Журнал Q - Журнал Q 10 2012
Горобец: После долгих месяцев мучительной болезни Ландау должен был быть переведен Врачебно-трудовой экспертной комиссией на инвалидность, естественно, с потерей должности и зарплаты. Но тогдашний президент Академии наук Мстислав Всеволодович Келдыш посоветовал директору Института физических проблем академику Петру Леонидовичу Капице сделать как-то так, чтобы Ландау хотя бы посещал заседания Ученого совета института. Это формально обосновало бы возможность ставить ему в табеле рабочие дни и сохранять занимаемую должность заведующего теоретическим отделом института.
И вот впервые после долгого перерыва Ландау появляется в зале заседания, поддерживаемый санитаркой Татьяной Близнец, и садится на свое привычное, третье справа, место в первом ряду. Время 10.00. Рядом с Ландау сидит Халатников. Он замечает, что академик зафиксировал взгляд в одном направлении - на часах, висящих напротив.
ИЛ: Я уже писал, что отцовские боли обострялись, когда он сидел. Для него этот час заседания Ученого совета был часовой пыткой. Я и сам часто ходил на Ученый совет вместе с отцом, заменяя Таню Близнец, и хорошо знаю, как ему было там тяжело. Да, он с нетерпением ждал окончания и практически никогда не участвовал в каких либо дискуссиях. Тут надо иметь в виду, что на таких Советах обсуждались самые разные вещи. Некоторые из них бывали и вовсе не интересны, а другие интересны лишь узкому кругу лиц. Почему же он ходил на эти заседания? - Тут все очень просто. Он очень надеялся выздороветь и совсем не хотел, чтобы его перевели на инвалидность.
***
То, что мама была агентом КГБ, это, конечно, глупость. Но среди близкого окружения отца, несомненно, были люди, докладывавшие об отцовских высказываниях и настроениях, куда следует. Их имен в справке КГБ не приводится, что оставляет простор для фантазии. Давайте и я пофантазирую.
Мог ли быть таким агентом сам Борис Горобец? Его мать в течение многих лет находилась в близких отношениях с Лифшицем (поженились они позднее) и он, Борис, мог многое слышать из их разговоров. Ничего не могу сказать по этому поводу. Никогда не видел этого человека. Не знаю даже, сколько ему тогда было лет.
А, может быть, таким информатором был сам Евгений Михайлович Лифшиц? Не знаю ни одного факта, который бы находился в противоречии с этой гипотезой. Воровство подарков ясно показывает, что никаких особых проблем с моралью у него не было, а информации же в его руках было предостаточно. Более того, позднее, в начале 70х годов, в самый разгар Брежневского "застоя", когда понятие "заграница" для подавляющего большинства советских людей ограничивалось Польшей и Болгарией, Евгений Михайлович вдруг стал ездить в индивидуальные туристические поездки в разные, вполне капиталистические, страны. Представления не имею, как ему это удавалось. Может быть, это была "благодарность" властьпридержащих за многолетнее и успешное сотрудничество с нашими доблестными органами? - Очень может быть. Верю ли я сам, что такое возможность? - Да, безусловно. Есть ли у меня в этом уверенность? - Никакой.
*****
*****
Я здесь не анализировал все "доводы" Горобца. Они малоинтересны. Я выбрал только несколько эпизодов, которые уж особенно резали мне глаза. А теперь мне, увы, придется перейти к разбору его нового творения - книги. Сразу оговорюсь, что прочитал только те места, которые касаются меня и моей семьи. Коснусь, правда еще нескольких мест, которые мне попались на глаза при перелистывании текста на экране. Начну с себя, тем более, что у Горобца есть специальный раздел "Ландау-сын", в котором я обнаружил очень интересные сведения, совершенно мне дотоле неведомые.
***
Б.Г.: Теперь о втором эпизоде, в котором я сам единственный раз наблюдал Игоря Ландау... В июне 1964 года я был представителем студенческого профкома в комиссии под председательством заместителя декана А.И. Костиенко, которая рассматривала дела студентов, имеющих академическую задолженность... На эту комиссию вызывали только студентов, не сдавших экзамен по данному предмету два раза и больше... Неожиданно прозвучала фамилия Ландау... Замдекана сообщил, что дела у Ландау очень плохи, с двойками и пересдачами он прошел предыдущую зимнюю сессию, а сейчас вот не может сдать весеннюю... По правилам мы должны представлять его к отчислению. Тем более, что такая ситуация с ним в эту сессию происходит не впервые. Оказывается, предыдущая комиссия (на которой я не был) уже отказала ему в праве пересдачи. Отказал и декан профессор В.С. Фурсов. Однако всякий раз И. Ландау отправлялся на прием к ректору МГУ академику И.Г. Петровскому, и тот, вопреки решению декана, разрешал Ландау-сыну пересдавать экзамены -- что было против правил -- практически неограниченное число раз.
И.Л.: Этот кусочек очень показателен. Дело в том, здесь нет почти ни слова правды. Правдой является только то, что весной 1964 года я заканчивал первый курс физфака. Какие у меня были отметки в эту сессию? - Тройка по общественной науке (уже не помню точно, какая там была), а все остальные пятерки. В течение первых двух курсов я, если не считать философии и истории КПСС, получал только отличные оценки. Да и физфак я закончил с отличием, о чем имею документальное свидетельство.
Для тех, кто не знает, скажу, что дипломы с отличием выдаются не круглым отличникам, а тем, у кого в дипломе не менее 75% "пятерок" и ни одной "тройки". Более того, в диплом идут не все оценки, полученные на сессиях. Именно это обстоятельство и позволило мне получить "красный" диплом. Были у меня, правда некоторые проблемы с философией, но они оказались легко преодолимыми. Подробности можно прочесть в автобиографическом рассказе "Я и философия".
Нашел я и вкладыш к диплому, в котором эти оценки проставлены:
Насколько я помню, по политэкономии у меня была оценка "хор", а здесь, видимо, просто описка.
В этом смысле меня очень позабавил этот отрывок из последнего сочинений Горобца:
"Но есть места, в которых Игорь дает заведомо (для него) неверные сведения, и потому вообще снижает уровень доверия к своим воспоминаниям. Так, легко проверяемо следующее утверждение Игоря: "Да и физфак я закончил с отличием".
Я попросил уточнить, так ли это, профессора физфака А.А. Рухадзе. Легко выяснилось, что Игоря Ландау нет среди списка выпускников физфака МГУ, удостоенных красного диплома с отличием. На самом деле Игорь защитил на отличную оценку свою дипломную работу на кафедре низких температур. По сообщению А.А. Рухадзе, посмотревшего выписку из личного дела студента И.Л. Ландау, хранящуюся в архиве, "у него было много троек, четверок, лишь на последних курсах у него стало значительно лучше, появились пятерки"."
Я не очень понимаю, зачем Рухадзе это понадобилось. Если него нет доступа к этой информации, то проще было бы сказать об этом прямо, а так он поставил и себя, и Горобца в довольно дурацкое положение.
Про самого Рухадзе я знаю только, что он физик-теоретик, но с его работами я никогда не сталкивался и даже не знаю, в какой области теоретической физики он работает. Что же касается "работ" Рухадзе по истории физики, то они, насколько мне известно, бывают весьма далеки от реальной действительности. Интересующимся подробностями могу порекомендовать статью Виталия Лазаревича Гинзбурга "О некоторых горе-историках физики"
Да, чуть не забыл. У Петровского я никогда не был, никогда его в глаза не видел и не имею ни малейшего представления, где располагался его кабинет.
Я не знаю, придумал ли это Горобец специально для этой книги, или это у него такой дефект памяти, когда человек помнит то, чего не было. Кстати, благодаря чтению книги Горобца, узнал, что такое извращение памяти является известным психологическим явлением и называется красивым словом "конфабуляция". Горобец, конечно же, обвиняет в этом мою мать, но и сам он, видимо, от этого не свободен.
Уже после написания статьи для "Заметок", один мой хороший знакомый по самиздату обратил мое внимание на уже процитированную фразу Горобца: "В июне 1964 года я был представителем студенческого профкома в комиссии под председательством заместителя декана А.И. Костиенко, которая рассматривала дела студентов, имеющих академическую задолженность..."
[19.П.Б.] 2007/03/16 12:59. Любопытно, что, за исключением принципиальности В.С.Ф. (Василий Степанович Фурсов), все остальное шито белыми нитками. Например, в июне не рассматриваются вопросы об отчислении за несданную весенне-летнюю сессию, потому что зачетная сессия начинается в середине мая, а экзаменационная в июне, и двух обычных пересдач плюс одной комиссии по одному предмету (после чего по правилам ставился вопрос об отчислении, но всегда разрешали сдавать еще раза два) студент в июне просто не успел бы пройти.
