Александр Никонов - Формула бессмертия. На пути к неизбежному
По Менскому, сознание есть некое эволюционно сформировавшееся прогностическое свойство. Поскольку в мире квантовом ничего предсказать невозможно, для получения конкурентных преимуществ (то есть умения прогнозировать будущее) стали возникать все более сложные структуры, обладающие свойствами «однобокой видимости» — умением отбирать одну грань бытия, не замечая других. То есть создавать классический мир, поскольку только он является предсказуемым и стабильным. Ведь волку нужно как-то предсказывать траекторию зайца, чтобы срезать углы и повышать свои шансы на «покушать». Наш мир — это мир хищников, поэтически выражаясь.
Красиво?..
Михаил Менский — небольшого роста человек, похожий на доброго седого гнома. Беседовать с ним интересно, поскольку человек он увлекающийся, но осторожный — не с каждым говорить будет, а журналистов вообще боится. Но если его разговорить, и про буддизм расскажет, и про физику, и про транс, и про здоровье, и про сон… Я не мог его, разумеется, не спросить о переносе сознания на другие носители — в компьютер, например.
Михаил Борисович запротестовал:
— Нет. Искусственный интеллект создать можно, не вопрос. Собственно, он уже создан. Компьютер давно решает интеллектуальные задачи, например, выигрывает у человека в шахматы. Но сознания у него нет и никогда не будет по той простой причине, что это принципиально невозможно. Сознание не является функцией мозга. Скорее сознание использует мозг как инструмент. Это прямо из физики вытекает! Дело в том, что сознание нашему материальному миру не принадлежит. Оно «идеально», скажем так. И все разговоры о том, что «мысли материальны» — чушь. Если бы у сознания был материальный носитель, то или иное состояние которого соответствовало бы тому, что человек подумал то или другое, это означало бы, что мы можем данный материальный носитель включить в схему эксперимента по квантовому измерению. И снова окажемся перед проблемой редукции, не вытекающей из теории и вообще непонятно откуда берущейся. В самой квантовой физике редукции нет. Редукция, то есть альтернатива — то, что мы называем реальностью нашего мира, — появляется только тогда, когда появляется сознание.
— Получается, что есть наш материальный мир, а есть нечто, миру не принадлежащее? Это странные рассуждения для физика.
— Я понимаю. И поэтому в последние годы пришел к следующему выводу. Мне удалось разрешить указанное противоречие и вписать сознание в мир. Но для этого пришлось пожертвовать его локальностью. В физике есть такое понятие, как декогеренция, о котором я подробно распространяться не буду, чтобы не лезть в дебри квантовой механики. Декогеренция возникает, когда у квантовой системы есть некое «большое» окружение. И в его присутствии система становится как бы отчасти классической. Между тем весь мир состоит из квантов. И у мира, как целого, нет никаких «внешних систем», нет никакого «окружения». Поэтому Вселенная функционирует на уровне квантовой когерентности. А это значит, что «идеальное» сознание можно включить в рамки материального мира, но при этом оно будет функцией всего мира в целом, а не его частей! Это эффект актуальной бесконечности… Так что носителем сознания мозг не является. Можно сказать, что носителем сознания является весь мир. Именно весь! Иначе и быть не может.
Секунду поразмыслив, я спросил:
— Тогда возникает вопрос: а сознание одно или их множество?
Менский вздохнул:
— Вот на этот вопрос я пока ответить не могу. Но обратите внимание, что всякого рода феноменальные штуки начинаются, когда сознание личности отключается. Когда личность отключается, и наше сознание… то ли выливается в общий мир, то ли охватывает его, то ли сливается с ним.
— А что же такое сознание по существу? По своей физической сущности?
— На этот вопрос вам никто не ответит.
…Какие такие феноменальные штуки имел в виду добрый Менский? Да разного рода трансовые чудеса! Которые, например, могут избавить вас от рака…
Нужно только отличать сознание от его рассудочной, интеллектуальной составляющей, которой могут заниматься и машины. И вот это самое «чистое» сознание, отделенное от шелухи личности, каким-то образом «использует» мозг, как выразился Менский, или «базируется» на мозге, как говорю я. А Кастанеда, быть может, сказал бы «концентрируется» в нем.
При этом Менский допускает, что сознание не просто пассивно воспринимает одну из вероятных квантовых альтернатив, но может отчасти осуществлять выбор между квантовыми альтернативами, сдвигая вероятности наступления того или иного события.
— В таком случае ваша теория становится проверяемой и, стало быть, научной, — сказал я. — И проверить это легко. Усадить мужика, велеть ему усилено думать и начать рядом подбрасывать монетку — сдвинет он своими мыслями вероятность выпадения решки или нет. А еще можно посмотреть, влияет ли человек своим сознанием на частоту радиоактивного распада, поскольку это чисто вероятностный процесс.
— Такие опыты проводились, — кивнул Менский. — Но внятного результата не получено.
А я его на минутку прерву и расскажу читателю, что подобные опыты действительно проводились, и неоднократно. Результаты — от нулевых до удивительных. Например, в журнале «Физика сознания и жизни, космология и астрофизика» (№ 3, 2002) некий Букалов описывает эксперимент по воздействию людей в состоянии транса на скорость радиоактивного распада, приводит гистограммы результатов эксперимента и приходит к выводу, что скорость распада меняется до 20 %! Причем «одним из интересных результатов является то, что при повышении в опыте скорости радиоактивного распада активность источника после снятия воздействия возвращалась к исходному значению в течение 20–30 секунд. При понижении скорости радиоактивного распада активность источника после снятия воздействия операторов оставалась пониженной в течение 20–40 минут. При этом характер возвращения значений к исходному уровню зачастую имел специфическую форму переходного процесса». Более того, отважные букаловцы обнаружили даже фантомный (вакуумный) след в том месте, где раньше стояла коробка с распадающимся материалом!
Верить этим результатам или нет — дело ваше. Я бы поостерегся. И физик Менский не особо верит:
— Результат сам по себе, даже если он обнаруживается, еще ни о чем не говорит. Потому что сдвиг частоты от теоретической вероятности возможен и является сам по себе вероятностным событием. Просто чем больше сдвиг, тем менее он вероятен. Но не невозможен. Монета может десять раз подряд упасть на орла. К тому же тут есть и еще одна важная тонкость. Людям, воздействующим на коробку с радиоактивным материалом, на результат опыта наплевать, их жизнь от этого не зависит. Нет эмоциональной вовлеченности. Поэтому все серьезные исследования и показывают нулевой или ничтожный результат. Между тем возможность со стороны сознания влиять на вероятность наступления события и проскальзывать в наиболее выгодный мир (видеть предпочтительную проекцию) возникла от эволюционной нужды. Поэтому она может сработать, только если есть сильный эмоциональный стимул. К тому же наблюдатель, который уверен в успехе опыта, может своей уверенностью сместить вероятность и получить результат, который увидят посрамленные скептики. А сами скептики у себя в лабораториях никакого эффекта не обнаружат, поскольку уверены, что его быть не может. Каждый видит то, что хочет увидеть.
После этих слов Менского я вспомнил опыты Бенвенисты, которому удалось подтвердить эффект гомеопатии, а тем, кто его проверял, нет. Всплыл в памяти несчастный Зенин, которому тоже не удалось подтвердить опыт в присутствии сурового наблюдателя. Почесал затылок и спросил:
— Вот заяц бежит от волка. Он жизненно заинтересован попасть в тот мир, то есть увидеть ту проекцию реальности, в которой он выживет. Но зайца съели. Почему не сработал его сдвиг вероятности? Потому что волку сильнее хотелось есть, чем зайцу спастись?
— Не только поэтому. В квантовом мире осуществляются все альтернативы. В каких-то проекциях заяц ускользает, в каких-то его съедают. Но даже сдвиг вероятности в свою пользу, обусловленный сильным эмоциональным всплеском, не дает гарантии. Вероятность есть вероятность. Может реализоваться самая маленькая и не реализоваться большая. А вещи невероятные произойти не могут, как бы вам этого ни хотелось. Например, невозможно превратить воду в вино или накормить пятью хлебами тысячи голодных.
Допустим, согласится читатель. Гипотеза любопытная. Но при чем тут транс? Почему опыты по возможному сдвигу скорости радиоактивного распада проводят с человеком в состоянии транса?
Потому что нас интересует провал туда, в безмыслие, из которого можно вынырнуть в другую реальность. Ибо мысли — это нарисованный готовый мир. Который мы ежесекундно поддерживаем своим внутренним диалогом. Нужно этот диалог остановить. Перестать поддерживать мир, сотворять его. И оказаться между мирами.
