Курт Воннегут - Человек без страны
Да, может статься, это со мной уже произошло. И признаюсь честно, я совершенно не представляю, кем стану в следующий момент. Я просто продолжаю путешествовать по жизни, наблюдая, что происходит с телом и умом, которые я называю своими. Я вздрагиваю при мысли о том, что я писатель. Не думаю, что могу контролировать свою жизнь или свое творчество. Все остальные писатели, которых я знаю, чувствуют себя капитанами в этом плавании, — у меня же нет такого чувства. Я не осуществляю никакого контроля. Я просто становлюсь — кем-то, каким-то.
Все, о чем я мечтал, — дать людям возможность облегчить душу смехом. Юмор может принести колоссальное облегчение, как таблетка аспирина. И если через сто лет люди все еще будут смеяться, я буду счастлив.
Я прошу прощения у тех своих читателей, которые являются ровесниками моих внуков. А я полагаю, что многие из тех, кто держит сейчас эту книгу, одного с ними поколения. Их, как и вас, здорово надули все эти плодящиеся на дрожжах корпорации и правительство.
На этой планете творится чудовищный бардак. И так было всегда. Никаких «старых добрых дней» никогда не было — всегда были просто дни. И как я говорю своим внукам — не смотрите на меня: я только что с поезда.
Есть много старых пердунов, которые скажут вам, что пока вы не переживете чего-то ужасного, подобного тому, что пережили они (Великую депрессию, Вторую мировую или вьетнамскую войну), вы не повзрослеете. Этот деструктивный, если не сказать — суицидальный, миф придуман рассказчиками. Снова и снова в их историях мы встречаем персонажей, которые после страшной катастрофы произносят что-нибудь вроде: «Теперь я стала женщиной, теперь я стал мужчиной, конец».
Когда я пришел домой с войны — это была Вторая мировая, — мой дядя Дэн, похлопав меня по спине, объявил: «Теперь ты стал мужчиной». И я убил его. То есть я его, конечно, не убил, но был очень к этому близок.
Дядя Дэн, говоривший, что мужчина, не прошедший войны, — не мужчина, был моим плохим дядюшкой.
Но у меня имелся еще и хороший дядюшка — покойный дядя Алекс, младший брат моего отца, начитанный и умный. Дядя Алекс окончил Гарвард и стал страховым агентом в Индианаполисе — честным страховым агентом. Своих детей у него не было. В других людях дядю Алекса расстраивало только одно: то, что они необычайно редко обращают внимание на счастливые моменты своей жизни. Так что когда все мы, скажем, потягивали лимонад в тени яблоневых деревьев в летнюю жару, млея и жужжа о том о сем, словно пчелы, дядя Алекс мог прямо посреди этой болтовни вдруг вставить: «Ну разве это не чудесно?»
Теперь я и сам нередко произношу эту фразу, как, впрочем, и мои дети, и дети моих детей. И я всем вам очень рекомендую: пожалуйста, подмечайте мгновения счастья и восклицайте (или говорите это шепотом, или вообще про себя, если хотите): «Ну разве это не чудесно?»
Никто не рождается с уже развитым воображением. Воображение у нас развивается благодаря родителям и учителям. Были времена, когда воображение играло огромную роль в жизни человека, потому что было основным способом развлечения. Если бы в 1892 году вам было семь лет и вы прочли историю — самую простую историю о девочке, у которой умерла собака, — разве вам не захотелось бы расплакаться? Разве вам не стало бы понятно, что чувствовала эта маленькая девочка? А после этого вы прочли бы другую историю — о богаче, поскользнувшемся на банановой кожуре. Разве вам не захотелось бы рассмеяться? И обе эти воображаемые сцены родились бы исключительно в вашей голове. Когда вы идете в картинную галерею, то видите не более чем прямоугольное полотно с несколькими мазками краски, которое висит на одном и том же месте сотни лет и от которого даже не исходит ни малейшего звука.
Механизм воображения натренирован отзываться на малейшие раздражители. Книга является набором из двадцати шести[30] фонетических символов, десяти цифр и приблизительно восьми знаков препинания, но люди смотрят на эти условные обозначения и видят извержение Везувия или битву при Ватерлоо. Однако сейчас родителям и учителям больше нет необходимости выстраивать в ваших головах все эти схемы и цепи размышлений. Сейчас у нас есть профессионально продюсируемые шоу со звездами в главных ролях и всевозможные приборы для реалистичной передачи изображения, звуков, музыки. Мы живем в век информации, и на этой информационной супермагистрали навыки развитого воображения нужны нам не больше, чем умение держаться на лошади. Те из нас, у кого они все-таки есть, могут смотреть в лицо другого человека и видеть множество разных историй; для всех остальных лицо так и останется только лицом.
И знаете, я только что использовал точку с запятой, которой строго-настрого запретил вам пользоваться. Это я говорю для того, чтобы обратить ваше внимание на то, что я сам это делаю. Любое правило действует в определенных рамках, даже если это самое лучшее правило.
*Вы спросите, кто был самым мудрым человеком из всех, кого я встречал в своей жизни? Это был мужчина, хотя, как вы понимаете, это вовсе не очевидно и совсем не обязательно. Я говорю о художнике-графике Соле Стейнберге, ныне покойном, как и все остальные, кого я знал. Я мог спросить его о чем угодно, и ровно через шесть секунд он выдавал идеальный ответ — громко, раскатисто, почти грубо. Он был родом из Румынии. Его детство прошло в доме, где, по его собственным словам, гуси заглядывали в окна.
Я спрашивал его: «Сол, как мне относиться к Пикассо?»
Шесть секунд — и он отвечал: «Бог послал его на Землю, чтобы показать всем нам, что значит быть по настоящему БОГатым».
Я спрашивал: «Сол, я писатель. Многие из моих друзей тоже писатели, и некоторые из них — неплохие. Но каждый раз, когда мы разговариваем, мы разговариваем на разных языках, будто занимаемся совершенно разными вещами. Почему так происходит?»
Шесть секунд — и он отвечал: «Все очень просто. Творческие люди бывают двух сортов. Это вовсе не значит, что одни лучше других. Просто одни своим творчеством откликаются на события своей личной истории, а другие — на жизнь в целом».
Я спрашивал: «Сол, ты одаренный человек?»
Шесть секунд — и словно гром среди ясного неба раздавался его рык: «Нет! Несмотря на то что мое творчество тебя трогает. То, что вызывает отклик в твоей душе, — это борьба художника со своими ограничениями».
Агентство «Сааб Кейп-Код»
Трасса 6А, Западный Баристейбл, Массачусетс
Форест 2-6161, 2-3072
Курт Воннегут, управляющий
Продажа, комплектующие и ремонт шведских автомобилей «сааб».
Реквием
Распятая планетка, жалкая Земля,
Будь голос у нее,
Будь ей ирония присуща,
Хлестнула б человечество:
«Прости их, Отец,
Ибо не ведают, что творят».
Вот в чем ирония: Мы ведаем отлично, Что творим.
Когда ж последняя тварь божья
Умрет по нашей воле,
Вообразим финал донельзя поэтичный:
Земли глубокий глас
(со дна Великого Каньона, скажем)
звучит: «Все кончено».
Не подошло тут людям.
От автора
My father said «when in doubt, castle»
Мой отец говорил: «Когда кажется, креститься надо!»
Высказывания, помещенные на отдельных страницах, на которые вы периодически наталкивались в этой книге, можно, если хотите, вставить в рамочку. Эти картины являются продуктами производства «Оригами Экспресс» , делового партнерского предприятия, созданного мной и Джо Петро Третьим, со штаб-квартирой в художественной шелкотра-фаретной студии Джо в Лексингтоне, штат Кентукки. Я рисую или пишу картины, а Джо делает отпечатки некоторых из них — один за одним, цвет в цвет — специальным скребком нанося на бумагу краски через ткань. Это весьма трудоемкий метод, можно сказать архаичный, потому что сегодня им почти никто не пользуется. Очень кропотливая работа, знаете ли, требующая хорошо развитых тактильных навыков. Почти как балет. Так что каждый отпечаток, сделанный Джо, уже сам по себе является произведением искусства.
Само название «Оригами Экспресс» является моим вкладом в наше партнерское предприятие, большую часть работы в котором выполняет Джо, взваливший на себя печать целых кип рисунков, с которых он снимает оттиски и отправляет мне, чтобы я поставил на них подпись и дату. Наш логотип, отпечатанный Джо, в отличие от тех рисунков, которые я ему посылаю, взят из моего романа «Завтрак для чемпионов»[31]. Это летящая вниз бомба с надписью:
ПРОЩАЙ,
ЧЕРНЫЙ
