Михаил Делягин - 100-долларовое правительство. А если цена на нефть упадет?
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Добрый день, Алексей Дыховичный у микрофона, у нас в гостях Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, здравствуйте, Михаил.
М. ДЕЛЯГИН: Добрый день.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Тема наша звучит следующим образом, мы говорим о стабилизационном фонде, точнее говоря, о его разделении.
М. ДЕЛЯГИН: Покойном стабилизационном фонде.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Да, уже с сегодняшнего дня он покойный, но зато есть два других.
М. ДЕЛЯГИН: Размножаются почкованием.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Был один, стало два.
М. ДЕЛЯГИН: Сначала был финансовый резерв, потом его переименовали в стабфонд, но это такая смена этикеток, чтобы народ отвлекался и забывал о сути операции, которая осуществляется.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: А какая суть операции?
М. ДЕЛЯГИН: Лучше всех сказал товарищ Греф, он сказал, что нельзя заработанные Россией деньги вкладывать в российскую экономику, потому что тогда ухудшится ее инвестиционная привлекательность. В переводе на русский язык, если деньги стабилизационного фонда направить на модернизацию российской экономики, тогда меньше останется места для иностранных инвестиций. На самом деле, это не так, но логика очень простая, что прибыль от инвестиций в Россию должна доставаться не российскому бизнесу и российскому бюджету, российскому государству, а иностранным инвесторам.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Во-первых, Греф уже не определяет судьбу стабилизационного фонда.
М. ДЕЛЯГИН: Греф ее никогда не определял, но он наиболее откровенно выражал точку зрения. Теперь таких откровенных, действительно, нет.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Так, все-таки, на ваш взгляд, если перевести слова Грефа, смысл этого разделения, для чего это делается?
М. ДЕЛЯГИН: Про разделение Греф не говорил, разделение вызвано тем, что замораживать все деньги бюджета, действительно, стало невозможно. Недовольство стало слишком большим, правительство превратилось в притчу во языцех, над ним уже откровенно издеваются все, и нужно что-то делать. Поэтому весной прошлого года была придумана красивая схема, что основную часть стабилизационного фонда переименовываем в резервный, оставляем, как есть. Это 10 % ВВП РФ. По состоянию на сегодняшний день это 3 триллиона 69 миллиардов, средняя величина в 2008 году будет 3.5 триллиона. Она будет потом расти, как и предполагалось, она достигнет в 2010 году 5 триллионов 78,1 миллиарда рублей.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: За счет роста ВВП?
М. ДЕЛЯГИН: За счет роста ВВП, при этом туда будут направляться дополнительные нефтедоллары, как предполагается, и даже некоторые внутренние займы. В 2009 году — 78 млрд. руб., в 2010 — 224.5 млрд. руб. Россия возьмем займов, скорей всего, внутренних для того, чтобы эти деньги закачать в резервный фонд. Это основная часть, это 10 % ВВП. 2 % ВВП направляются в фонд так называемого национального благосостояния. Его сначала очень пафосно назвали фондом будущих поколений, но когда выяснилось, что его собираются направлять на поддержку состоятельных пенсионеров, стало ясно, что как-то называть состоятельных пенсионеров будущими поколениями как-то очень неловко. Переименовали в национальное благосостояние. Суть дела — софинансирование накопительного пенсионного страхования. Т. е., допустим, у вас есть лишние 10 тыс., и вы не знаете, куда их деть. Вы решаете эти 10 тыс. направить на свое дополнительное пенсионное страхование. Или ваш работодатель делает вам такую услугу. Тогда государство до 10 тыс. в месяц докладывает вам денег из бюджета, стимулируя вас. Это вещь правильная, вещь хорошая, за исключением двух «но»: первое «но», эти деньги, как и все пенсионные накопительные деньги, поступают в руки финансовых операторов, которые не отвечают за их сохранность. Т. е. если финансовый оператор эти деньги украдет, то он виноват, его поймают, деньги вам вернут по страховке. А если он по-честному ошибется или просто рынок упадет, то вы своих денег лишитесь, никто виноват не будет. Вторая проблема, проблема этой схемы. Она касается только тех, у кого есть лишние деньги. Т. е. она касается богатой части общества и верхней части среднего класса. Тех, кто по-настоящему нуждается в дополнительной пенсии, тех, кому вправду не хватает денег, эта мера не касается. И второе направление использования денег этого фонда, по-видимому, это выполнение дефицита пенсионного фонда; дефицит пенсионного фонда вызван отнюдь не тем, что у нас слишком много пенсионеров развелось, которые слишком хорошо живут. Оно вызвано совершенно другими вещами. Первая вещь, это дурное управление пенсионным фондом, который никак и никем не контролируется, на самом деле, есть формальная процедура, она не более чем формальная. В результате, если вы приезжаете в нормальный российский средний город, лучшее здание — это офис пенсионного фонда, причем иногда зал для приема пенсионеров устроен специально таким образом, что пенсионер туда не дойдет, например, на 2-м этаже с крутой лестницей и узкой лестницей. И зальчик маленький, чтобы там было душно. Вторая причина — это единый социальный налог, который устроен крайне несправедливо по мерзкому социальному принципу, чем вы беднее, тем вы больше платите, соответственно, честность превращена в привилегию имущих. Соответственно, налог собирается крайне плохо, как и любая несправедливая вещь. Соответственно, денег в пенсионном фонде не хватает.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Во-первых, почему больше платите, не больше платите, а в процентном соотношении.
М. ДЕЛЯГИН: В процентном соотношении больше, что больше, 26 % или 2 %? Что больше.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Хороший вопрос.
М. ДЕЛЯГИН: Вот поэтому в процентном отношении бедный платит и даже средний класс платит 26 %, потом есть ставка 17 %, а потом есть ставка 2 % с уже совсем больших сумм. У меня достаточно большое количество знакомых, которые искренне не понимают, а чего так возмущаешься, потому что мы с основной части нашей зарплаты платим 2 %, с маленькой платим 26, но это не страшно. А я столкнулся с ситуацией, когда у меня, я опросил своих знакомых, а как вы получаете деньги. Две трети сказали — в конвертике. Я спросил, а почему? Ты понимаешь, приходим мы к работодателю, а он говорит — тебе как, условно, 100 руб. платить в конвертике или 66 официально? Потому что налог, подоходный налог плюс единый социальный налог, у них разная база.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть хочешь платить налоги, плати сам?
М. ДЕЛЯГИН: Да.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Все сам плати из своего кармана?
М. ДЕЛЯГИН: Да, хочешь платить из своего кармана, понимаете, с 2000 долларов платить жалко, а с 500 долларов платить невозможно такой налог, вот и все. У нас единственная страна в мире, в которой бедные платят за богатых, а не наоборот.
А. ДЫХОВИЧНЫЙ: Если говорить об этом разделении стабфонда, о том, что… как бы вы сделали? Есть эта куча денег.
М. ДЕЛЯГИН: Понимаете, есть, должен быть страховой резерв на черный день, должна быть заначка. Заначка считается очень просто. Если будет конец света, сколько мне нужно, чтобы продержаться год для того, чтобы успеть перестроить экономику на мобилизационные, грубо говоря, рельсы. Резервный фонд рассчитан из трех лет, не одного года, трех лет, и он рассчитан, исходя из падения цены нефти до 29 долларов за баррель, что невозможно теоретически просто потому, что доллар сам по себе очень сильно обесценился. Т. е. я думаю, что для России с ее сегодняшней экономикой, коррупцией, монополизмом, прочим, тяжелые времена наступают с 60 долларов за баррель, т. е. эта должна быть планка реальная, когда включаются чрезвычайные механизмы. И не три года, а один год. Т. е. у нас, грубо говоря, этот резервный фонд должен быть в шесть раз меньше. После этого остальные меры, остальные деньги должны направляться на, если выражаться грубым языком, модернизацию производственной инфраструктуры, потому что с производством как-нибудь бизнес справится сам по себе. И второе, модернизация социальной сферы. Есть два основных направления: первое, это то, что принесет возврат. Модернизация автомобильных дорог, кстати, вы знаете, что у нас в прошлом году грузооборот транспорта по не железнодорожному транспорту сократился на 1,1 %? Это катастрофа, на самом деле. Главная причина — ужасающее состояние автомобильных дорог, протяженность которых у нас сокращается с 2004 года, потому что износ превышает ввод в действие. Дураки съедают дороги, что называется. Организация железнодорожного транспорта, с которым у нас лучше всего, но тоже не очень хорошо, модернизация аэропортов, модернизация жилищного хозяйства, аварийный и ветхий, не капитальный ремонт аварийных и ветхих домов, которые не нужно ремонтировать, которые сносить нужно к чертовой матери и заново строить, а мы их опять капитально ремонтируем. При этом соответствующий фонд, фонд содействия реформам ЖКХ, основная тема обсуждения, а куда девать не используемые им финансовые средства, в какие именно инструменты их вкладывать. Понятно, что это за фонд, да. Масштабные инвестиции в инфраструктуру на новой технологической основе, во-первых, резко снизят издержки в экономики, газ освободится, потому что не нужно будет греть теплую воду, которая потом течет из дырявых труб. Самое главное, кардинально изменится деловой климат в стране, потому что везде все будут работать. Для малого бизнеса появятся огромные возможности для аутсорсинга, колоссальные возможности. С другой стороны, это восстановление социальной сферы. Извините, но почему у нас только под выборы обещают довести до прожиточного минимума только минимальную зарплату? А стипендии? И когда-нибудь обещают, в перспективе, пенсии. Что за издевательство? У нас должен быть нормальный прожиточный минимум гарантирован всем, потому что есть такое право человека на жизнь. Этот прожиточный минимум должен быть реальным, а не на уровне пленных немцев в сентябре 41-го года, как у нас сейчас. Он должен варьироваться по регионам, потому что на Колыме человеку нужно одно количество калорий, а в Краснодарском крае — другое количество калорий и т. д. У нас рождение ребенка должно не сталкивать среднюю семью в нищету и в катастрофу, а, наоборот, обеспечивать ей повышение социального статуса, имущественного в том числе, за счет пособий на этого ребенка и т. д. и т. п. У нас страна недоинвестированная, у нас, другое дело, что эти инвестиции будут не короткими, не будут окупаться. Те инвестиции, которые в горизонте 15 лет окупаются гарантированно, это инвестиции в инфраструктуру. Их можно делать за счет золотовалютных резервов ЦБ. Это очень неправильно с точки зрения экономической теории, это неправильно, это я говорю сразу. Но экономическая теория для страны, в которой не существует права собственности, не писано, у нас права собственности не существует, поэтому у нас, с одной стороны, руки связаны сильнее, чем у американцев, а, с другой стороны, они развязаны.
