Леонид Савин - От шерифа до террориста. Очерки о геополитике США
Это во многом объясняет нарочитую отстраненность госсекретаря США Хилари Клинтон (также члена «Совета по международным отношениям») во время ее турне по Ближнему Востоку в первой половине января по отношению к действовавшему еще президенту Туниса Бену Али, которая в императивном тоне заявила о необходимости адекватного и прозрачного проведения будущих выборов.
И хотя ряд американских СМИ, учитывая комплексную ситуацию в регионе — отделение Южного Судана, беспорядки в Алжире и Египте, правительственный кризис в Ливане, начали выражать показное беспокойство, указывая, что подобные угрозы нельзя игнорировать[98], в стратегическом плане этот вариант давно учтен Вашингтоном и известен как проект Великого Ближнего Востока, согласно которому у около двадцати стран региона будут переформатированы не только политические системы, но и государственные границы.
Не стоит сомневаться, что при надобности США смело помогут становлению арабским демократиям, так как согласно заявлению экс-президента США Джимми Картера «любая попытка какой-либо внешней силы установить контроль над регионом Персидского залива будет рассматриваться как нападение на жизненные интересы США и подобная атака будет отражена любыми возможными средствами, включая вооруженные силы»[99]. Две войны в Ираке и наличие военных баз США в регионе — наглядное тому подтверждение.
ЦИКЛЫ ЭКОНОМИКИ, ГЕГЕМОНИИ И ВОЙНЫ
После того как российский экономист Н.Д. Кондратьев ввел теорию больших или длинных хозяйственных циклов, его идею подхватили другие экономисты и ученые, и начали применять ее по отношению к другим отраслям. Помимо макроэкономического анализа и экономического анализа регионов подобные концепции стали применять к развитию обществ и их упадку. И, безусловно, увидели взаимосвязь экономики и конфликтов. В частности Арнольд Тойнби предложил цикл «великих войн» длительностью примерно В 120 лет, который делится на прелюдию, войну, передышку, эпилог и всеобщий мир. Такая длительность по Тойнби связана с человеческим фактором и исторической памятью — когда ужасы прошлой войны забываются очередным поколением, велика возможность начала новой.
Уильям Томпсон так описывает подобную взаимосвязь: «инновационные процессы и глобальная концентрация связаны с глобальной войной. Базируясь на теоретических аргументах и эмпирических данных (XIX и XX вв.) мы обнаружили, что систематическая война является продуктом экономических инноваций и стремления к лидерству. И наоборот, систематическая война влияет на инновации, а также на экономическую и мореходную концентрацию. В этом смысле длинные волны экономических и технологических изменений, длинный цикл военно-политического лидерства и война являются тесно взаимосвязанной динамикой, которая находится в центре функционирования глобальной политической экономики»[100]. Он указывает, что до сегодняшнего дня исследователями больших циклов было идентифицировано пять глобальных войн:
• Голландско-испанская 1580 — 1608 гг.
• Войны Великого Альянса 1688 — 1713 гг.
• Французская революция и войны Наполеона 1792 — 1815 гг.
• Первая и Вторая Мировые войны 1914 — 45 гг[101].
Здесь мы видим, что периоды между глобальными войнами составляли от 8о до 100 лет. Следовательно, впереди в ближайшем будущем нас ожидает новая глобальная война.
Доктор Элен Уитни-Смит солидарна с Томпсоном в вопросе новых технологий. После 30-летних исследований теории экономического прогресса и его взаимосвязи с технологиями она также пришла к выводу, что именно инновации являлись толчком для экономической волны в том или ином государстве — будь то испанские гранды XVII столетия или английские ткачи. Однако она говорит об инновациях в информационных технологиях! В ее новой книге «Winning Information Revolutions: From the Ice Age to the Internet» указано, что ранее было шесть информационных революций. Первая произошла между охотниками и собирателями до то как люди научились обрабатывать землю. Вторая непосредственно связана с развитием письменности. Третья — это падение Рима. Четвертая — появление печатного станка. Пятая связана с электричеством, что привело к распространению телеграфа, телефона и железных дорог. Шестая — это цифровая революция, в которой мы сейчас пребываем. И, по утверждению Уитни-Смит, три последних имеют одинаковый экономический паттерн — вначале длится бум, за которым следует неизбежный крах. А новые формы организаций нарушают старые правила, которые пытается поддержать существующая элита[102]. Социальные сети, растущие на основе Интернет, их активная манипуляция военно-политическими кругами США полностью подтверждают тезисы Уитни-Смит. И чем могут быть нарушения старых правил, которые упорно хочет сохранить старая элита как не определенной формой конфликта?
Уолтер Голдфранк из Университета Санта Круз-Калифорния также предложил рассмотреть помимо экономических факторов социальные и военные[103]. Он применил модель мир-системного анализа И. Валлерстайна (сам Валлерстайн делил цикл на три фазы: война, гегемония одной державы, ее упадок) и к полупериферии отнес большинство стран Восточной Европы, Россию, Мексику, Колумбию, Венесуэлу, Бразилию, Аргентину, Чили, Южную Африку, Турцию, а также часть Ближнего Востока и государства Восточной Азии. Согласно его прогнозам если будут развиваться свободные экономические зоны, то лидирующие позиции займут три вертикальных географических блока под руководством США, Японии и ЕС. В дальнейшем это сможет привести к тому, что Япония и США будут доминировать вместе, втянув в свою орбиту обе Америки и Тихоокеанский регион. Над остальными регионами будет доминировать политически объединенная Европа, что приведет с одной стороны к двуполярной системе соперничества, а с другой к высокому уровню организационной интеграции, попытки которой уже очевидны (унификация законодательств, трансатлантическое сотрудничество и т.д.). В глобальном масштабе Голдфранк предрекает упадок современной системы капитализма и рассматривает четыре возможных будущих модели мироустройства: разруха, фашизм, социальная демократия и социализм. Первый вариант возможен в основном из-за развязывания ядерной войны или разрушения биосферы. Второй представляет собой трансформацию капитализма в новый вид социально-экономического тоталитаризма или создание мир-империи с кастой центральных администраторов, которые будут заниматься перераспределением излишков. Учитывая разделение на страны-ядро и периферию последние испытают на себе политические репрессии, включая такие меры, как евгенику и физическое уничтожение. При этом вариант войны также не исключен, что будет представлять собой либо неудачные попытки восстаний, либо затяжной конфликт. Будущее номер три и четыре Голдфранк описывает как наиболее желательную модель, связанную с государствами благосостояния, однако нынешние тенденции (включая глобальный кризис, перенаселение в ряде стран и упадок демографии в других, истощение природные ресурсов, опустынивание сельхозугодий, рост цен на продукты питания) показывают, что в глобальном масштабе это вряд ли будет возможным. Кроме того, две последние модели больше напоминают заигрывание с капитализмом, так как подразумевают альянс капиталистов стран ядра и периферии. В любом случае, для народов стран, желающих сохранить свой суверенитет и самобытность все четыре варианта нежелательны.
Существуют еще множество исследований циклов войны и гегемонии, наиболее известные авторы которых — Дж. Голдстайн и Дж. Модельски. Модельски назвал периоды подъема и упадка великих держав длинными мировыми политическими циклами, где по аналогии с двумя фазами цикла Кондратьева фаза подъема называется этапом обучения, а фаза упадка этапом лидерства, в начале которой и происходит глобальная мировая война.
Каждый из периодов делится на четыре фазы. На исторических примерах Модельски увязал влияние Португалии, Голландии, а также Британии на мировую политику. В случае с США им был предложен вариант с двумя циклами. Первый уже закончился, он происходил с 1850 по 1945 гг. Второй начался в 1971 г., а фаза деконцентрации попала на 2000 г. Далее в 2030 г. должна начаться фаза глобальной войны, а в 2050 г. очередной период мировой власти США[104].
Мировой финансовый кризис и падение фондовых рынков также, по мнению специалистов, указывают на приближение нового глобального конфликта.
Известный финансист и математик, в прошлом ведущий финансовый аналитик компании Goldman Sachs Чарльз Неннер, предсказавший крах 2008 г., в марте 2011 г. заявил, что в 2012 г. состоится обвал индекса Доу Джонса, за которым последуют и остальные финансовые активы. Виной тому будет смена циклов войны и мира[105]. По мнению Неннера ряд государств переориентируют свои экономики на военные рельсы и повышение доли ВВП на оборонные расходы будет напрямую связано с дестабилизацией фондовых рынков.
