Валентин Катасонов - Лжепророки последних времён. Дарвинизм и наука как религия
Результаты своих исследований Мендель изложил в виде доклада, который был опубликован ограниченным тиражом. Труды Менделя отличались не только глубиной, но и математической точностью, однако открытие «дискретности» живого мира не получило столь же большой огласки, как теория Дарвина. В 1868 году Мендель был избран аббатом монастыря и больше биологическими исследованиями не занимался.
Грегор Мендель
Генетика, отцом-основателем которой был Мендель, по-настоящему приобрела известность лишь после Второй мировой войны. Возникло достаточно странное сосуществование дарвинизма и генетики, несовместимость которых видна невооружённым глазом. Читаем в статье известного биолога Лейна Лестера: «Генетика и эволюция были врагами с самого своего начала. Грегор Мендель, отец генетики, и Чарльз Дарвин, отец эволюции, были современниками. В то же самое время, когда Дарвин утверждал, что существа могли превращаться в другие существа, Мендель показывал, что даже индивидуальные особенности остаются постоянными. В то время как идеи Дарвина были основаны на ошибочных и непроверенных идеях о наследственности, заключения Менделя были основаны на осторожном экспериментировании. Только игнорируя полные значения современной генетики, возможно поддерживать сказку об эволюции»[69]. Лейн Лестер – верующий учёный, поэтому он объясняет живучесть дарвинизма, даже несмотря на то, что генетика опровергает теории эволюции: «Почему же работы Менделя оставались невостребованными около 35 лет? Об этом можно только догадываться. Лично я полагаю, что идеи Дарвина были немедленно подхвачены, потому что грешному человеку хотелось как-то оправдать своё безразличие к Богу, свои сомнения в Его существовании. Но к концу XIX века выводы Менделя подтвердились экспериментально, и эволюционистам не оставалось ничего иного, кроме как включить их в свои теории. Они делают это и по сей день, но очень избирательно. Ибо поддерживать миф об эволюции можно, лишь отрицая принципы современной генетики»[70].
Было многих других критиков дарвинизма. В данной работе нет возможности сделать даже краткий обзор критических точек зрения за полтора столетия с момента выхода «Происхождения видов». Примечательно, что критика заключалась не только в том, что сомнению подвергался «естественный отбор» как механизм эволюции живой природы. Некоторые критики подвергали сомнению саму эволюцию. Не в том смысле, что все биологические виды были сотворены Богом и оставались с момента творения в неизменном (или относительно устойчивом) состоянии. Были критики, которые полагали, что в истории живого мира происходит процесс, обратный эволюции – так называемая «инволюция». Часто такой процесс действительно можно наблюдать в живой природе; обычно его называют более просто: деградация, регресс, дегенерация.
Н. Данилевский против Ч. Дарвина
Против мифа об эволюции и происхождении человека из обезьяны выступали и многие русские учёные. В частности, нельзя не вспомнить прекрасную работу нашего выдающегося философа и биолога Николая Яковлевича Данилевского (1822–1885). Мы его обычно вспоминаем в связи с известной работой «Россия и Европа» (1869). Вместе с тем редко кто сегодня вспоминает другой обширный труд Данилевского, который назывался «Дарвинизм» и который появился в 1885 году. Николай Данилевский в своём труде приводит имена двух десятков всемирно известных учёных-эмпириков, резко выступавших против дарвиновской теории и критиковавших её с чисто научных позиций. В двух толстых книгах (к которым после смерти автора присоединён ещё дополнительный выпуск) Данилевский подвергает теорию Дарвина подробному разбору с целью доказать её полную неосновательность и нелепость. Вот некоторые возражения Данилевского[71]:
Н.Я.Данилевский
ВО-ПЕРВЫХ, неправомерно распространение выводов, сделанных из наблюдений над домашними животными и культурными растениями, на организмы, живущие в естественных условиях.
ВО-ВТОРЫХ, Ч. Дарвин не формулирует точного определения основного понятия своей теории – вида. По этой причине разновидность рассматривает как начинающийся вид, т. е. различие между видом и разновидностью у него имеет исключительно количественный характер.
В-ТРЕТЬИХ, Н.Я. Данилевский показывает, что, несмотря на высокую степень изменчивости домашних животных, полученных посредством искусственного отбора, она не выходит за пределы вида. Роль же самого искусственного отбора сильно преувеличена. При создании новых пород животных и сортов растений первостепенное значение имеют гибридизация, факторы среды и крупные внезапные изменения.
В-ЧЕТВЁРТЫХ, естественный отбор невозможен, поскольку в живой природе мы не обнаруживаем результатов и следов его действия, например, не найдено ни ископаемых, ни ныне живущих в природе переходных форм.
В-ПЯТЫХ, борьба за существование не обладает свойствами отбора, лишена выраженной интенсивности, непрерывности и направленности. Она является скорее биогеографическим принципом, определяющим распределение организмов.
В-ШЕСТЫХ, свободное скрещивание[72] организмов в естественных условиях приводит к тому, что все индивидуальные различия не могут накапливаться и постоянно уничтожаются.
В-СЕДЬМЫХ, на основе предложенных Ч. Дарвином факторов никаких миллиардов лет не хватило бы для происхождения всего многообразия живых организмов.
«Учение Дарвина, – рассуждает Н.Я. Данилевский о последствиях дарвинизма, – способствует утрате «нравственных критериев как правил и основ жизни общества» в целом и отдельного человека. А общество, которому не нужен Бог и Его законы, начинает жить исключительно в соответствии со своими желаниями и волей без каких бы то ни было ограничений. Проповедь выживания сильнейшего, наиболее приспособленного, вносит тьму в сознание ребёнка, исподволь развращая его. Отрицая Бога, дарвинизм помогает воспитывать «нечувствительность к греху», ведь «если Бога нет, значит, всё позволено»[73].
К тому времени уже часть российской интеллигенции находилась под гипнозом идей дарвинизма, поэтому к работе Данилевского многие отнеслись настороженно и даже негативно. Сочинение Данилевского было представлено в Академию наук для соискания премии, но автор так премию и не получил. До сих пор работа Данилевского остаётся предметом интереса очень узкого круга специалистов, которые понимают её истинную ценность. Вот, например, что писал известный русский зоолог и географ Л.С. Берг (1877–1950) спустя 37 лет после выхода «Дарвинизма»: «Книга эта, конечно, всем естествоиспытателям понаслышке известна, но из людей моего возраста, я думаю, найдётся в России едва пять-шесть человек, которые её читали бы: за ней имеется слава Герострата. <…> Прочитав её, я с радостным удивлением убедился, что наши взгляды во многом одинаковы. Труд Данилевского, результат обширной эрудиции автора, есть произведение, заслуживающее полного внимания. В нём заключена масса дельных соображений, к которым независимо впоследствии пришли на Западе»[74]. Книга Данилевского «Дарвинизм» издавалась уже в наше время, но мизерными тиражами[75]. С ней знакомы очень немногие[76].
Конечно, Н. Данилевский был не единственным активным противником дарвинизма. Против этого учения выступала также Церковь. Ниже я приведу некоторые выдержки из статей и проповедей наших святых ХIХ-ХХ веков: праведного Иоанна Кронштадтского, преподобного Варсонофия Оптинского, святителя Феофана Затворника, священномученика Владимира Киевского, священномученика Илариона Троицкого, святителя Луки Войно-Ясенецкого и других.
Удивительно, но дарвинизм не приняли даже некоторые из тех, кто был далёк от Церкви. Просто исходя из здравого смысла. Так, всем хорошо известно имя князя Петра Кропоткина (1842–1921). Его принято считать революционером-анархистом. Он достаточно резко и настойчиво выступал против государства, Церкви и любой власти вообще. При этом, как ни странно, Кропоткин достаточно жёстко воспринял дарвинизм (который, по справедливому мнению многих, как раз культивирует в обществе нигилизм и анархизм).
Свои взгляды на дарвинизм Пётр Кропоткин изложил в своей работе «Взаимопомощь как фактор эволюции» (впервые издана за рубежом в Лондоне и Нью-Йорке в 1902 г.)[77]. Князь писал, что во время своих путешествий по Сибири и Манчжурии он тщательно искал следы описанной Дарвином и его последователями борьбы среди животных за средства существования, но не находил её. По мнению Кропоткина, подкреплённому довольно большим количеством примеров, животным, как и людям, свойственна не борьба, которая ослабляет и оставляет меньше шансов на выживание вида, а наоборот, взаимопомощь в сложных обстоятельствах.
