Биньямин Нетаньяху - Место под солнцем. Борьба еврейского народа за обретение независимости, безопасное существование и установление мира
***
Верно, конечно, что арабы жили в Эрец-Исраэль, и в середине XIX столетия они численно превосходили евреев. Но в третьей четверти прошлого столетия все население страны, арабы и евреи вместе, составляло 400.000 человек – менее 6% сегодняшнего населения[69]. В 1881 году начинается сионистская репатриация, и к концу Первой мировой войны число жителей Эрец-Исраэль составило 900.000 человек на обоих берегах реки Иордан (т.е. включая нынешнюю Иорданию). В западной части страны (нынешнее государство Израиль) проживало 600.000 человек. Но и это было ничтожным количеством в сравнении с потенциалом заселения и обустройства страны[70].
В 1898 году Эрец-Исраэль посетил германский император. Здесь он встретился с Теодором Герцлем и сказал ему:
"Поселения, которые я видел – и немецкие, и вашего народа – могут служить примером того, что можно сделать с этой страной. Здесь есть место для всех"[71].
Когда такие умные и гуманные люди, как Вудро Вильсон и Ллойд-Джордж решали проблему разоренной Палестины, они понимали, что присутствие незначительного арабского населения, почти не использующего землю и не способного обеспечить собственное пропитание, нельзя считать серьезным препятствием для удовлетворения национальных чаяний миллионов евреев. Этот вывод был сделан с учетом того факта, что арабы обладают громадным территориальным пространством, на котором они могут реализовать свои национальные устремления (совокупная площадь арабских стран более чем в 500 раз превосходит площадь Государства Израиль в его сегодняшних границах)[72].
Выступая перед членами комиссии Пиля, Владимир Жаботинский сформулировал суть национальной проблемы в Эрец-Исраэль следующим образом:
"Я не отрицаю, что (в построенном евреями государстве)… арабы Палестины неизбежно станут меньшинством. А отрицаю я, что это наносит им ущерб. Нельзя нанести ущерб народу или нации, обладающей таким количеством национальных государств в настоящее время; в будущем их станет еще больше. Одна часть, одна ветвь арабского народа, причем совсем небольшая, будет жить в чужом государстве… Я вполне допускаю, что любому меньшинству хочется стать большинством. Равным образом, понятно, что палестинские арабы предпочли бы, чтобы Палестина стала четвертым, пятым или шестым арабским государством… но, когда арабские притязания вступают в конфликт с правом евреев, это то же самое, что сытому пытаться отнять пищу у голодного"[73].
Отметим, что в настоящее время в мире имеется 21 арабское государство. В стремлении обосновать свои притязания на Эрец-Исраэль арабы не только искажают общеизвестные факты, касающиеся природной и демографической ситуации этой страны конца XIX столетия, но и убеждают мир в том, что в Палестине возник и оформился особый, отличный от других народ – ведь иначе невозможно добиваться права на самоопределение. Так, они заявляют, что в ходе своего "вторжения" евреи захватили независимую страну "Палестину", где проживал особый народ – "палестинцы".
Но это утверждение – глумление над историей. Как показал профессор Бернард Льюис, после арабского завоевания в VII столетии никакой Палестины просто не существовало:
"С момента разрушения древнего еврейского государства и вплоть до начала британского правления территория, называемая ныне Палестиной, не была страной и не имела иных границ, кроме административных; это была одна из провинций, но не более того, огромного государственного образования"[74].
Турки разделили страну на четыре административных округа или санжака. Иерусалимский округ включал в себя Синай и простирался до Африки, тогда как Самария, Галилея и Трансиордания были тремя дополнительными, отдельными округами. При смене правителей границы менялись, некоторые районы переходили в другие округа (см. карту 3), так что никогда не существовало арабского государства Палестина, или даже единой арабской провинции Палестина.
Даже само это название "Палестина" арабы не использовали и переняли его у англичан уже в нашем столетии. Где были борцы за свободу палестинского народа во времена двухвекового правления мамелюков и четырехвекового османского владычества? В каких политических организациях, социальных учреждениях, произведениях литературы и искусства отразились чаяния этой фантомной нации? Быть может, хотя бы в частной корреспонденции? Увы, ни единого упоминания. За весь этот огромный период арабские жители Палестины не выказывали даже намека на желание обрести независимость.
Были арабы, жившие в Эрец-Исраэль, равно как и во многих других местах, но не было палестинского народа с собственным национальным самосознанием, со своими национальными особенностями, с общим представлением о своих национальных интересах. Так же, как не было государства Палестина, не было и палестинской нации или палестинской культуры. Такое заключение дала в 1937 году британская королевская комиссия, представившая отчет о положении в стране:
"За двенадцать столетий, прошедших со времени арабского завоевания, Палестина фактически исчезла с исторической арены… В экономике, как и в политике, Палестина находится далеко в стороне от главных устремлений мировой жизни. В сфере науки или литературы она не внесла никакого вклада в современную цивилизацию"[75].
Нам могут возразить, что в 30-е годы палестинская проблема уже приобрела политическое звучание, поэтому неправомерно делать далеко идущие выводы на основании приведенной выше оценки. Но подобное возражение неприменимо к свидетельствам очевидцев, посетивших Эрец-Исраэль в прошлом столетии. Вот, например, к каким выводам пришел швейцарский ученый Феликс Бове, который побывал в Палестине в 1858 году:
"Христиане, завоевав Святую Землю, так и не сумели удержать ее; для них она всегда была либо полем сражения, либо кладбищем. Сарацины (т.е. арабы), которые отняли ее у них, также ее оставили, и она была захвачена османскими турками. А те… превратили ее в пустыню, куда и сами опасаются заглядывать. Арабы, живущие здесь, могут считаться лишь временными поселенцами. Они разбивали свои кочевья на пастбищах или строили убежища в разрушенных городах. Они не создали ничего. Поскольку они чужаки на этой земле, то они и не стали ее хозяевами. Ветер пустыни, что занес их сюда, может унести их прочь, и не останется здесь ни единого следа их пребывания"[76].
Когда Эдвард Робинсон, Клад Кондор и другие археологи впервые оказались на этой земле, они без большого труда сумели опознать древние еврейские города, потому что арабы так и не удосужились дать им новые названия. Еврейские топонимы, которые исследователи нашли практически нетронутыми, включали в себя место рождения пророка Иеремии Анатот (Аната), поля маккавейских сражений Левона (Лубане) и Бейт-Хорон (Бет-Ур), последнюю крепость Бар-Кохбы Бейтар (Батир), место пребывания Скинии Завета в Шило (Сийлун), Арад (Тель-Урад), Ашкелон (Аскалун), Беэр-Шеву (Бир эс-Саба), Бней-Брак (Ибн-Ибрейк), Бейт-Шеан (Бейсан), Бейт-Шемеш (Айн-Шамс), Адураим (Дура), Эштемоа (Эс-Самуа) и множество других[77]. Фактически за 12 веков своего присутствия в Палестине, вплоть до возвращения евреев, арабы построили только один город Рамле[78]. Эти очевидные факты позволили сэру Джорджу Адамсу Смиту, автору "Исторической географии Святой Земли", написать в 1891 году:
"Нет никакой местной цивилизации в Палестине, которая могла бы вытеснить турецкую, исключая евреев… давших Палестине все, что имеет какую-нибудь ценность для мировой цивилизации"[79].
Поэтому, когда мировые лидеры в Версале взвешивали конкурирующие доводы арабов и евреев, они с полным основанием не уделили никакого внимания национальным требованиям "палестинцев". Ни один арабский лидер в Версале – или даже в Палестине! – не выдвинул подобных требований. Возглавляемая Фейсалом, сыном шерифа Мекки, а, позднее, королем Ирака, арабская делегация отстаивала независимость арабского государства, которое, по их мнению, должно было включать территорию нынешних Сирии и Ирака, а также Аравийский полуостров.
Фактически арабы смотрели тогда на сионистов как на потенциальных союзников. В январе 1919 года, за месяц до открытия Версальской конференции, Фейсал подписал с Хаимом Вейцманом соглашение о "возможно более тесном сотрудничестве" между арабским и еврейским народами с целью "дальнейшего развития арабского государства и Палестины (еврейской)". В этом соглашении отмечалось, что конституция Палестины "должна дать полные гарантии осуществления декларации британского правительства от 2 ноября 1917 года" (Декларация Бальфура) и что "все необходимые меры будут приняты, дабы поощрить и ускорить широкомасштабную иммиграцию евреев в Палестину".
