Джозеф Стиглиц - Цена неравенства. Чем расслоение общества грозит нашему будущему
В главе 4 я постараюсь прояснить связь между нестабильностью и ростом. Пониманием этих процессов я обязан другой возглавляемой мною комиссии – Экспертной комиссии Президента Генеральной Ассамблеи ООН в сфере реформирования международной валютной и финансовой системы.
Особенно мне бы хотелось поблагодарить моих коллег из Института Рузвельта: Бо Каттера (Bo Cutter), Майка Кончала (Mike Konczal), Арджуна Джейадэва (Arjun Jayadev) и Джеффа Мадрика (Jeff Madrick). Другие, работавшие в Институте Рузвельта, в том числе Роберт Каттнер (Robert Kuttner) и Джейми Гэлбрейт (James K. Galbraith), также заслуживают благодарности. Всех нас вдохновлял Пол Кругман (Paul Krugman), мечтавший об обществе с большим уровнем равенства и более успешно функционирующей экономикой.
В последнее время представители различных отраслей экономики, к сожалению, не уделяют должного внимания вопросам неравенства. Так же, как остаются без внимания и другие проблемные пункты, которые могут подорвать существующую в стране стабильность. Институт нового экономического мышления был создан как раз для решения этих и других проблем. И мне сложно описать, насколько я благодарен этому институту и в особенности его главе Робу Джонсону (Rob Johnson) (который также является моим коллегой в Институте Рузвельта и членом комиссии ООН) – за активные обсуждения всех проблемных ситуаций, упомянутых в этой книге.
Традиционно выражаю свою признательность Колумбийскому университету за взращивание такой плодородной интеллектуальной почвы, что на ней дискуссионные идеи и рождаются, и могут быть подвергнуты тщательному анализу, чтобы выйти на качественно новый уровень. Я должен особенно поблагодарить Хосе Антонио Окампо (José Antonio Ocampo) и моего давнего коллегу и единомышленника Брюса Гринуолда (Bruce Greenwald).
Наряду с общей признательностью, я бы хотел сказать спасибо людям, благодаря которым стало возможным опубликовать эту книгу.
Данная книга выросла из моей статьи в журнале Vanity Fair «От 1 процента, для 1 процента, к 1 проценту». Каллен Мерфи (Cullen Murphy) заметил эту статью и проделал огромную работу по ее редактированию. Грейдон Картер (Graydon Carter) предложил заголовок. Дрейк МакФили (Drake McFeely), президент издательства «Нортон», мой давний друг и издатель, попросил меня расширить идеи статьи до формата книги. А Брендан Карри (Brendan Curry) осуществил редактуру издания.
Стюарт Проффит (Stuart Proffitt), мой редактор из издательства Penquin/Allen Lane, также проделал серьезную работу по комбинированию высоких идей и подтверждающих их аргументов, одновременно снабдив эту комбинацию подробными комментариями.
Карла Хофф (Karla Hoff) прочла книгу от корки до корки, выправила и манеру изложения, и аргументацию. Но еще перед началом работы над этой книгой именно дискуссии с Карлой помогли мне сформировать основной идейный и смысловой каркас моего повествования.
За издание в мягкой обложке я должен особенно поблагодарить тех читателей, редакторов и студентов, которые сочли необходимым внести в книгу изменения и улучшения. Особенно я признателен тем нескольким читателям, которые нашли время прочесть книгу и написать мне об ошибках, допущенных в издании и не замеченных другими. Их старания отражены в настоящем издании. В числе тех, кто высказал свои замечания на книгу, были Стивен Дженкинс (Stephen Jenkins) из Лондонской школы экономики и Тереза Гилардуччи (Teresa Ghilarducci), глава Новой школы при Центре анализа экономической политики Шварца; дополнительные сведения, которые я получил от нее касательно неравенства и показателей вероятной продолжительности жизни, были совершенно необходимы при написании этого предисловия. Я благодарю также экономистов, политических деятелей и активистов различных стран за обстоятельные формальные и неформальные беседы по поводу содержания моей уже вышедшей книги.
Группа научных сотрудников во главе с Лоуренсом Уилс-Самсоном (Laurence Wilse-Samson), в которую входили также Ан Ли (An Li) и Ритам Чори (Ritam Chaurey), проделала большую работу, вышедшую далеко за рамки лишь проверки фактов книги. Они сделали несколько важных замечаний относительно расширения анализа некоторых вопросов, и, кажется, были так же воодушевлены работой, как и я. Джулия Кунико (Julia Cunico) и Ханна Ассади (Hannah Assadi) тоже поддерживали меня и давали ценные комментарии в процессе написания книги.
Имон Кирчер-Аллен (Eamon Kircher-Allen) не только взял на себя ответственность за ходом всего процесса издания рукописи, но и оказался ценным редактором и критиком. Мне трудно выразить, насколько я ему признателен.
Как всегда, я хочу сказать большое спасибо Ане, которая вдохновила меня на написание этой книги, не уставала обсуждать со мной основные идеи, формулировать и пересматривать их снова и снова.
Всем, кто разделил со мной удовольствие работы над этой книгой, я выражаю огромную признательность. Напоследок я должен сказать, что за возможные неточности в книге не стоит винить никого из этих людей.
Глава 1. Американская проблема 1 процента
Финасовый кризис и Великая рецессия, которая последовала за ним, заставили огромное число американцев плыть по течению среди обломков постоянного ухудшающейся и практически не работающей формы капитализма. Через пять лет после этого около 17 процентов американцев, желающих получить работу с полной занятостью, не могли ее получить; около 8 миллионов семей были вынуждены покинуть свои дома; еще миллионы со страхом ожидают уведомлений о выкупе закладных в не столь отдаленном будущем[68]; а сбережения многих людей улетучиваются. Даже если некоторые оптимистические прогнозы, предвестники настоящего восстановления, которые дают специалисты, сбудутся, все равно понадобятся годы – не ранее, чем к 2018 году, – прежде чем экономика вернется к уровню всеобщей занятости. Однако некоторые оставили бесплодные надежды уже к 2012-му: сбережения тех, кто потерял работу в 2008 и 2009 годах, потрачены. Люди среднего возраста, уверенные в быстром возвращении на свои рабочие места, осознали факт своего вынужденного увольнения. Молодые люди, только выпустившиеся из университета, с десятками тысяч долларов долга по образовательному кредиту, не могли устроиться на работу в принципе. Люди, вынужденные переехать к родственникам и друзьям во время, когда кризис только набирал обороты, фактически стали бездомными. Жилье, приобретенное в период бума на рынке недвижимости, до сих пор остается на рынке или продано с большими убытками; еще большее количество домов пустует. Мрачные подпорки финансового бума предшествующих десяти лет наконец стали явными.
Одной из самых темных сторон рыночной экономики, на которую удалось пролить свет, стало огромное и все набирающее обороты неравенство. Оно оставило ткань американской социальной системы (да и экономической устойчивости вообще) в изношенном состоянии: богатые богатеют, в то время как остальные граждане сталкиваются с непреодолимыми трудностями, которые едва ли гармонирует с образом американской мечты.
Известно, что в Америке есть бедные и богатые, но, даже несмотря на этот факт, причиной неравенства не может быть исключительно кризис и последовавший за ним спад – ведь он нарастал в течение последних трех десятилетий. Кризис лишь ухудшил положение дел до такой степени, когда больше нельзя закрыть глаза на проблемы. Средний класс оказался под серьезнейшим давлением, – к этой ситуации мы вернемся чуть позже. Плачевное положение низов стало более чем осязаемым, равно как и слабость американской системы безопасности стала столь очевидной, когда государственные программы поддержки (и без того недостаточные) были урезаны до предела. Но несмотря на все это, американской верхушке в 1 процент удается удержать огромный кусок национального дохода, то есть пятую его часть, – хотя некоторые вложения не приносят дохода и терпят крах[69].
Неравенство непреодолимо растет, когда кто-то старается урвать себе кусок в деле распределения доходов; даже в этой верхушке в 1 процент большая часть доходов пришлась на «верхние» 0,1 %. К 2007 году, примерно за год до кризиса, 0,1 % верхушки американских хозяйств имели доход, в 220 раз превышающий средний доход хозяйств, составляющих 90 %. Богатство распределялось даже более неравномерно, чем доход: 1 процент самых богатых людей сосредоточил в своих руках более трети национального благосостояния[70].
Данные о неравенстве в доходах дают лишь общий очерк экономической ситуации в соответствующий момент времени[71]. Однако именно по этой причине информация о неравенстве благосостояния так тревожна – показатели этого неравенства дают больше знаний о долгосрочной динамике доходов. Более того, показатели благополучия дают несомненно лучшую картину различий в уровнях доступа к ресурсам.
У Америки были свои пути роста и развития с невероятно высокими показателями. В первые годы после депрессии нового тысячелетия (с 2002 по 2007 год) 1 процент верхушки сосредоточил в своих руках более 65 % всего национального дохода[72]. В то время, как показатели доходов 1 процента были абсолютно фантастическими, простые американцы не получили ничего, а то и теряли имеющееся[73].
