Александр Щипков - Плаха. 1917–2017. Сборник статей о русской идентичности
Может ли Россия в конце концов утратить статус главного победителя фашизма, лишиться этого морально-исторического ресурса? Мы же прекрасно видим, как события войны перевираются, как члены киевского правительства называют Россию (СССР) страной-агрессором, как реабилитируются методы геноцида и нацистская символика, как резолюция ООН о запрете героизации нацизма молчаливо, но жёстко отвергается некоторыми мировыми державами.
Представим на минуту такую картину. Вместо Дня Победы мы празднуем День примирения. Это происходит не 9‑го, а 8 мая. Нет ни одного красного флага. Людей с георгиевскими лентами клеймят как поджигателей войны и дремучих ксенофобов, которые тайно боготворят ГУЛАГ и хотели бы написать «альтернативную историю, в которой не союзники, а советские войска взяли Берлин».
Постепенно, через 2–3 поколения, все будут думать, что именно так и обстояло дело. Что это мы начали войну, что Гитлер – меньшее из зол, американцы и поляки спасли мир от «красной чумы», а Бандера был хитрецом, который боролся с Гитлером, вступая с ним в тактический союз, но при этом, вне всякого сомнения, русские были главные злодеи. Эта картина сейчас вызывает оторопь своим навязчивым абсурдом. Но она может взять верх в умах людей, если народ, общество и власть не будут оказывать сопротивление идеологическому и информационному нажиму.
Если Россия рухнет и распадётся, мы точно будем учиться по бандеровским учебникам.
«Всё равно историческая правда победит», – сказал Владимир Путин ветеранам. Это звучит чересчур оптимистично. Всё может быть переписано. Мы же видим, что творят с бывшими русскими на Украине. Воевать с этим злом необходимо сейчас, пока ещё можно победить. Но чтобы победить, мало учебников литературы и истории, мало ветеранских собраний. Нужен системный ответ на происходящее вокруг нас. Иначе будет так, как сейчас на Украине.[7]
В. Т. ТретьяковКрасное и белое
Весной 2015 года в своей программе на волнах радиостанции «Коммерсант-FM» огневой либеральный публицист Константин Эггерт выдал такую фразу: «Сталин – это исторический страховой полис победивших красных и их потомков. «Если бы не Сталин, не было бы России!» – говорят нам. В ответ на это хочется спросить: «А случились бы с Россией все эти беды, не приди коммунисты к власти?»[8]
Каждое звено в этой логической цепочке спорно, но, увы, типично для российских средств массовой информации последних почти 30 лет. Ну какой Сталин защитник для победивших красных? Это он-то, подвергший всем казням египетским минимум половину «победивших красных» из ленинской гвардии времён гражданской войны? (Троцкий, Каменев, Зиновьев, Бухарин – продолжать можно долго.) Это Сталин-то, автор «консервативной революции» конца 20‑х – начала 30‑х, превратившей Советский Союз из «левого экспериментального проекта» (выражение Бориса Кагарлицкого) в консервативную державу, где эксперименты снизу были запрещены под страхом смерти? Содержащийся в вопросе намёк Эггерта на то, что Гитлер пришёл к власти лишь благодаря страху мировой буржуазии перед коммунизмом, – это на самом деле перепев с обратным знаком советской манихейской пропаганды 30‑х годов, рисовавшей мир как арену последнего, эсхатологического боя между коммунизмом и фашизмом. Да если бы Гитлер боролся только с коммунизмом, зачем ему было сперва в 1939–1940 годах нападать на антикоммунистическую Польшу и вполне себе буржуазную Францию?
«Красный» Путин. Оксюморон от либералов
Логика Эггерта хромает, но ему легче озвучить любую несуразность, чем признать, что мировое зло может родиться не в России, а в западной части Европы. Красное зло у Эггерта всегда встаёт на Востоке – угрожая ангельски-белой Европе или провоцируя её на порождение случайных коричневых выродков типа Гитлера. Любой попытке Востока (включая «азиатский» СССР) защищаться или оправдываться Эггерт в своих комментариях всегда отказывает в легитимности, объясняя эту самозащиту религиозным фанатизмом (Иран) или живучестью сталинского наследия (Россия). Отсюда и строгий конец эггертовского комментария: «Гражданская война в России не закончена. Она всё ещё идёт в умах. И пока она не завершится, Сталин будет жить».
Что же это за гражданская война такая, что же это за мифические «красные», которые, по Эггерту, всё ещё терзают Россию? Тачанки отгремели почти сто лет назад, репрессии против «бывших», слава Богу, тоже прекратились более полувека тому назад, СССР ещё при Горбачёве отказался от попыток строительства коммунизма и уж тем более от попыток этот самый коммунизм навязать другим. Где гражданская война, где «красные»? И с кем воюют эти «красные» в России: ведь тезис товарища Сталина об обострении классовой борьбы отменил ещё Хрущёв? Неужто и Путин для Эггерта – «потомок красных», всё ещё изничтожающий невинных «белых» (к которым, по собственному самоназванию, относит себя и сам «дворянин и православный, барон фон Эггерт»)?
Новые большевики
Вы будете смеяться, но Эггерт во всё это и вправду верит. Ситуация 1918–1920 годов у него растягивается на лишние 95 лет. Сталин в этом выдуманном мире так и остаётся одним из красных адептов «земшарной республики Советов», призванной насолить фон Эггертам в любой точке матери-Земли.
(Напомним, что на самом деле Сталин – исполнитель смертельной для мировой революции идеи о возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране. То, что реализация этой идеи превратила бывшую Российскую империю в наше собственное, отдельное от всего мира общежитие адского класса «преисподняя на земле», – другой вопрос.)
«Но постойте!» – скажет любой читатель Фейсбука. – «Разве не очевидно, что в российском обществе идёт латентная гражданская война по всем важным вопросам: от переизбрания Путина до помощи соотечественникам на Украине?! Посмотрите на озлобление, на взаимные обвинения, порой зашкаливающие даже по украинским меркам! Это что, мир?!»
Да, латентная гражданская война в России идёт. И развязали её (пока только в виртуальном пространстве) как раз подобные фон Эггерту новые, «не красные» большевики. То, что эти большевики не любят «красную» коммунистическую символику (и с удовольствием её запретили бы, как это уже сделано на Украине), не так важно. Главное – это методы новых большевиков, ничуть не изменившиеся за прошедшие сто лет. Во-первых, это готовность добиваться власти и крушить оппонентов любыми способами. Во-вторых – полное презрение к отечественной истории и её ещё живым свидетелям, желание стирать её даже не страницами, а томами. Кампания «десоветизации», предложенная бывшим ректором ИНИОН Юрием Пивоваровым, – из той же фирменной большевистской линии, что и «декулакизация», «деклерикализация» и т. д.
Оговорки по Герцену и Ленину
Языковые совпадения – очень точный индикатор. «Десоветизаторы» России применяют против Путина приблизительно такие же выражения, какие большевики 1905–1917 годов применяли в отношении государя Николая II. Достаточно прислушаться к бесконечным проклятиям в адрес «вертикали власти», «управляемой демократии» и «клерикализации», чтобы угадать за ними привычные ругательства начала XX века – впоследствии реализовавшиеся угрозы уничтожить всех этих «сатрапов», «попов», жандармов… И ещё один важный индикатор большевизма – готовность оправдать любую жестокость со стороны «национально-освободительных движений» или «восставших масс», если она направлена против общих политических противников – «клерикализации», «Кремля», «путинского большинства» и т. д. (До 1917 года приблизительно те же явления получили названия «духовной сивухи» по Ленину, «немецко-византийского царства-фасада» по Герцену и т. д.) «Огромное уважение», которое Эггерт сохраняет к Виталию Владимировичу Кличко и другим представителям нового киевского режима после всех их преступлений и в Киеве, и в Донбассе, имеет те же корни, что и фраза Герцена по поводу мужика, зарубившего топором своего барина: «И превосходно сделал!» Стоит обратить внимание, что со стороны Путина и реально принимающих решения чиновников никаких угроз в адрес расхрабрившихся новых большевиков так и не прозвучало.
Своя своих не познаша
Тот факт, что подобные Эггерту публицисты, используя в отношении себя самоназвание «либералы» или даже «атлантисты», не признают своё родство с большевизмом, – вполне закономерен. В своё время о неспособности русской революционной интеллигенции «узнать» себя в большевиках прекрасно написал ещё Николай Александрович Бердяев в своей книге «Истоки и смысл русского коммунизма»: «Если остатки старой интеллигенции, не примкнувшей к большевизму, не узнали своих собственных черт в тех, против кого они восстали, то это историческая аберрация, потеря памяти… Старая революционная интеллигенция просто не думала о том, какой она будет, когда получит власть, она привыкла воспринимать себя безвластной и угнетённой».
