Владимир Муравьев - Московские легенды. По заветной дороге российской истории
Смерть Брюса
Умнейший человек был Брюс, а помер по-глупому, пропал он, можно сказать, дуром.
Состарился Брюс, а там уж и смерть близка, тогда придумал он специальные порошки и составы, чтобы ими из старого человека сделать молодого.
Перво-наперво он сделал испытание. Поймал старую-престарую собаку, изрубил на куски, перемыл куски в трех водах, потом сложил по порядку, посыпал порошком — и куски срослись. После того полил собаку из пузырька составом — живой водой, и сей момент из нее получился кобелек месяцев шести. Вскочил кобелек на ноги, хвостом замахал и давай прыгать вокруг Брюса.
Обрадовался Брюс, что испытание удалось, и решил испытать это дело на человеке.
Был у него ученик, уже много лет жил у Брюса, тоже уже немолодой и кое-что из науки у него перенял. Хотя правду сказать, ему до Брюса было далеко, и сотой части Брюсовых наук не знал.
Позвал Брюс ученика, убил, разрезал на куски и положил в кадку. Через девять месяцев достал их, сложил кусок к куску, посыпал порошком, опрыскал живой водой из пузырька.
Поднялся ученик: был старый, стал молодой.
— Ах, как долго я спал! — говорит.
— Ты спал девять месяцев, — говорит Брюс, — а теперь вновь народился.
Рассказал ему Брюс про чудесный состав. Ученик не верит.
— Когда не веришь, посмотри в зеркало.
Взглянул ученик в зеркало — действительно, совсем молодым стал.
— Ты никому не говори, что я сделал тебя из старого молодым, — приказал ему Брюс. — И моей жене не говори. А кто спросит, отвечай, что ты мой новый ученик.
Стал Брюс ученика учить, как переделывать старого на молодого, а когда выучил, то сказал:
— Я сам хочу переделаться на молодого, и ты должен все сделать, как я тебя учил.
Он взял с ученика клятву, что тот исполнит все как следует, велел всем говорить, что уехал, мол, Брюс на девять месяцев, а куда — неизвестно, и отдал ученику порошки и составы.
Ученик сделал с Брюсом то, что он велел, и стал ждать, когда пройдут девять месяцев.
А у Брюса была молодая жена. Она как увидела молодого ученика, тотчас полюбила его, и он оказался парень не промах, вот они и закрутили любовь.
Парень-то оказался трепло: все выложил Брюсовой жене про мужа, а та и говорит:
— Не надо переделывать Брюса на молодого. Будем мы с тобой жить вместе, ты будешь заниматься волшебными делами, а я управлять по хозяйству, а вечерами будем ходить под ручку на бульвар гулять.
Прошло некоторое время, царь Петр Великий Брюса хватился:
— Куда подевался Брюс, почему не вижу его?
А тут как раз минуло девять месяцев, ученик посыпал Брюса порошком, чтобы тело срослось, а как достал пузырек с живой водой, Брюсова жена схватила его, бац об пол — и разбила.
Петр Великий похоронил Брюса с почестями, а ученику и Брюсовой жене после того, как дознались обо всем, отрубили головы.
Вот ведь как бывает: умный-умный, а подлость-то сильней ума.
Памятник
Их было трое умнейших людей: Брюс, Сухарев и Пушкин. Сухарев, значит, Сухареву башню построил; Брюс на небо летал, чтобы посмотреть, есть ли Бог, и вернулся; Пушкин тоже умнейший был господин, книги писал, все описывал, и чтоб люди жили без свары, без обмана, по-хорошему. «Вы, говорит, живите для радости». Им всем троим хотели поставить памятники. Это уж после, не при Петре Великом, при другом царе было. Три памятника хотели поставить, да царь воспротивился.
— Брюсу, — говорит, — не за что: он волшебством занимался и душу черту продал.
Вот как человека опорочили. И ведь напрасно, совсем зря. Зачем было Брюсу черту душу продавать? Умный человек и без нечистой силы, сам до всего дойдет. И волшебство он наукой взял. Да ведь у нас как? Озлился на человека — и давай его чернить. Вот и тут так, один царь невзлюбил Брюса, ну и другие цари, которые за ним были, той же дорожкой пошли. Вот от этого и не приказано было ставить Брюсу памятник.
И Сухареву царь не приказал ставить памятник.
— Какой, — говорит, — ему памятник надо? Есть Сухарева башня, и довольно с него.
А Пушкина царь все же одобрил.
— Он, — говорит, — умнейший был человек.
Поставили памятник Пушкину, и стоит он на Тверском бульваре у всех на виду.
Да ведь наш народ какой: иной-то тысячу раз пройдет мимо памятника, а спроси его: «Что за человек был Пушкин?» — «Не знаю, — говорит. — Не знаю…» Да ведь и я не знал, а как расспросил знающих людей, так и узнал. Вот и ты расспроси и послушай, что знающие люди скажут.
* * *Кроме приведенных здесь легендарных сюжетов, существуют еще легенды о Брюсе и на другие сюжеты. Самым значительным и важным из них является сюжет о Черной книге Брюса, но об этих легендах будет большой разговор впереди. Наряду с легендами о делах и чудесах Брюса существует также довольно много легенд о его посмертной судьбе, причем они продолжают возникать и в настоящее время. Народная уверенность в том, что он не мог умереть и исчезнуть как обычный смертный человек, сильна и непреходяща. Пока не была снесена Сухарева башня, говорили, что Брюс продолжает обитать в ней, и проходившие подле нее поздней ночью прохожие иногда видели свет в верхнем окошке, где была его обсерватория и где он занимался чародейством. А сейчас время от времени в газетных статьях появляются сообщения репортеров о том, что какой-то местный житель рассказывал им, будто бы на проспекте Мира из подвала дома, который, по преданию, принадлежал Брюсу, в полночь на пятницу слышится какой-то голос и шаги — это бродит по подземным ходам дух Брюса.
Такое же широкое распространение, как цикл легенд о Брюсе, получила и имеет в настоящее время легенда о постройке Сухаревой башни по приказу Петра I как своеобразного выражения благодарности царя полковнику Сухареву и его полку за проявленную верность во время Стрелецкого бунта.
XVIII век этой легенды не знал. Она стала известна только в 1830-е годы. А в печати впервые опубликована в третьей части изданного в Москве в 1827–1831 годах путеводителя в четырех частях «Москва, или исторический путеводитель по знаменитой столице государства Российского» (в 4-х частях), составленном писателем И. Г. Гурьяновым, автором большого количества исторических и «нравственно-описательных» романов и повестей «для народа», а также ряда популярных исторических очерков.
В своих произведениях на исторические темы И. Г. Гурьянов не только излагал события по использованной им литературе, но высказывал по их поводу свои оценки и соображения. Таким авторским предположением были и его объяснение повода для сооружения Сухаревой башни.
«Это готическое здание с высокою осьмистороннею башнею, — пишет Гурьянов, — увенчанною двуглавым орлом — новый памятник того, что никогда усердная служба отечеству и верность престолу не остаются без награды. Так наградил Великий Петр одного из своих подданных за верность его престолу.
Первый шаг к Сухаревой башне напоминает нам начальника одного из стрелецких полков, полковника Сухарева.
Петр Великий знал цену верности Сухарева, и наградить дарами и почестями значило — наградить только в глазах современников. Петр хотел наградить примерно и для потомства и сделал это: он приказал воздвигнуть на месте бывших Сретенских ворот величественное здание и наименовал башнею Сухарева; первое — в воспоминание отличной верности Сухарева, второе — что в окрестностях сего места стоял и полк, и находился Приказ сего стольника».
Обычно Гурьянов ссылается на источник, откуда взяты им те или иные исторические сведения. Так, в следующем после рассказа об основании Сухаревой башни абзаце при фразе «В Сухареву башню помещено было училище Математики и Навигации» он поясняет: «говорит Автор „Отечественных записок“.». Здесь же сведения гораздо более значительные и серьезные не подкреплены ссылкой. Значит, текст принадлежит самому Гурьянову. Но в то же время он не указывает, как обычно принято, что это его собственное мнение или открытие.
Такому положению может быть одно-единственное объяснение: Гурьянов включил в книгу историю, пришедшую из народной молвы, распространенную в народе и, естественно, многим известную, но не обремененную указаниями источника легенду.
Помещенная в путеводителе Гурьянова история основания Сухаревой башни была принята и подхвачена публикой, литераторами и даже историками.
В конце 1830-х годов поэт Е. Л. Милькеев печатает большое, ставшее сразу популярным стихотворение «Сухарева башня», в котором подробно развивает сведения из путеводителя Гурьянова:
Душой в правах его уверен.
Полковник Сухарев свой долг
Неколебимо и свободно
Хранил. Его был этот полк,
Презревший бунтом благородно.
И Петр полковника любил,
Его заслуги награждая;
Когда же — яд родного края —
Тот страшный бунт угомонил,
Призвал Великий воеводу
И молвил в благости своей:
«Хочу оставить я народу
Знак неподкупности твоей:
Где жил ты с верными стрельцами,
Построй там башню, да про вас
Она являет пред веками
Живописующий рассказ!»
Сказал, — и мощное желанье
Ретивый муж осуществил
И достопамятное зданье
Среди Москвы соорудил.
Колоссом крепости и славы
Воздвиглась башня перед ней,
Как отголосок величавый
Заслуг и мужества тех дней.
Была же смутная пора,
Как под ступенями престола
Против державного Петра
Шипели зависть и крамола;
Как, обольщенные сестрой
Царя, стрельцы ярились шумно,
Орудье гордости слепой,
Любоначальности безумной.
Но между ними полк один —
Хвала и честь — остался верен,
Как пред отцом послушный сын.
Об этом же пишет в стихотворении «Сухарева башня» и М. А. Дмитриев.
