Газета Завтра Газета - Газета Завтра 11 (1060 2014)
При этом Владимир Путин сделал ударение на том, что "украинский мужик" всегда страдал именно от тех, кто навязывал ему "незалежность" (это совершенно правильно). Но это может касаться только постсоветских глав Украины, но никак не российского императора. Ведь именно он, следуя заветам своих отцов и дедов, жестко полагал предел сепаратизму. "Приоткрыли шлагбаум" февралисты, а окончательно открыл Ленин (как ни крути, это так). А "кровавым палачом Украины" Хрущевым в тридцатые годы матери детей пугали
Автор этих строк примерно с 2004 года является сторонником Владимира Путина как прежде всего "местодержателя" пустующего царского места в Кремле, - и точно так же является безусловным противником любой оппозиции - по той же причине. Поэтому говорить сегодня об этом особенно горько.
Само выражение "Николай Кровавый" относится к числу самых отвратительных штампов коммунистической пропаганды (кстати, при "позднем Сталине" его не употребляли ). Его пустили в ход еще при его царствовании те же, кто "накреативил" то же самое Девятое января, когда было все так, как и сейчас - вплоть до приехавших из местечек эсэровских стрелков на крышах и деревьях. Парадоксальным образом царь действительно оказался в крови - в собственной искупительной крови. В подражание Христу Исусу.
"Земля, - писал благоверный царь Иоанн Васильевич Грозный к князю Андрею Курбскому, - правится Божиим милосердием, и Пречистыя Богородицы милостию и всех святых молитвами и родителей наших благословением, и посреде нами, государями своими, а не судьями и воеводами и еже ипаты и стратиги". Отвергающий вот это, главное, несомненное отвергает помощь небесного воинства воинству земному - это очевидно.. И еще: "Кто не почитает новых святых, не может почитать древних" (преп. Симеон Новый Богослов). А значит, и ждать их помощи.
Уже говорят: "Наш президент - не монархист. Он не обязан почитать царя". Но дело здесь не в монархизме или не монархизме. О полноценном монархизме можно говорить лишь, когда есть безусловный законный наследник престола. Дело даже не в тех, чисто православных соображениях - можно быть и неверующим. Дело в нарушении единства и преемства истории.
Такое отношение очень похоже на отношение командования Добровольческой армии во время наступления на Москву, когда крестьяне встречали Белых иконами и царскими портретами, а те уговаривали их "убрать это". Чем закончился поход на Москву и вообще белое дело, известно.
Мы помним, что Владимир Владимирович Путин в свое время много сделал, в частности, для перевоза останков генерала А.И. Деникина в Россию. Кто-то воспринимал это как весточку возрождения. Большинство - нет. Это большинство стихийно тяготело и тяготеет к "красному". Но в этом "как бы красном" - безсознательное отвержение измены белых самому же белому делу.
Все сказанное на самом деле относится не только и не столько в главе нашего государства, сколько к нам самим, всем. Автор этих строк не "из бывших" и не "из креативных", но такой же, как все, sovok и vatnik. Но коли стоим за русское дело, мы должны прежде всего начать учиться (а нас долго отучали) думать по-русски, то есть осознавать себя единым народом в истории - вне времени, классов, сословий и идеологий. Таким единым народом в одном лице является царь Когда его нет - последний из цепочки царей. Тем более, ритуально убитый и принесенный в жертву вместе с семьей. И тот, кто волею судеб оказавшись в это время во главе государства и народа, осознает это, становится Кузьмой Мининым, вождем.
Дорос ли наш верховный правитель до вождя, или он все еще такой же, как сам когда-то, в свой "первый срок", ответил на вопрос переписи, что "оказывает услуги населению"? Но это означает прежде всего - "доросли ли мы сами?".
Несгибаемый офицер
Владимир Бондаренко
13 марта 2014 0
Культура Армия
К 90-летию Юрия Бондарева
На днях был на даче у Юрия Васильевича Бондарева и его приветливой супруги Валентины Никитичны. И не скажешь, что писателю исполняется 90 лет. Все так же уверен в себе, решителен в высказываниях. Несгибаемый русский офицер. Таким его знают все.
Офицер Юрий Бондарев всегда был первым. Вспомним звёздные минуты жизни Юрия Бондарева времён перестройки. Знаменитое выступление перед всей перестроечной верхушкой и трусливо молчащей интеллигенцией - о перестройке как о самолете, который взлетел, но не знает своего маршрута. О стране, которая летит туда, не знаю куда, которой неведом пункт посадки. . Эта яркая метафора очень не понравилась нашим именитым либералам: романисту Григорию Бакланову и офтальмологу Святославу Фёдорову. Открыл тогда антибондаревскую кампанию глава Союза кинематографистов СССР Элем Климов: "Меня огорчило выступление Юрия Бондарева. Огорчило и тем, что он говорил, и велеречиво-выспренней манерой речи, своей агрессивной озлобленностью. Мне кажется, в минуты его выступления над залом незримо витала тень печально знаменитой статьи Н. Андреевой (Нина Андреева - автор державного манифеста "Не могу поступаться принципами", который был опубликован в марте того же 88-го в газете "Советская Россия" и на который либералы вылили не меньшие ушаты грязи, чем на речь Ю. Бондарева. - В.Б.). Досталось от Бондарева и кинематографистам, и живописцам, и писателям, и критикам. Он перечеркнул и наш V съезд, и последний съезд художников". Интересно, что бы сегодня сказали эти либералы? Антибондаревскую атаку вовремя перекрыли патриотические соратники Бондарева. В газете "Правда" от 18 января 1989 года было опубликовано письмо семи видных деятелей советской литературы и искусства: шестерых писателей (М.Алексеев, В.Астафьев, В.Белов, С.Викулов, П.Проскурин, В.Распутин) и одного кинематографиста (Сергей Бондарчук). Не самые последние деятели русской культуры.
В годы оттепели офицерский вызов сделал Юрия Бондарева центром "Литературной газеты", где он руководил отделом литературы, смело печатая самых талантливых русских писателей. Это вынуждены и ныне признавать даже его нынешние ярые противники.
Спустя десятилетия офицерский вызов сделал его негласным центром антиперестроечного сопротивления. Вспомним знаменитый бондаревский отказ от получения ордена из рук кровавого режима, расстрелявшего из танков свой собственный парламент. Что двигало им в те минуты? Что заставляло благополучного, может быть, даже слегка пресыщенного властью и премиями литературного генерала идти наперекор правящему режиму? Быть бы ему поуступчивее, выбрать путь непротивления, не оказался бы сегодня в таком одиночестве
Впрочем, он никогда не был непротивленцем. И тогда, когда шёл на прорыв в военную прозу вместе с такими же молодыми Владимиром Богомоловым, Константином Воробьёвым, Дмитрием Гусаровым, Василем Быковым. Как ледоколы, они взламывали толщу лакировочного льда над правдой войны. Сквозь брежневскую цензуру они донесли читателям уже на века психологическое состояние на войне солдата и офицера, тяжёлый окопный быт, жестокость и стойкость, любовь и ненависть, предательство и подвиг. Достойные продолжатели мировой баталистики. И первый из них - Юрий Васильевич Бондарев.
Юрий Бондарев - один из главных символов военного поколения. Поколения победителей, сегодня оставшихся на развалинах своей победы. Боевой путь артиллериста Юрия Бондарева пролегал от стен Сталинграда до Польши. . Летом 1942 года был направлен на учебу во 2-е Бердичевское пехотное училище, которое было эвакуировано в город Актюбинск. С августа 1942 года сражался с немецко-фашистскими захватчиками. В октябре того же года был направлен под Сталинград и зачислен командиром минометного расчета 308-го полка 98-й стрелковой дивизии. В боях был контужен, получил обморожение и легкое ранение в спину. После лечения в госпитале служил командиром орудия в составе 23-й Киевско-Житомирской дивизии. Участвовал в форсировании Днепра и освобождении Киева. В боях за Житомир был ранен и снова попал в полевой госпиталь. С января 1944 года Бондарев воевал в рядах 121-й Краснознаменной Рыльско-Киевской стрелковой дивизии в Польше и на границе с Чехословакией.
Печататься Юрий Бондарев начал в 1949 году. Первые рассказы выходили в журналах "Огонёк", "Смена" и "Октябрь". В 1951 году он окончил Литературный институт имени М.Горького. В том же году был принят в Союз писателей СССР. Первый сборник его рассказов - "На большой реке" - вышел в 1953 году. Первая фронтовая повесть "Батальоны просят огня" была опубликована в 1957 году. Затем "Последние залпы" , "Тишина" и "Двое". Писатель стал всесоюзной знаменитостью, основоположником целого направления "лейтенантской прозы". Вскоре появился и уже классический "Горячий снег", вышедший в 1970 году
