Антон Дельвиг - Письма
Дельвиг.
8-го мая.
106. Н. М. КОНШИНУ
8 мая 1830 г. Петербург
Милый друг Николай Михайлович, поздравь меня. Нам бог дал вчера дочь Елизавету. Прошу тебя и любезнейшую Авдотью Яковлевну полюбить ее и рекомендуйте ее вашей девушке в подружки {1}. Жена моя вам свидетельствует почтение. Она счастливо родила, и здоровье ее хорошо до сих пор. Прощай, душа моя, будь здоров и люби искренно тебя любящего
Дельвига.
8-го майя
1830
СПб
107. А. П. ЕЛАГИНОЙ-КИРЕЕВСКОЙ
18 июня 1830 г. Петербург
Милостивая государыня
Авдотья Петровна.
Позвольте мне рекомендовать вам моло‹дого› {Текст испорчен. (Примеч. сост.)} поэта нашего Михаила Даниловича Деларю. Он ‹п›росил меня познакомить его с матерью ми‹лого?› ‹ден›ничного обозревателя русской литературы. Жена моя не перестает со мною воспоминать ‹о› вашем милом обществе. Она препоручила м‹не› уведомить вас о нашей радости, у нас родилась дочь. Баратынский, я думаю, вас об этом прежде уведомил, ежели здоровье его позволяет выезжать. (Мне) пишут, что он все хворает. "Макбет" {1} еще не напечатан, причину вам расскажет Деларю. Сделайте ми‹лость›, познакомьте молодого певца петербургского с Языковым, который, кажется, в Москве и следственно вас видит. Я имею известия от Александра Ивановича Тургенева, он получил мою газету, читал в ней о "Деннице" {2} и горит нетерпением познакомиться с вашим сыном. Он пишет: "скажите Жуковскому, чтобы он посылал его скорее в Париж, его талант найдет здесь окончательное образование. Желаю скорее обнять его, а пока пришлите "Денницу". "Денницу" мы послали, а не могли сказать, когда он будет в Париже. Каково здоровье любезнейшего Алексей ‹Андрее›вича? В Москве ли он? Ходит ли смотр‹еть?› ‹как?› Полевой бесится и жжет книги своей ‹"Истории"?› {3}. Где бы он ни был, доставьте ему наши дружеские ‹уве›рения в почтении и любви к нему. Извините, что вам скучаю моим письмом. Простите моему эгоизму, мне приятно говорить хоть письменно с вами. Будьте здоровы и счастливы! вот желан‹ие› искренно вас уважающего и готового всегда быть вашим покорным слугою барон Дельвиг
18 июня 1830 года
СПбург.
108. Ф. Н. ГЛИНКЕ
18 июля 1830 г. Петербург
Радуюсь душевно, любезнейший и почтеннейший Федор Николаевич, что вы в Твери {1}. Теперь у нас есть приятнейшая надежда вас видать и видеть часто людей, вас видающих. Кто не ездит в Москву из Петербурга и обратно? Кто из добрых людей не посмотрит на вас и не привезет к нам об вас весточки? Я долго не писал к вам по очень неприятной причине: я более года был болен, и главная болезнь моя была ипохондрия. Мне скучно было скучать другим, я один проскучал все время и теперь начинаю опять разгуливаться. Жена моя препоручила мне объявить своему милому родному о нашей радости: у нас родилась дочь Елисавета. Полюбите нашу гостью, она с развитием понятия полюбит вас сердечно. Письмо сие вам доставит ваш старый знакомец Лев Пушкин {2}. Он вам скажет словесно, как мы все вас любим и как рады, что можем вас иногда и видать. Дай бог, чтобы строки сии нашли вас здоровым и, сколько возможно, счастливым; во мне же вы всегда найдете человека вас искренно любящего, любящего и любящего. Прощайте.
Ваш Дельвиг.
109. К. М. БОРОЗДИНУ
24 августа 1830 г. Петербург
Статья, помещенная мною в 45 N "Литературной газеты", прислана была ко мне в городскую квартиру без подписи сочинителя. Не видя в ней ничего предосудительного, я подал оную на рассмотрение цензуры, которая, вероятно, как и я, не нашла ее заслуживающею быть остановленной и на другой день ее пропустила {1}. Если бы я что-нибудь видел в статье сей сомнительное, осмелился ли бы я представить ее в цензуру и искать позволение ее напечатать?
Барон Антон Дельвиг, издатель "Литературной газеты".
24 августа
1830 года.
110. М. Д. ДЕЛАРЮ
Конец октября 1830 г. Петербург
1. Эдемская ночь? – Сев. цветы
2. Выздоровление? -
3. Глицере? -
4. Слава нечес.‹тивца›? -
!!!!!!!!!!!! все четыре пьесы прекрасны и за все благодарю милого Поэта. Особливо "Выздоровление" дышит высокою лирическою поэзией, звуками, подобных которым я давно не слыхал. Пишите, милый друг, доверяйтесь вашей Музе, она не обманщица, она дама очень хорошего тона и может блестеть собственными, не заимствованными красотами. Барон Розен у меня бывает всякий день и в рассеянии не заметил, что я хвораю. Он мне говорил, что вы его спрашивали обо мне и он отвечал, что я здоров. Не верьте ему, если бы мне можно было выходить, давно бы вы меня видели у вас. Целую ручку у почтеннейшей вашей маминьки и поклонитесь Даниилу Андреевичу. Всем вам желаю здоровья. Здравствуйте.
Дельвиг.
111. П. А. ВЯЗЕМСКОМУ.
29 октября 1830 г. Петербург
Милый князь Петр Андреевич. Желаю, чтобы письмо сие застало вас спокойным и здоровым. Хорошо ли вы делаете, что живете не в Москве? {1} Хорош ли у вас доктор? Это нас беспокоит. Впрочем, не смеем вам ничего советовать, следуйте первым внушениям. В нас есть темное чувство самооберегания, которое обнаруживается прежде рассуждения, и к которому прислушиваться не бесполезно. Не унывайте только душой. Для рассеяния же пишите. Вспомните, какие славные сказки во время чумы рассказывали в "Декамеронах" Бокачио! Ознаменуйте же холеру чем-нибудь подобным, и она не тронет последнего раба вашего. Пушкин наконец дал о себе весть {2}. Он в Нижегородской деревне и сбирается в Москву, в которую, вероятно, его не пустят. Левушка в Москве, он живет с Нащокиным. Газета наша выходит по-прежнему. Почта равно все журналы дурно доставляет. Нумера недостающие я пришлю не прежде конца холеры. Посылки не принимаются в Москву. У меня переплетен для вас 1-й том. Теперь собираю и уже начал печатать "Северн‹ые› цветы". Соберите несколько ваших стихов и, если есть, прозы и пришлите мне. Очень одолжите меня. Прозу княгини Зенеиды {3} я помещу в "Северн‹ые› цветы". Остальные NN ей посланы. Шевырев вам кланяется. Он обещал прислать мне прозы. Ваш "Адольф" {4}, я думаю, уже переписан и отдан в ценсуру. "Борис Годунов" печатается. Торговля книжная упала. Никуда почти нельзя посылать книг. Все оцеплено. Холера много вреда принесет, кроме смерти. Оставаться бы ей в Индии. Михаила Александрович пишет к нам через день. Он здоров, но воображение его поражено. Нет подле него человека, который бы развлекал его. Баратынский обещал мне прислать отрывок из поэмы своей, но еще не присылает {5}. Вы были при похоронах Василия Львовича {6}. Что бы об нем сказать что-нибудь! Туманский Василий здесь, он вам кланяется. Языков прислал мне прекрасную элегию на смерть няни Пушкина {7}. Пушкин в деревне много написал. Не знаю, куда к нему писать. Если его увидите прежде моего письма к нему, попросите его, чтобы он поспешил прислать мне свой запас для моего альманаха. Молчанов, Плетнев, барон Розен и Сомов вам кланяются и желают здоровья.
Не унывайте, любезнейший князь, пишите и верьте в мое счастие. Кого я люблю, те не умирают.
Ваш Дельвиг.
29 окт‹ября› 1830 г.
112. К. М. БОРОЗДИНУ
31 октября 1830 г. Петербург
Милостивый государь Константин Матвеевич! На почтеннейшее отношение вашего превосходительства за N 239 сим имею честь ответствовать, что четыре стиха известного французского поэта Казимира де ла Виня {1}, напечатанные в N 61 издаваемой мною "Литературной газеты" и подавшие повод к запросу г. генерал-адъютанта Бенкендорфа {2}, доставлены мне от неизвестного, как произведение поэзии, имеющее достоинство новости. А как "Литературная газета" имеет в виду сообщать единственно новости чисто литературные, без всякого их применения к обстоятельствам или отношениям каким бы то ни было, что читатели могли заметить из доселе вышедших NN оной, – то я и представил сие четверостишие на рассмотрение цензуры законным порядком, быв убежден, что в нем ничего нет противного Цензурному уставу. Доводя сие до сведения вашего превосходительства, с совершенным почтением и преданностию имею честь быть, милостивый государь, вашего превосходительства покорнейшим слугою барон А. Дельвиг.
Октября 31-го дня
1830 года.
113. К. М. БОРОЗДИНУ
15 ноября 1830 г. Петербург
Милостивый государь Константин Матвеевич. Объявленное мне высочайшее его императорского величества повеление о запрещении мне издавать "Литературную газету" я получил, и о сем честь имею уведомить ваше превосходительство, пребывая к вам с истинным почтением и глубочайшею преданностию, милостивый государь, вашего превосходительства покорнейший слуга барон А. Дельвиг.
15-го ноября 1830 года.
114. А. С. ПУШКИНУ
Около (не позднее) 17 ноября 1830 г. Петербург
С получением сего письма, радость душа моя, садись за бумагу и напиши мне все пьесы, для "Северных цветов" тобою приготовленные. Нынче они мне помогут более, чем когда-нибудь. "Литературная газета" выгоды не принесла и притом запрещена за то, что в ней напечатаны были новые стихи Делавиня. Люди, истинно привязанные к своему государю и чистые совестию, ничего не ищут и никому не кланяются, думая, что чувства верноподданнические их и совесть защитят их во всяком случае. Неправда, подлецы в это время хлопочут из корыстолюбия марать честных и выезжают на своих мерзостях. Булгарин верным подданным является, ему выпрашивают награды за пасквили, достойные примерного наказания, а я слыву карбонарием, я русский, воспитанный государем, отец семейства и ожидающий от царя помощи матери моей и сестрам и братьям {1}.
