Итоги Итоги - Итоги № 1 (2012)
Большая прозрачность бизнес-процессов? Но бороться за прозрачность ради самой прозрачности это удел безудержных перфекционистов, к которым руководителей реального бизнеса вряд ли можно отнести. И доводы в пользу сокращения потребления бумаги не работают, поскольку, как мы уже поняли, переход к электронным документам затрагивает иные аспекты деятельности организаций.
Умные электронные архивы? Так они просто так на свет не рождаются. Предоставленные самим себе сотрудники порождают информационную свалку, разобраться в которой способны только они сами. Чтобы превратить ее в «умный» кладезь корпоративных знаний, нужна мощная поисковая система, учитывающая специфику организации, специальные процедуры классификации новой информации и размещения ее в электронном архиве. Для босса это дополнительная головная боль и финансовые затраты.
К тому же поставить на поток в интересах всех удаленных сотрудников весь интеллект электронного архива не удастся. ПО класса knowledge mining это не массовое приложение, а тонкий инструмент, который нужен, по сути, лишь отдельным специалистам или организациям, по долгу службы занимающимся научной или аналитической деятельностью.
Интересное наблюдение: программные системы становятся умнее, но вот зависимость от человека носителя знаний меньше не становится. «В истории науки и техники неоднократно предпринимались попытки создать средства, позволяющие автоматически перерабатывать произвольную информационную «руду» и получать на выходе ценную информацию. Но каждый раз выяснялось, что без предварительного обогащения руды, отсева мусора и пустой породы человеком ничего путного не получалось», замечает Наталья Храмцовская. «Знания тем и отличаются от просто «информации», что подразумевают наличие человека, субъекта, способного к активным действиям», размышляет Дмитрий Романов. Кстати, одна из недавних придумок IT-индустрии технологии поиска экспертов среди сотрудников организации. Зачастую ведь гораздо эффективнее задать несколько вопросов знающему человеку, чем перелопачивать сотни и тысячи электронных документов сомнительной релевантности.
В этом и заключается истинная мудрость руководителя — эффективно дополнить человеческий интеллект сотрудников умными программными средствами. Возможно, вершины искусственного интеллекта организации и не понадобятся, зато сторицей окупятся усилия, потраченные на отбор, структуризацию и классификацию данных. И только после этого руководителю будет, по большому счету, все равно, где работает сотрудник: в офисе или под пальмой. Другое дело, что «мобилизованным» сотрудникам безразмерный рабочий день и онлайн 24 часа в сутки может вскоре надоесть. И потянется планктон обратно в офисы — туда, где приливы информационных потоков можно дозировать по своему усмотрению и рабочие отношения «человечные».
Елена Покатаева
Про настоящих мужчин / Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
Четыре года назад мне первый раз предложили проект про Валерия Харламова. Сценарий был выписан с большим уважением к фактам. Но байопики скучны, по-моему, потому что человеческая жизнь не такая уж захватывающая. Разве что, как писали в одном учебнике по драматургии, «она посрамит приключения Индианы Джонса». Потом продюсер Леонид Верещагин предложил мне другой сценарий про Харламова. Это уже было кино. Но опять биографическое. Верещагин меня спросил: «А еще один прочтете?» Я согласился. Из вежливости. И вот в нем оказалось то, что мне всегда интересно: захватывающий рассказ о становлении личности и отношениях учителя и ученика. Эта история напомнила мои отношения с отцом, непростые, напряженные, конфликтные. И я понял, что хочу снимать это кино.
Конечно, судьбу человека в фильм не вместишь. Спилберг сейчас, снимая фильм о Линкольне, ограничился двумя месяцами его жизни. У нас в картине показаны несколько лет из жизни героя. Впрочем, главных героев в «Легенде № 17» двое — тренер Анатолий Тарасов и молодой хоккеист Харламов. Есть в фильме и семья Харламова: мама, папа, сестра. Его девушка. Его друг. Есть, естественно, злодей, которого играет мой любимый Владимир Меньшов. От многих чисто биографических деталей пришлось отказаться. Некоторые вещи мы даже сознательно изменили. Ведь жизнь не имеет жестких причинно-следственных связей. А фильм должен их иметь. Киногерой не равен своему прототипу. Это образ. Его надо лепить по законам драматургии.
Кастинг на главные роли был непростой. Мучительный даже. Данила Козловский, сыгравший Харламова, меня удивил и порадовал. К сожалению, очень редко сталкиваешься с такой неистовостью в подходе к роли. Он одержимый актер. Я все ждал, когда он сорвется с ритма — тренировки, репетиции, физическая перестройка себя в спортсмена. Не сорвался ни разу. Ну а Олег Меньшиков актер таких возможностей, что мог бы сыграть и молодого Харламова. Тем удивительнее его перевоплощение в Тарасова, полного, немолодого, сумрачного. Вроде бы полная противоположность Олегу. Но я попросил достать фото молодого Тарасова — это был шок, он же вылитый Костик из «Покровских ворот». Впрочем, внешнее сходство вещь крайне условная. Приклеить бакенбарды, надеть парик легко. Важно, чтобы было энергетическое совпадение с образом, проникновение в суть. Без него никакой грим не поможет.
Финалом картины будет большой эпизод-аттракцион — матч из суперсерии встреч канадских профессионалов со сборной СССР. Снято 24 часа материала. В фильм войдет минут пятнадцать. Мы построили драматургию так, что каждая шайба — это новый виток в отношениях персонажей. Сейчас как раз монтирую. Что получится — экран покажет. Страшно облажаться, конечно. Я понимаю, что есть хоккейные фанаты и знатоки. Но все-таки, о чем бы ни была картина, она все равно про человека, а не про род его занятий. Разве фильм «Экипаж» был популярен из-за того, что всех интересует авиация, а «Иронию судьбы» смотрят, потому что врач влюбляется в учительницу? Просто там есть герои, которых можно полюбить.
Николай Лебедев
режиссер
ЖДите ответа / Искусство и культура / Художественный дневник / Книга
Я, как всегда, работаю над романом . Рабочее название «Уступи место». Действие его происходит ориентировочно в 2040 году, и, в общем, это роман о победившей политкорректности. Или, если угодно, о доведенном до абсурда социальном государстве. Главной фигурой тогдашнего мира становится инвалид — или, как там принято говорить, «альтернативно здоровый человек». Его права, его благо превращаются в главную ценность. Конечно, это будет очень неполиткорректный текст — думаю, что Дмитрий Быков со своим «ЖД» просто отдохнет. Дело вовсе не в том, что я соревнуюсь с Быковым — конечно, нет. Просто мне кажется, что политкорректность в своем предельном варианте может представлять не меньшую опасность, чем, скажем, коммунистическая идеология. Концепция, что неполноценный человек более полноценен, более важен для общества, чем человек здоровый, — эта идея едва ли доведет нас всех до добра. Конечно, современный социум должен быть гуманным — кто спорит. Но забвение Божьего замысла о человеке — это потенциальная угроза для всего мира, в том числе и для нашей страны.
Небольшая иллюстрация: одна американская славистка, занимающаяся танцами в самодеятельной студии своего университета, так выразила претензии к России: «Мне у вас не разрешили бы станцевать на сцене Большого театра!» Она видит в этом очевидном факте проявление тоталитаризма. Да, не разрешили бы. Искусство иерархично. Люди не равны друг другу. Инвалидность — трагедия, а не привилегия. Мы живем в трагическом мире, и пытаться сделать вид, что это не так (при помощи выражений «альтернативно одаренный» про дауна или «золотые годы» про старость), суть опасный самообман.
Не думаю, правда, что новый роман выйдет прямо в 2012-м — наверное, еще годик я его попишу. Не хочу спешить . Ну а помимо романа я буду между делом писать рассказы. Со времен ежемесячной гонки с журналом «Саквояж» (рассказы, публиковавшиеся в этом издании, впоследствии составили авторский сборник «Любовь в седьмом вагоне». — «Итоги») мне понравилось писать на заказ — это очень стимулирует и бодрит. Срок написания романа — это срок, сопоставимый со средней продолжительностью типового сегодняшнего брака. От романа — как и от брака — устаешь, и есть мнение, что иногда очень полезно «сходить налево». Именно таким «налево» для меня и будут рассказы.
