Виктор Фридман - 11 сентября: вид на убийство
Внешние стены несли на себе всю весовую нагрузку здания. Внутренний каркас представлял собой полую стальную шахту внутри которой располагались лифты и лестницы.
Вот так, друзья мои, полая стальная шахта! Если верить FEMA, то не было никаких стальных колонн – они нам всем приснились, все сорок семь штук! И не только нам, а еще и инженерам, проектировщикам, строителям и всем, кто так или иначе имел отношение к возведению «близнецов». Эдакое массовое помешательство. Эпидемия глюков. Всеобщий психоз...
Всю несуразность данной теории еще более усугубляет тот факт, что даже NIST в 2004 году отверг ее как несостоятельную. Взамен, правда, придумав свою – намного более «убедительную».
Один из наиболее дотошных исследователей, имя которого неизвестно (по понятным причинам большинство из тех, кто что-то писал против «линии партии» после 11 сентября, делали это анонимно) просчитал количество стали, которое ушло на строительство одного из небоскребов-близнецов. В свое время были обнародованы данные о том, что на строительство каждой башни ушло по 96 тысяч тонн стали. Аноним подсчитал, что если исходить из доступной информации, то даже при максимальных допусках количество использованной стали не превышает 65 тысяч тонн. Он далее утверждает, что «недостающая» 31 тысяча тонн – это как раз и есть балки перекрытия, которые использовались на каждом этаже. Не берусь утверждать, насколько его вычисления верны, но они лишь еще больше подтверждают полную несостоятельность всех официальных версий.
Фотография с разбора завалов (рис. 24) отчетливо демонстрирует участок одной из опор ядра с намертво приваренными (привинченными) к ней массивными поперечными двутавровыми балками, наличие которых официальные теоретики упорно игнорируют.
Рис. 24. Разбор стальных конструкцийКстати, а почему рабочий на снимке не догадался использовать авиатопливо для разбора конструкции? Наверное, ему стоило проконсультироваться у арабов. Тех самых, с канцелярскими резаками – уж они-то точно подсказали бы.
В начале этой главы мы говорили о том, что выше 85-го этажа опоры центрального каркаса имели Н-сечение и, следовательно, по определению были слабее опор коробчатого сечения, которые использовались ниже 85-го этажа. Теперь сопоставим этот факт с тем, что в результате удара лайнеров в северной башне пострадали этажи с 93-го по 98-й, а в южной – с 78-го по 83-й. Кроме того, удар по северной башне пришелся в «лоб», в то время как южная была задета под углом, почти по касательной, из-за чего взрыв главным образом произошел вне здания. Как ни крути, южной башне был причинен значительно меньший ущерб, чем северной. Почему же в таком случае она рухнула первой, всего через 56 минут, в то время как северная простояла 1 час 42 минуты? Может быть, вовсе не в самолетах дело?
Полагаю, что к этому моменту даже у самых закостенелых скептиков не должно остаться и тени сомнения в том, что два Боинга никак не могли стать причиной обрушения небоскребов. Но всегда найдется Фома Неверующий, для него достаю из рукава последний козырь.
Падение без сопротивления
Как вы, наверное, помните, обе башни обвалились с поразительной быстротой, и пересмотр видеозаписей дает нам временной интервал, равный приблизительно 10–12 секундам. Даже официальный отчет комиссии Кина на странице 305 признает:
В 9:58:59 южная башня обрушилась за десять секунд.
Давайте еще раз обратимся к школьному курсу физики и вычислим время, которое понадобилось бы для свободного падения тела с высоты «близнецов»:
t2 = 2h / g,
где t – время,
h – высота,
g – ускорение свободного падения.
Подставляя h = 415 м, g = 9,8 м/с2, получаем:
t2 = 2 ? 415 / 9,8.
t = 9,2 секунды – без учета сопротивления воздуха.
Вот так, друзья мои! Башни рухнули практически в свободном падении, как если бы они опирались о воздух. Как такое возможно, если согласно официальным отчетам несколько десятков этажей последовательно падали, словно блины, наслаиваясь один на другой? «Блинчатые» апологеты любят бредить о том, что башни в основном состояли из воздуха. Нет, многоуважаемые сэры, эти здания состояли из стали и бетона. Если точнее, то в каждом из них было по 96 тысяч тонн стали и по 160 тысяч кубометров бетона, не говоря уже о десятках тысяч тонн оборудования. Общий вес одной башни составлял около 500 тысяч тонн! Ну никак не могла такая конструкция сложиться со скоростью свободного падения сама по себе. И чтобы это осознать, вовсе не обязательно быть лауреатом Нобелевской премии в области физики, достаточно лишь здравого смысла. Надеюсь, никто не сомневается в том, что сопротивление бетона и стали несколько превышает сопротивление воздуха?
А вот в NIST сомневаются. Видимо, беда у правительственных гигантов мысли со здравым смыслом. Они считают, что верхушка здания – 16 этажей северной башни весом в 65 тысяч тонн, – только начав падение и провалившись всего на один этаж, точно так же продолжила свое движение, не встретив абсолютно никакого сопротивления от остальных 94 этажей и 435 тысяч тонн, их составлявших. Дэйвид Гриффин по этому поводу пишет:
Эта идея определенно является кандидатурой на самую абсурдную идею современности, когда-либо содержавшуюся в предположительно научном отчете. Это примерно то же самое, как утверждать, что если спортивная машина на скорости 50 км/ч влетит в зад огромному грузовику, остановившемуся у светофора, то она продолжит движение с той же скоростью, толкая грузовик впереди себя.
Помните начало падения южной башни? Верхушка ее накренилась, и по всем законам физики этот вращательный момент должен был и дальше продолжать ее кренить. Эта глыба должна была рухнуть со своей высоты одним большим куском и только на земле разрушиться. Однако в действительности неким магическим образом она в течение одной секунды полностью исчезла, превратившись в пыль. Как это могло произойти?
Из всего вышеизложенного следует только один вывод – башням Всемирного торгового центра помогли упасть. Причем помогли очень профессионально и со знанием дела.
Сносить нельзя оставить
Во время событий в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года в непосредственной близости от пострадавших небоскребов находились тысячи людей – служащих, спасателей, пожарных, полицейских, репортеров, фотокорреспондентов, видеооператоров и просто зевак. Все они являлись непосредственными свидетелями того, что происходило в то утро. И хотя под действием стресса в экстремальных ситуациях восприятие действительности порой может немного искажаться, одно мы можем утверждать совершенно точно – эти свидетели были беспристрастны. По этой причине любые репортажи и интервью по горячим следам с места происшествия наиболее точно отражают происходившее в эпицентре событий.
Извержение вулкана
Сразу же после 11 сентября большинство свидетельств оказалось засекречено. Содержащие «лишнюю» информацию интервью и даже отдельные фразы очевидцев, показанные в прямом телеэфире в день трагедии, больше не транслировались. Лишь в августе 2005 года New York Times разродилась огромным блоком информации от непосредственных свидетелей. Отчасти потому, что она и так уже стала просачиваться через бреши в Матрице, и дальше ее сдерживать было бессмысленно.
Однако даже до выхода в свет этого блока существовали многочисленные свидетельства очевидцев о том, что в зданиях гремели взрывы, не связанные с попаданием в них Боингов. Более того, во время прямых репортажей с мест событий многочисленные репортеры самых разных телеканалов рассказывали о сильных взрывах, доносившихся из различных частей зданий, а во время иных телерепортажей слышались и сами взрывы.
Ветеран пожарной службы с 20-летним стажем Луи Кач-чиоли (Louie Cacchioli) одним из первых вошел в горящую южную башню. Позже он рассказал в интервью журналу People Weekly:
Я вез пожарных в лифте на 24-й этаж, чтобы начать подготовку к эвакуации служащих. Во время нашего последнего подъема прогремел взрыв. Мы считаем, что в здании были заложены бомбы.
Пожарный Эйнджел Ривера (Angel Rivera) подтвердил:
Это был гигантский, колоссальный взрыв. Я все еще слышу его. Все затряслось.
Пожарный Крэг Карлсен (Craig Carlsen) находился в непосредственной близости от «эпицентра»:
Спустя три минуты из здания № 2, южной башни, послышались взрывы. Казалось, они длились вечность, и их было около десяти.
Тереза Велиз (Teresa Veliz) работала на 47-м этаже в северной башне:
Повсюду слышались взрывы. У меня была твердая уверенность в том, что бомбы были заложены везде, и кто-то сидел у пульта управления и нажимал на кнопки детонации... Был один взрыв, затем другой, затем еще. Я не знала, куда бежать.
