Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г.
3. Твоя блестящая фраза «статья против Францева заглохла, зато есть статья в „Детской лит-ре“» вызывает у меня страстное желание ответить так: «Денег ты за УнС не получишь по таким-то причинам, но зато Сёма Нойфшиц из Жмеринки прислал письмо, где пишет, что УнС — это да!» Впрочем, честно говоря, как-то мне на эту статью чихать стало последнее время. Свыкся. Не будет и не надо. Попробуем перебиться. Кое-какие капиталы теперь есть, а остальное пройдет. Яков пишет мне про статью Юры Карякина. Это кто? И какие еще статьи в каких толстых журналах ожидаются?
4. Звонил сегодня в бухгалтерию Лениздата. Деньги тебе уже выслали, хотя и недавно. Надо полагать, в течение декады получишь. Смоляна я не трогал до сегодняшнего дня — давил фасон. Но после твоего письма позвонил. Назначили свидание. Прямых вопросов я не задавал (по-прежнему давил фасон), но по тону его — такое ощущение, что можно спокойно посылать ВНМ в «Байкал» или куда там. Думается мне, что свидание нашему дорогому Смоляну нужно в основном, чтобы блеснуть передо мною эрудицией и тонким пониманием русской стилистики. Практического выхода я не жду и тебе не советую, хотя отсылать рукопись все же подожди впредь до окончательного выяснения. Думаю, что в течение недели дам тебе абсолютно точные сведения об этом деле.
5. Что касается статьи о воспитании подростков, то дело это полезное, важное, нужное, но очень уж сложное. Кое-что написать, конечно, можно было бы, если бы нас не торопили. Скажем в сентябре же, на море и написали бы. Не о воспитании вообще, а о роли книги в воспитании. Меня эта мысль давно занимает, да и тебя, кажется, тоже. В общем, дай редактору осторожное согласие: мол, осенью мы, вероятно, если нас не отвлекут неотложные дела, попытаемся такую статью написать. Я думаю, более решительных промисов давать не след — со статьями у нас, как у кота Василия с именами, особенно плохо.
6. Получил два письма. Одно — от нашего старого почитателя из Малоярославца — очень толковое письмо в основном о ТББ, чувствуется глубокое проникновение в материал. Другое пришло из Пулково, я его еще не читал, но все Пулково читало (это открытка), говорят, там написано, что УнС стоит десяти Нобелевских премий.
7. Я тоже подумываю иногда об МПС, хотя главным образом занимаюсь созерцанием футбола и обобщением теории Гиббса (без особого успеха). Мысль о реализации сенсаций, на мой взгляд, плодотворна. Кое-какие выходы я вижу: йети и атлант, запутавшиеся в бюрократической паутине. Йети, обследование которого заняло так много времени, что он успел проэволюционировать сначала до кроманьонца, а потом и далее и был передан в другой отдел, как обыкновенный гомо сапиенс, не имеющий отношения к проблеме снежного человека. В общем, будем думать дальше.
Ну, пока всё, жму органы и манипуляторы, твой [подпись]
P. S. Яков Борисович еще письмо прислал. И марки. Очень, очень милый человек и, кажется, умница. Только гениями нас зря считает.
P. P. S. Привет Ленке и всем.
ПИСЬМО БОРИСА БРАТУ, 22 ИЮЛЯ 1966,[259] Л. — М.Дорогой Аркашенька!
Пишу, не дожидаясь твоего ответа. Вчера был у Смоляна. Разговаривали четыре часа. Феноменальный человек! Умница, эрудит, ясно и точно мыслит, но — господи! — стоит ему открыть рот и — речь. Второй раз откроет — выступление перед молодыми писателями. Третий раз — доклад на философском семинаре. Меньше пятисот слов за раз (если могучее басовое «э-э-э» считать только за одно слово) он не произносит. Ответить на вопрос просто «да» или «нет» ему так же трудно, как нам с тобой без подготовки отбарабанить: «неоколониализм и неоимпериализм квазиэволюционируют к эксгибиционально-экзистенциальной арти-эякуляции». Ну, ладно. Договорились мы о следующем:
1. Повесть ему очень нравится. И ему, и тем его доверительным знакомым, которым он давал ее читать в Коктебеле. (Я выразил неудовольствие, он извинился и сказал, что за тех людей ручается. Это Хмельницкая и Гессе — фамилии, действительно, неплохие.)
2. Если мы проделаем кое-какие манипуляции с текстом, соответствующие его замечаниям (см. ниже), он берет у нас эту рукопись и приложит все старания к тому, чтобы она появилась в первой половине следующего года. Вероятность напечатания, по его мнению, порядка одной второй, но я не уверен, что он четко себе представляет понятие вероятности.
3. Одновременно он оставляет за нами право передать эту повесть в любой другой орган, при условии, что мы немедленно сообщим, если нам где-то скажут «да». Если нам скажут «да» одновременно и в «Звезде», и в другом журнале, мы оставляем за собою право выбрать орган, где требуют меньших переделок.
4. Замечания его сводятся к следующему:
а). Необходимо уточнить авторское отношение к происходящему. Он так и не смог понять, враги марсиане или друзья. Я объяснил ему, в чем соль, он погрустнел, признался в своем «здравомыслии», но попросил все-таки сделать так, чтобы читатель (точнее, Жур) не ломал голову над этими проблемами. Я плохо представляю, как это сделать, сохраняя прежнюю идею повести. Может быть, обойдется?
б). Надо что-то сделать с фермерами. Очень нехорошо получается с трудовым крестьянством, столь решительно и едино вставшим на сторону захватчиков. Сам он все понимает, но предсказывает, что это место будет камнем преткновения. Просит хоть какой-нибудь дифференциации, хоть одну светлую фермерскую личность. Я опять же не представляю, что нам с этим делать. Может, обойдется?
в). Остальные замечания — мелочь. Обосновать название. (Я предложил ему сделать это в авторской врезке — он согласился.) Тщательнее выдержать на протяжении всей повести обе версии: марсиане и переворот; очень ему понравилась мысль, что нашествие марсиан мало отличается в глазах здравомыслящего от нашествия кудетатчиков.[260] (Это сделать легко — прочитать внимательно и в каждом месте, где ощущается однозначность, вставить слух, сплетню, размышление в пользу второй версии; в частности, надо так отшлифовать появление машин.) Упомянуть о том, что Ахилл уже раньше получил предписание сдать наркотики. (В голову ему залетело, что тут есть какая-то неясность, психологическая неожиданность для читателя, смазывающая эффект всей прекрасной сцены — я пытался спорить, но после третьей лекции о приемах литературы сдался и готов соответствующую фразу куда-нибудь воткнуть.) Предлагается побольше обыграть желудочный сок — через газеты, через разговоры, слухи и размышления героя — благодатная, мол, тема. (Я, в принципе, не против.) Предлагается разнообразить имена — ввести новогреческие и международно-греческие типа Ефросинья, Фёкла и т. д. (Я не стал спорить, сказал только, что ты настаивал исключительно на мифологических. Он в общем тоже не слишком настаивает, просто ему захотелось принять участие в творческом процессе). Предлагается обыграть то обстоятельство, что демилитаризация в данном случае не приводит к безработице. (Отчего бы не обыграть?) Вот и все его замечания.
Подводя итог:
1. Дела обстоят, по-видимому, лучше, чем лично я ожидал.
2. Тебе стоит выслать рукопись в «Байкал» или «Простор» или куда там. Предварительно обдумай его замечания и отпиши мне.
3. Я на днях уезжаю-таки в Прибалтику. Скорее всего, завтра. Напишу тебе оттуда. Можно будет ответить мне туда, а если не захочешь, подожди 10-го августа — я уже вернусь.
Вот и всё у меня, целую, жму, твой [подпись]
Р. Т. Сборник тебе вышлю уже потом: лавка закрылась на переучет, и мои остальные экземплярчики там переучитываются.
P. P. S. Сегодня я буду тебе звонить, но, если не дозвонюсь, прошу тебя передать Таньке Чеховской:
a. Я не успел с нею связаться перед отъездом.
b. Ключ от квартиры у мамы. Мама предупреждена. Танька может приезжать и жить в свое удовольствие, пусть только достает газеты.
c. Вернусь я домой 6-го августа. Обязательно ей сообщи.
ПИСЬМО АРКАДИЯ БРАТУ, 23 ИЮЛЯ 1966, М. — Л.Дорогой Боб!
Видишь, печатаю через строчку — это я вчера перепечатывал очередной документ эпохи — знаменитый «Устав нравов», он же «Меморандум Скурлатова», он же, по-моему, воспитательная программа русского фашизма. Скурлатов — инструктор московского горкома ВЛКСМ. Перепечатал и для тебя копию припас. Читай и радуйся.
1. Все экзы получил. С Чифом всенепременнейше поделюсь, отдам ему экза четыре. Если пришлешь еще, буду весьма благодарен. В Москве ни одного экза до сих пор нет, и продавцы о нем (сборнике) ничего не знают. Кстати, очень странно: только что звонил мне Ляпунов, передавал, что Бритиков прислал ему письмо, в котором спрашивает, как со мной связаться, на предмет посоветоваться относительно рецензии на этот сборник. О чем? Наверное, где опубликовать?
2. Я, откровенно говоря, уж и думать забыл про наше выступление в ЛГ. Остался привкус чего-то не совсем… да и ладно. Что же касается твоей странной реминисценции относительно статьи против Францева и Сёмы Нейфшица, то должен тебе сказать: статья Францева, судя по всему, не произвела ни на кого и всем не хочется о ней вспоминать, как о бестактности. «Известия» вообще горят, как только берутся за фантастику, это ты мог заметить и недавно, в связи с библиотекой приключений в Детгизе. И как бы в знак протеста орган Московского горкома и обкома КПСС газета «Московская Правда» вчера обратилась к нам с просьбой написать статью о фантастике в кино. Статья должна быть: а) проблемная, б) не более чем на семь страничек м/п, в) именно Стругацких, потому что в фантастике они ни с кем больше дела иметь не хотят. Зав. отделом литературы и искусства этой газеты будет звонить мне дней через десять, чтобы узнать, договорился ли я с тобой (я ему сказал, как всегда, что один такие вещи не решаю). Срок сдачи статьи — двадцать пятое августа.
