Вера Кондратенко - ПОД МАСКОЙ ОБЪЕКТИВНОСТИ
Однако нужно помнить, что и в среде буржуазной интеллигенции есть в той или иной степени прогрессивно настроенные люди, которые видят пороки капиталистического общества. Многие из них скованы предрассудками, свойственными их классу, часто обнаруживают незнание и непонимание исторических закономерностей, но искренне хотят уяснить происходящее, встать на реалистические позиции.
Кроме того, в Соединённых Штатах в ряде городов издавались и издаются газеты и журналы либерального и прогрессивного направления, выпускаемые пацифистами, женскими и молодёжными организациями. Порой они занимали независимую от официальной точки зрения позицию по ряду вопросов. Эти издания стремились правильно взглянуть на события в Индокитае и своевременно более или менее объективно информировать о них своих читателей. Так, с критикой правительства за замалчивание правды о положении во Вьетнаме выступала ежедневная газета, выходящая в г. Йорке (штат Пенсильвания), – «Газетт энд дейли».
Попытки в известной мере обстоятельно разобраться в том, какую «свободу и демократию» решили защищать и поддерживать своими штыками США в Юго-Восточной Азии, предпринимали и отдельные буржуазные журналисты. Среди них были и сотрудники «Нью-Йорк таймс». Например, Дж. Рестон, Ч. Мор и Н. Шиэн, бывшие в то время специальными корреспондентами газеты в Южном Вьетнаме, в своих сообщениях, опубликованных с 26 августа по 5 сентября 1965 г., охарактеризовали сайгонский режим как продажный, чуждый народу и антидемократический.
Американский публицист Дж. Аронсон в своей книге «Упаковка новостей» дал глубокую оценку деятельности этих журналистов.
«Существовали группы честных репортёров настолько же мужественные, насколько и мелкие, – писал он, – по-видимому, временами они были не в состоянии связать свои выводы с целями американской внешней политики… Эти репортёры презирали корыстных вьетнамских руководителей, поддерживаемых США, и восхищались стойкостью и храбростью противников режима. Но ни один из них, казалось, не понимал тогда, что главная причина несчастья не люди, подобные Дьему, а само американское присутствие во Вьетнаме и во всей Юго-Восточной Азии…Они никогда не подвергали анализу политику США, а уж тем более не снисходили до чаяний вьетнамского народа, как на севере, так и на юге»[64].
Осторожные предостережения отдельных журналистов своему правительству, к тому же тонувшие в общем потоке буржуазной пропаганды, несли на себе печать классовой ограниченности, присущей взглядам их авторов. Тот же Дж. Рестон, например, допускавший критические высказывания, конечно, не являлся сторонником политики, проводимой Северным Вьетнамом. Он, по утверждению западных исследователей, ценный пропагандист. Его карьера сложилась крайне удачно с самого начала. Ещё во время второй мировой войны Дж. Рестон стал новой суперзвездой на небосводе «Нью-Йорк таймс». Он шёл к верному успеху. В глазах издателей и высокопоставленных сотрудников газеты он считался её самым важным и значительным приобретением. В послевоенные годы Дж. Рестон заявил о себе как о весьма влиятельном журналисте мира.
Он был доверенным лицом многих государственных секретарей США, ему давали личные интервью президенты и короли. Рестон завоевал уважение в академических кругах. Благодаря своему высокому профессионализму и личному обаянию ему удалось подобрать и объединить группу талантливых корреспондентов в вашингтонском бюро «Нью-Йорк таймс», где он работал многие годы. Это был самый сильный состав бюро за всю историю газеты. Дж. Рестон и поныне обладает в редакции влиянием, которого мало кому посчастливилось добиться. Он всегда отличался мягкостью по отношению к истэблишменту, никогда не ставил его под удар и слыл либеральным журналистом, становясь, однако, с годами более консервативным.
Поэтому критические замечания Дж. Рестона как в отношении Южного Вьетнама, так и о политике США в Индокитае в целом были направлены не на то, чтобы вскрыть её сущность, а лишь преследовали желание уберечь правящий класс от возможных ошибок.
К тому же не взгляды отдельных журналистов определяли позицию «Нью-Йорк таймс» и всей американской буржуазной печати как в любое другое, так и в то время, когда она поддерживала курс правительства США во Вьетнаме, состоявший в том, чтобы любой ценой, идя на любой риск, обеспечить победу.
Для всех событий версия одна
В США давно уже сложилось парадоксальное положение: казалось бы, страна, располагающая тысячами радио- и телевизионных станций, тысячами газет и журналов, кинематографической индустрией, производящей сотни фильмов ежегодно, системой частного книгоиздательства, выпускающего продукцию на миллиарды долларов, имеющая самую развитую в мире сеть информационных агентств, в состоянии обеспечить своё население богатым разнообразием познавательных и содержательных новостей.
Однако на деле её народ либо дезинформирован, либо плохо информирован о событиях на международной арене. В мире и в США происходят важные политические процессы, но когда американцы берут в руки газету, то часто не находят о них никакого упоминания. Зато там – множество второстепенных новостей. Такой подход вполне устраивает правящие круги.
Американский учёный Г. Шиллер, автор книги «Манипуляторы сознанием», признаёт тот факт, что в средствах массовой информации США едва ли существует разнообразие мнений по международным и внутренним проблемам. Причину этого он видит в монополизации этих средств, а также в идентичности как материальных, так и идеологических интересов их хозяев.
«Они предлагают лишь одну версию действительности – свою собственную. В категорию подобных средств информации попадает большинство национальных газет, журналов и фильмов, выпускаемых национальными или региональными информационными конгломератами»[65],
– утверждает он.
Основная масса американских газет и журналов, включая «Нью-Йорк таймс», в период эскалации войны США во Вьетнаме подавала информацию в таком виде и объёме, в каком она наиболее подходила для оправдания действий правительства. В это время практически не наблюдалось расхождений между позицией «Нью-Йорк таймс» и политическим курсом вашингтонской администрации, которая со своей стороны развернула настоящую информационную войну, применяя невиданную до того времени технику подтасовывания и фальсификации фактов.
Широко рекламируемая «американская свобода печати» может быть хорошо проиллюстрирована освещением средствами информации США американской агрессии во Вьетнаме. Любой эпизод из тысячи, имевший место на её первом этапе и нашедший отражение в печати, являет собой вопиющую ложь.
П. Сайнатх, индийский прогрессивный журналистВ 1985 г. в США широко обсуждалось нашумевшее судебное дело: бывший командующий американскими вооружёнными силами в Южном Вьетнаме генерал У. Уэстморленд подал в федеральный суд штата Нью-Йорк иск против телекомпании Си-би-эс, в котором он обвинял её в «клевете» и требовал выплаты компенсации за моральный ущерб в размере 120 млн долл.
Иск У. Уэстморленда вызвал показанный Си-би-эс документальный фильм «Неучтённый враг: очковтирательство во Вьетнаме», в котором телекомпания доказывала, что У. Уэстморленд умышленно занижал данные о боеспособности вьетнамских патриотов. В ходе процесса вскрылись факты, подтверждающие обоснованность обвинений телекомпании. Адвокаты генерала сочли нужным его предупредить, что дело разваливается на части. В результате Уэстморленд отказался от поданного им иска.
Предавать или нет огласке военную информацию – эта проблема возникла в США, наверное, вместе с образованием государства. Ещё первые трудности американской революции породили стремление замалчивать или подтасовывать сообщения о них. Историки с гордостью отмечали, что подобная тенденция была с негодованием отвергнута. Но нельзя сказать этого об американской буржуазной журналистике периода войны в Юго-Восточной Азии.
«На каждой ступени эскалации Соединённые Штаты пытались либо решительно отрицать происходящее, либо свести его эффект к минимуму, либо скрыть результаты за стремительным потоком сомнительной статистики, за сбивающим с толку эвфемизмом и специально изобретёнными словами, коверкающими английский язык»[66],
– указывал американский публицист Ф. Найтли.
Официальная пропаганда прилагала все усилия к тому, чтобы вне зависимости от действительного хода событий придать войне налёт обыденности, оптимизма и притупить её восприятие в сознании американцев. Для скрытия подлинного значения происходящего использовалась и лексика. Например, популярные в то время словесные конструкции типа «обычное, ограниченное по времени, усиленное защитное воздействие воздушного удара» звучат скорее как название диссертации физика-теоретика, чем как воздушная атака, каковой она на самом деле являлась. «Ограниченная воздушная преграда» – термин, вызывающий в представлении картину, связанную с программой аэрации почвы, а не с массированными бомбардировками, о которых идёт речь. Средства массовой информации США, как правило, избегали употребления слова «вторжение» (invasion), когда речь заходила о Вьетнаме. Его обычно заменяли нейтральным словом «incursion» – налёт, набег, словно речь шла о каком-то случайном, неучтивом приходе, а не об интервенции.
