Томас Ауэрбах - Коммандос Штази. Подготовка оперативных групп Министерства государственной безопасности ГДР к террору и саботажу против Западной Германии
Это был не первый и не последний раз, когда Ангермюнде служил целевым объектом для таких акций, ведь именно в этом районе около деревни Вартин до 1989 года находилась главная учебная база «специальных сил» МГБ. Уже после консультаций, которые шеф РГМ Шольц провел с КГБ в Москве в 1969 году, было решено, что обучение оперативных групп должно на 80 % состоять из практики и лишь на 20 % из теории. Во время своих рабочих посещений учебных баз тогдашнего отдела IV / 2 в 1972 году Шольц подтвердил такой подход. Рамочная учебная программа РГМ/С от 1 июля 1986 года тоже определяло при обучении соотношение теории и практики как 25 к 75 процентам. Уже между 1964 и 1972 годами было проведено 79 таких «оперативно-тактических учений».
Согласно списку от 22 марта 1985 года МГБ к этой дате располагало 3497 сотрудниками, которые, начиная с 1 января 1962 года, прошли это ориентированное на практику «специальное обучение». При этом речь шла о «членах» различных центральных и территориальных подразделений, но наряду с ними, однако, также и о штатных неофициальных сотрудниках (hauptamtliche inoffizielle Mitarbeiter, сокращенно HIM) отдела IV и неофициальных сотрудниках Главного управления I, особенно в пограничных войсках Национальной народной армии. Так как часть этих кадров уже не подходила для таких операций по возрасту, РГМ/С в 1985 году для использования в оперативной области рассчитывала на реально имеющийся в распоряжении потенциал численностью 1044 человека. Это соответствовало примерно 208 оперативным группам по пять бойцов в каждой.
В принципиальном содержании, методах и целях подготовки и обучения диверсантов между 1964 и 1989 годами изменилось сравнительно мало, хотя они, разумеется, постоянно дополнялись и модернизировались в течение этих лет.
Но так как принципиальное агрессивное решение: при определенных предпосылках с помощью конспиративных акций против определенных людей и объектов инфраструктуры, скажем так, обстреливать ФРГ, пока она не «созреет для штурма», оставалось в действии до 1989 года, то подходящая для этого тактика и вместе с тем также подготовка менялись только в направлении постоянного роста профессионализма. Так, например, такие учебные темы «чекистской специальной тактики», как «конспиративная засада» или «внезапное нападение», по сути, были известны уже средневековым рыцарям-разбойникам и бандам грабителей. Но если те нападали, грабили и убивали лишь ради низменного приобретения денег, то «товарищам бойцам» прививались возвышенные мотивы для их действий. В последней рамочной учебной программе РГМ/С от 1986 года можно прочесть:
«Обучающиеся силы нужно мотивировать и воспитывать в связи с их задачами для ведения специальных боевых действий МГБ […]: выполнять партийную и классовую задачу как чекист в любой ситуации для защиты ГДР и ее потребностей государственной безопасности с риском для своей жизни, с верностью военной присяге и своим обязательствам добросовестно и в любое время; постоянно обеспечивать высокий уровень боевой готовности, совершенствовать готовность и способность инициативно и мужественно выполнять каждое полученное оперативное и боевое задание как одиночный чекистский боец, полагаясь только на себя, или в боевом коллективе; на основании четких политических основных убеждений, прочного классового подхода, классового поведения и дифференцированного образа врага узнавать врага в любой ситуации классовой борьбы, глубоко его ненавидеть и бескомпромиссно с ним бороться, выполнять любую боевую задачу со смелостью, хитростью и находчивостью также в опасных ситуациях; последовательно выполнять приказы и требования в МГБ, углублять социалистические отношения и непрерывно развивать чекистские боевые коллективы; […] в любое время даже в условиях личного и коллективного напряжения хладнокровно и стойко действовать как чекист МГБ».
Похожие воспитательные цели можно найти уже в «Принципах для проведения особых мер по повышению квалификации для частей Министерства государственной безопасности» 1963 года и в «Руководстве» РГМ «С» 1974 года. Чтобы воспитывать у «бойцов» названные качества, и в РГМ/С в основе какого-либо специального обучения сначала тоже лежало так называемое политическое воспитание. Его содержание за все эти годы так же мало изменилось, как и сами цели такого воспитания. В рамках политического воспитания сотрудникам сообщали об образе врага.
Среди тем были, например, такие:
«Учение Ленина о вооруженной борьбе и революционной ситуации.
Тайная война, ее методы, средства, силы и ее место в политике империализма.
Роль спецслужб в правящей системе империализма и их враждебные действия против ГДР».
«[Советская] партизанская борьба — особая форма классовой борьбы в целях общественного прогресса.
Антифашистская борьба сопротивления немецкого рабочего класса.
Роль и значение социалистических разведчиков как бойцов невидимого фронта в выяснении и разоблачении планов и намерений врагов прогресса.
ФРГ — государство монополистического капитала, агрессии и реакции.
Духовная манипуляция населением в оперативной области, осуществляющаяся империалистической правящей системой.
Актуальность марксистско-ленинского учения о классовой борьбе.
Классовая структура и тенденции развития классовой борьбы в ФРГ.
Тенденции развития в мировом революционном процессе и социалистическая военная доктрина.
Империалистическая военная доктрина — основа стратегии и тактики НАТО. Роль ФРГ в НАТО.
Характер современной всеобщей войны в Европе, ее возможные виды, цели и формы проявления».
После того, как задачи военно-оперативной борьбы с терроризмом были переданы в сферу ответственности тогдашнего отдела IV/S (позднее РГМ/С) в 1974 году, следующая тема политического воспитания звучала так: «Сущность и формы проявления терроризма в современности и определение его места в международной классовой борьбе». В восьмидесятые годы в политико-моральное основное воспитание были включены также психологические компоненты. Так в рамочной учебной программе 1986 года говорится, что при психологической подготовке к «оперативным действиям» нужно привлекать темы предмета «оперативная психология» профессионального заочного обучения МГБ. Такой «психологической подготовки» нужно было достигать, например, с помощью «создания соответствующих боевым задачам психических и физических ситуаций трудностей и испытаний» и «введения в обучение элементов опасности и риска».
На этой основе «специальные силы МГБ» в середине восьмидесятых годов должны были проходить подготовку по шестнадцати дальнейшим учебным предметам. Среди них были специальная тактика, стрелковая подготовка, военная топография, инженерно-техническая специальная подготовка, оперативно-техническая подготовка, специальные тактические действия при применении летательных аппаратов, изучение вероятного противника, физическая подготовка, связь, водолазная подготовка, подготовка к защите от оружия массового поражения и медико-санитарная подготовка. Что скрывалось за такими относительно безобидными военными понятиями, как, например, специальная тактика, становится видно только при внимательном чтении многочисленных сохранившихся учебных материалов. По существу речь шла о том, чтобы подготовить наилучшим образом квалифицированных, профессиональных и высокомотивированных специалистов для террора, разрушения и убийства. Они должны были выполнить свой приказ при любых обстоятельствах. Поэтому обучающихся муштровали так, чтобы они могли без колебаний и угрызений совести использовать любые, даже самые коварные средства и методы.
Одним из таких методов была, например, «конспиративная засада против отдельных лиц, групп лиц и транспортных средств». В соответствующем учебном пособии она — в отличие от военной засады — определялась так:
«Конспиративная засада — это вид боя одиночных чекистских бойцов и оперативных групп в рамках наших специальных боевых мероприятий. Она является составной частью оперативных и боевых принципов, которые гласят, что она — наряду с внезапным нападением и диверсией — представляет собой вид боя, которому принадлежит главенство при достижении поставленной цели боевых действий, таких как чекистская операция и чекистская акция».
Засада должна осуществляться с применением дезинформации, обмана, хитрости, находчивости и по возможности при полной маскировке (например, в форме противника), говорится дальше в учебном пособии. В зависимости от указанной цели различалось пять различных видов засады: засада для уничтожения, засада для захвата, засада охранения, «мешающая» засада и засада в рамках психологической борьбы. Вот пример:
