Наргиз Асадова - Братья. История масонства в России
Многие так же, как и Ольга, не зная о том, что основан завод был аж в 1801 году, почти за 20 лет до рождения Николая Ивановича Путилова, именно его называли основателем предприятия. Зато почти все отмечали большое уважение и даже любовь, которые испытывали по отношению к Путилову заводские рабочие. Об этом, а также о современной истории завода, рассказала бухгалтер Наталья Анатольевна:
— То, что он заботился о рабочих, точно. Строил и больницы, и столовые для рабочих — это было. Могу рассказать о современной истории. Кировский завод, у него был филиал в городе Тихвин. Там испытывались тракторы, тракторное производство было. К сожалению, сейчас все это закрыто, и молодежь потеряла работу. И сейчас молодежь в Тихвине спивается.
О Путилове как об основателе завода рассказал пенсионер Игорь Петрович:
— В 18-каком-то году Путилов был такой у нас, промышленник. Руководил, короче, заводами. Кажется, было несколько Путиловых. Но самый главный, вот которого я знаю — это основатель нашего нынешнего Кировского завода. Танки производил во время войны.
С учетом того, что правильно дату основания Путиловского завода не назвал никто, и даже с пятидесятилетием возникли проблемы, остается надеяться, что после опроса его участники действительно найдут в интернете всю необходимую информацию и узнают свой родной город немного лучше.
Н. АСАДОВА: 0 часов и 32 минуты в Москве, это передача «Братья», у микрофона Наргиз Асадова и Леонид Мацих. Мы сейчас прослушали питерскую улицу. На самом деле не так мало знает народ про Путиловский завод.
Л. МАЦИХ: Вполне достаточно. Это очень радует, потому что Питер всегда воспринимается как некий город-музей, город — картинная галерея, такой вот весь он как бы в небесах витающий. А Питер — ведь это город индустриальный, и город-труженик, и город-торговец, кстати. Так вот, об индустриальной мощи Питера, которая поставила столицу России тогда вровень с крупнейшими индустриальными городами мира, этому в немалой степени способствовал Путиловский завод. Очень хорошо, что его знают. Он, кстати, никогда не занимался пустяками, не выпускал, скажем, посуду, какие-нибудь домашние финтифлюшки…
Н. АСАДОВА: Значки…
Л. МАЦИХ: Ну о значках тогда и речи не было. А всегда вещи такие очень значимые — вот рельсы, локомотивы, вагоны, пушки, делал даже в свое время крейсера. Ну а во время уже большего развития прогресса он, конечно, выпускал и пушки, и танки. Во время Второй мировой войны — это танки. До сих пор, по-моему, танки он и выпускает среди прочей своей продукции.
Н. АСАДОВА: Да, а скажите, если так перечислить, самые крупные предприятия, которыми владел Алексей Иванович Путилов. Ну понятно, что он прославился больше всего как банкир, финансист, но наверняка у него были акции еще многих разных других промышленных предприятий.
Л. МАЦИХ: Это правда. Он выступал как инвестор. То есть он не был как бы владельцем непременно огромного количества предприятий… перечисление бы заняло слишком много времени. Но когда он видел, что предприятие прибыльное, он как инвестор вкладывал туда средства. И кстати говоря, это был сигнал и для биржи, и для всех остальных его коллег-финансистов: если Путилов вложил деньги, стало быть, стоит. Поэтому ему как раз и торговые, и промышленные, сельскохозяйственные предприятия, все торопились рассказать о своих успехах, представляли, как теперь говорят, бизнес-планы. И он моментально схватывал самую суть, куда же он вкладывал деньги.
Н. АСАДОВА: Вот я хочу перечислить, у меня есть списочек. Например, он был председателем или членом правления товарищества нефтяного производства «Лианозов и сыновья».
Л. МАЦИХ: Кстати, тогда нефть далеко не была таким прибыльным бизнесом, как сейчас. Нужно было разглядеть будущее нефтяных промыслов и нефтяной промышленности. Он это сумел.
Н. АСАДОВА: Или вот еще предприятие — общество электрических аккумуляторов «Рекс».
Л. МАЦИХ: За электрическими аккумуляторами было будущее, и тогда они производились только в одной стране мира — во Франции. И Путилов был большим энтузиастом выпуска аккумуляторных батарей именно в России и вкладывал в это деньги.
Н. АСАДОВА: …Русского общества «Сименс и Шуккерт».
Л. МАЦИХ: Там он познакомился с Леонидом Борисовичем Красиным. Эта встреча огромную роль сыграла в судьбе обоих. И это связано с послереволюционным периодом в жизни Путилова. Путилов ведь инженером не был, но его прирожденный талант помогал ему угадывать, за какими изобретениями будущее.
Н. АСАДОВА: Вот еще интересное предприятие, суть которого мне на самом деле не очень понятна — Петербуржское общество электропередач «Сила водопадов». Это что-то… прототип ГЭС?
Л. МАЦИХ: Да, в каком-то смысле да. Но в Петербурге водопадов не обнаружено, кроме фонтанов в Петергофе. То есть тогда ГЭС были еще в некотором таком зародыше, но народ задумывался о том, каким образом колоссальную энергию водопадов превратить в нечто полезное. Эта, кстати, задача не решена до сих пор, но уже тогда лучшие инженеры Европы и России задачу эту пытались решить, и Путилов инвестировал в эти изыскательские, исследовательские работы свои деньги.
Н. АСАДОВА: Ну и огромное количество здесь, конечно, предприятий, связанных с железной дорогой, с вагоностроением и так далее.
Л. МАЦИХ: Так вот, обратите внимание, ни производство водки (всегда самое прибыльное), ни пищевых производств, ни колбас, ни пива и ни табака.
Н. АСАДОВА: Хотя очень любил сам.
Л. МАЦИХ: Вот это показывает его, во-первых, размах, во-вторых, во что он полагал нужным вкладывать свои немалые средства — в индустриализацию России. Это коренным образом его отличало от целого ряда других промышленников, которые были озабочены только своей прибылью. Путилов, он, конечно, тоже о своем интересе не забывал, но он считал, что нужно помогать двигать вперед именно индустриальную мощь России, то есть выводить ее на европейский уровень, а не развивать какие-то отрасли, которые пусть и принесут прибыль сегодня, но в перспективе России как великой державе ничего не дадут. То есть он мыслил очень перспективно и был настоящим инноватором и модернизатором. В этом плане ему мало было равных в России.
Н. АСАДОВА: А вот еще тоже мы говорим все время о том, что он входил в пятерку богатейших людей России. А кто считался богатым человеком, кто считался богатым человеком в городе, в селе?
Л. МАЦИХ: Прекрасный вопрос. Ну, у нас нет времени для таких подробных статистических выкладок, но, разумеется, город жил гораздо богаче деревни, как всегда, естественно. А столичные города — Москва, Петербург, — или крупные губернские, как Нижний Новгород или Самара, они, разумеется, жили гораздо богаче городков маленьких, уездных. Это та же пропорция примерно сохраняется, как и сейчас, более или менее. Ну, скажем, богатым считался человек, чей доход месячный превышал тысячу рублей. Для сравнения: скажем, рабочий фабричный квалифицированный получал от 40 до 100 рублей, в зависимости от квалификации. Капитан армии получал от 80 до 100 рублей, полковник получал 300. Это были люди уже зажиточные. Человек, чей доход превышал 1000 в месяц, этот человек был богатым. У Путилова, разумеется, месячный доход составлял десятки, а иной раз и сотни тысяч, поскольку он складывался из его жалованья и из прибылей от всех многочисленных компаний, в которых он был акционером. Но деньги у него не тратились на ерунду — на роскошь, на любовниц, на фонтаны, на яхты (мы никого не имеем в виду) — а он вкладывал их в производство. В этом плане он был самый западный по духу своего мышления среди российских бизнесменов. Он дружил с очень крупными политическими фигурами того времени. Он дружил с молодым академиком Капицей, он тогда еще не был академиком. Он дружил с Красиным — великим человеком, одним из самых образованных людей тогдашней России. Он дружил с председателем французской части Русско-Азиатского банка Де Резоном. Он дружил с выдающимся философом, дипломатом и культурологом, послом Франции в России Морисом Палеологом, кстати, греком.
Н. АСАДОВА: Мария спрашивает из Санкт-Петербурга: «Собирал ли он масонскую библиотеку?»
Л. МАЦИХ: Нет, он не собирал масонской библиотеки. Вообще ему собирательство было чуждо. Он считал это, скажем, пустой тратой денег. Дом его на Мытнинской набережной, в Питере, был достаточно скромно обставлен. Он был такой аскет, как я уже говорил. И в общем-то, мало внимания уделял, к сожалению, и семье. Он был по любви женат на госпоже Зейферт урожденной, и у них было несколько детей. Ну вот любопытный штрих, который его характеризует, вне связи с собранием библиотеки — просто он на себя как-то мало обращал внимания. К сожалению, на семью тоже. Так что он был семьянин не самый лучший. Работа поглощала все 24 и более часов его в сутках. Его дочь Мария в девичестве влюбилась, как это часто бывает с барышнями, в молодого человека, который был, вероятно, наделен всеми достоинствами, но стоял на социальной лестнице ниже Путилова. И она попросила у отца, чтобы тот благословил их брак. Путилов отказал. Она сказала: «Я покончу с собой». Путилов не поверил. И что же? Она приняла смертельную дозу мышьяка, прямо как в мелодраме, и скончалась. А ее несостоявшийся жених, узнав о смерти возлюбленной, застрелился на их лестничной площадке.
