Итоги Итоги - Итоги № 38 (2013)
Математическим анализом электрических сигналов между клетками миокарда занимается Рубин Алиев. «Механическим движениям сердца всегда предшествуют электрические импульсы, — рассказывает Алиев. — Импульс последовательно передается от клетки к клетке, поочередно запуская в них потенциал действия. А значит, можно рассматривать генерацию сердечного ритма как работу электрической машины и описывать ее с помощью математических моделей».
Сейчас группа Алиева ставит перед собой новую задачу: заглянуть в клетки мозга человека и создать детальную математическую модель развития мигрени. Кто знает, может, именно на основе их разработки создадут лекарство, которое станет хитом нового поколения биоэлектронных лекарств? Нужно лишь немного подождать.
Позвони мне, позвони / Общество и наука / Общество
Позвони мне, позвони
/ Общество и наука / Общество
Почему современным детям легче обратиться за помощью к чужим людям, чем к своим родным?
В России с началом учебного года количество звонков на единый детский телефон доверия возрастает в разы. Звонят второклашки со своим детским лепетом, звонят тинейджеры, терзаемые вопросами мироздания, названивают их родители. Детский телефон, работающий под единым общероссийским номером, начал работу три года назад, 1 сентября 2010 года. Тогда, помнится, поднялась дискуссия: мол, детям позволили стучать на родителей и учителей. Недавно телефон доверия принял звонок от трехмиллионного абонента. Психологи за это время очень хорошо поняли, зачем все это было нужно.
Недетские страхи
«Мама ушла, мне страшно», — самому маленькому абоненту телефона доверия было четыре года. Оказалось, мама отлучилась ненадолго в магазин, а мобильник забыла дома. Ребенку показалось, что ручку двери кто-то дергает. Он испугался и набрал 8-800-2000-122. Психологи обращают внимание на грамотное поведение мамы, которая оставила ребенку номер телефона — далеко не каждый родитель так делает. Первое, что сделал психолог, — выяснил, угрожает ли ребенку опасность. Попросил его подойти с трубкой к двери, посмотреть в глазок — есть там кто-то? Никого. «Ты еще боишься?» — «Да, боюсь». Тогда специалист начал так называемое психологическое сопровождение — общаясь с ребенком на расстоянии, психолог вместе с ним и порисовал, и мультик посмотрел, и сказку рассказал, пока минут через 40 не пришла мама. Кстати, телефон доверия — бесплатный, поэтому счета за разговор не последовало. Казалось бы, пустяковый ребячий страх, но всем нам знакомы ситуации из детства, когда мы сильно испугались, и это потрясение сохранилось в памяти на долгие годы. Иногда, вовремя оказав помощь, можно не дать маленькой страшилке развиться впоследствии в какую-нибудь дикую фобию.
...Мы разговариваем в небольшой комнате, где четыре стола — за каждым сидит психолог-консультант. Телефон звонит каждые 10 минут. В комнате стеллаж с книгами по детской и подростковой психологии. Заглядывать в них приходится нередко, потому что звонки случаются порой самые неожиданные. В каждой возрастной группе свои проблемы. Дошкольников чаще волнуют вопросы познавательного характера, например: «Чем кормить ежика?» Или первые утраты: «Умер хомячок, мне грустно…» У многих в этом возрасте начинаются выяснения отношений с братьями и сестрами: «Меня не понимают», «Я обиделся».
«Чаще всего к нам обращаются по вопросам семейных взаимоотношений, — рассказывает руководитель сектора дистанционного консультирования «Детский телефон доверия» МГППУ Анна Ермолаева. — Второе место занимают учебные проблемы. Третье — вопросы здоровья, травматические ситуации, на четвертом месте звонки, посвященные отношениям со сверстниками».
По понятным причинам подростки звонят чаще всего — в период взросления у них слишком много переживаний. Портрет среднестатистического абонента выглядит так: девочка 14—15 лет из неблагополучной семьи, где родители в разводе. Впрочем, и мальчиков звонит немало. Как это водится у мужчин, они не склонны обращаться за помощью. По словам дежурных психологов, мальчики чаще звонят с розыгрышами. Психологи относятся к этому как к проверке на профессиональную пригодность: парни хотят понять, как будет реагировать тот, кто на другом конце провода. Если они видят адекватную реакцию, то потом могут и перезвонить, если понадобится реальный совет.
В младших классах к разборкам с братьями-сестрами прибавляются школьные проблемы: «Устал, много кружков», «Много задают, а я не справляюсь», «Получил двойку — не знаю, как сказать родителям». Ну и опять-таки детское любопытство. Как-то позвонила первоклассница, чтобы поделиться: «Мне кажется, наша учительница болеет. Мы с ребятами наблюдали: она не ходит в туалет. Как ей помочь?» Смешно, конечно, но дети реально озаботились этим вопросом. И действительно, с учетом того, что показывают в современном кино, они легко могут придумать, что учительница — инопланетянка или вампирша, к примеру. И начинают бояться ее…
У старшеклассников, особенно у выпускников, в голове часто полная неразбериха: «Не знаю, чего хочу, какой вуз выбрать, да еще как экзамены сдать хорошо…» Состояние потерянности усугубляет банальная усталость — летом многие работали, не отдохнули как следует. Но вообще-то, как отмечают специалисты, это не самая типичная проблема старшеклассников. В этом возрасте они начинают активно самоутверждаться среди себе подобных, поэтому проблемы с учебой отходят на третий план. Самое важное в 12—16 лет — это отношения со сверстниками. «Нравится мальчик, а он не обращает внимания…» «Попал в компанию, в которой все готы. А я не в формате…» Подростку часто не с кем поделиться своими переживаниями: родителям не до него... Ну а с 14 лет уже самое время начинать активно бунтовать и требовать свободы, которую родители, естественно, ограничивают.
На втором месте в это время такое суперважное событие, как начало сексуальной жизни. Например, девушка решилась на близость со своим парнем после выпускного вечера и советуется: как лучше это сделать? К сожалению, мало кто из родителей способен в такой ситуации дать толковый совет. Поэтому разговор со взрослым профессиональным человеком может уберечь от разочарований и ненужных ошибок. А психолог не осудит, выслушает и поможет.
Но для того ли на самом деле придумывался телефон доверия, чтобы спасать малышей от слез по двойкам? Интернет буквально напичкан страшными кадрами о насилии в школе, дома, на улице. Дети бьют и насилуют ровесников и взрослых, взрослые — детей. Казалось, что эти звонки должны стать сами частыми.
Безнадега?
Эти темы действительно стоят особняком: жалобы на жестокое обращение — сексуальное, физическое, психологическое — лишь на последнем месте по частоте звонков. Психологи из этических соображений не разглашают подробностей этих историй, обрисовывают лишь общую канву. Например, как-то позвонила обеспокоенная мама, которой показалось, что свекор как-то не по-родственному обнимал шестилетнюю дочку. Психолог долго разговаривает, выясняет подробности, советует, как поступить и куда обратиться. Специалисты сами признают: ситуация сложная и неоднозначная, нужен тонкий подход. Нередко бывает, что в таких ситуациях психологи ведут абонента: скажем, порекомендовали человеку обратиться в органы опеки или в комиссию по делам несовершеннолетних, а результата нет. Тогда сотрудники сами делают запрос в контролирующую организацию, добиваются помощи, выступают посредниками…
Анна Ермолаева вспоминает два случая, когда позвонили сами насильники. В одном случае получилось вроде как не со зла: парень и девушка встречались, но в какой-то момент она не захотела близости, а он настоял. После этого переживал и спрашивал, как наладить отношения. А второй позвонил с вопросом: как ему избежать уголовной ответственности? Ситуация действительно криминальная: компания парней и девушек отмечала окончание учебного года, но в какой-то момент отмечание превратилось в разгул. Потерявшие контроль над собой парни изнасиловали одну из девушек… После случившегося парень стал интересоваться, как бы замять дело. «Мы, психологи, не должны оценивать и осуждать человека, который к нам позвонил. По телефону доверия может обратиться любой человек, который нуждается в экстренной психологической помощи, причем анонимно, нам абонент неизвестен, — рассказывает Анна Ермолаева. — Однако в этом случае я сказала, как называется то, что он сделал. Мы договорились о том, что ему необходимо искать способы получить прощение этой девушки. Или сделать что-то, чтобы как минимум смягчить боль от полученной травмы…»
