наступательно, развивая успех и понимая, что Запад все равно использует санкции и все гадости против нас.
— Это месть за Крым?
— Это не только месть за Крым. Это то, что давно исповедует Запад. Доктрины западные. Загляните в стратегию национальной безопасности США 92-го года. В ней записано четко, что Соединенные Штаты не допустят возникновения на постсоветском или другом пространстве государства или державы, способной бросить вызов Соединенным Штатам. Это стержень американской политики в отношении России.
— Почему Россия до сих пор не признала независимость Луганской и Донецкой республик?
— Мы не определили сразу свою стратегическую линию… Похоже, украинские долги за газ стали для нас важнее признания независимости Новороссии… Мы выбрали деньги, но не стратегические интересы и не миллионы жителей юго востока.
— Я правильно понимаю, не признали потому, что боялись невозрата украинских долгов?
— Потому что денежки шелестели… 4,5 миллиарда.
А тут еще за Крым нужно платить, тут наводнение, проблемы внутренние. И, конечно, у кого-то уже топорщились карманы от этих будущих денег и т. д. И вот здесь мы разменяли миллионы людей, их жизнь, их здоровье, их независимость на миллиарды долларов.
— Ну а зачем тогда Россия стала помогать оружием ополченцам? Да и не только оружием. Наши офицеры запаса там есть?
— Есть, конечно, добровольцы.
— Оружие передали?
— Не знаю. Возможно, что-то передали. Не знаю.
— Казаки там есть?
— Есть.
— Получается, и бабло бережем, и людей на войну посылаем.
— Да, есть искреннее желание России помочь юго-востоку. У нашей власти, я не говорю, что нет желания помочь, что боли у нее нет. Есть. Не признав независимость Новороссии, мы действовали втайне, узкими ручейками туда и людей, и оружие наверное посылали. Но если бы мы официально признали независимость, Запад еще больше бы завизжал. Хотя визжит только где-то сотня миллионов западной политической элиты. Весь мир на нашей стороне.
— Вы не слишком смелое делаете заявление: «Весь мир на нашей стороне»? Почему же такое количество стран объявили нам дружно санкции?
— Я уточню. Большая часть мира, подавляющее большинство населения и стран мира на нашей стороне.
— Многие страны мира на нашей стороне. Только правительства этих стран, что ли, против?
— И правительства не против. Вот голосование на Генеральной ассамблее ООН по резолюции по Украине…
93 страны на нашей стороне против 100. Но давайте посчитаем, кто в эти 93 входит. Китай с их 1,5 миллиардами населения, Индия — 1 миллиард, исламский мир, по сути дела, в большинстве — за, а это 1,5 миллиарда населения, Латинская Америка практически вся — и Бразилия, и т. д. Так посчитайте. Из 7 миллиардов населения планеты сколько миллиардов выступило против американцев? Если кто-то воздержался, не пришел просто, но по крайней мере 5 миллиардов населения планеты было на нашей стороне.
— Мы не поддержали итоги референдума в Новороссии, дистанцировались от них. В тоже время мы потихоньку помогаем оружием и людьми. Но сегодня наступил момент, когда его большая вероятность того, что Порошенко со своей силовой кликой «задушит» повстанцев и в Донецкой, и в Луганской областях. И многие люди и в Новороссии, и в России упорно задают вопрос: почему Путин не бросил наши войска на юго-восток?
— Войска бросать не нужно. Если мы не признали итоги референдума в Новороссии вчера, сегодня уже мы опоздали. У нас есть богатейший опыт проведения спецопераций.
— Кто, на ваш взгляд, должен был проводить эти спецоперации?
— За это всегда должен кто-то один отвечать. Минобороны, например. Надо было планировать спецоперацию. Подчинить Минобороны другие силовые ведомства, спецслужбы. И в рамках вот этой операции вести пропагандистскую, идеологическую, информационную, тыловую работу, поставку вооружения и т. д.
— И какой должна быть цель такой спецоперации?
— Изменить соотношение сил в пользу народного ополчения. Тем более что на его стороне преимущество — сила духа, это желание стоять насмерть. И на их стороне международное право. Да и ребята стоят насмерть.
— Мы можем послать пять, десять отрядов спецназа ГРУ. Вы считаете, этого достаточно было бы?
— Не обязательно туда надо было посылать спецназ. Нужно было организовать и на территории России подготовку сил разведки, сил контрразведки и т. д. Подготовку штабных структур для военных действий — разведка, планирование, управление войсками. Вот здесь создавать из украинцев и добровольцев из России
— Но граница при этом не проходной двор. Она была некоторое время открыта, а сейчас ее закрывают.
— Поэтому я называю спецоперацией. Что есть спецканалы…
— То есть попасть отрядам из России на Украину, и она этого не узнает?
— Граница с Украиной дырявая. Мы привыкли, что обязательно надо или по железной дороге, или по хорошей шоссейной дороге ехать. Там граница — это решето. И вот здесь формируется штабная структура, готовят специалистов, выделяется лучшее вооружение. Не «Стрела-2М». Вот там два момента. Бронетанковая техника доминирует и воздушное пространство. Вот на этом нужно было сосредоточиться. Объявить бесполетную зону.
