Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие От «Страны багровых туч» до «Трудно быть богом»: черновики, рукописи, варианты.
Румата. Продолжайте.
Рэба. Кто-то при поистине фантастических обстоятельствах, заставляющих вспомнить о враге рода человеческого, освободил из-под стражи чудовище разврата и душегуба, атамана крестьянских бунтов Арату Горбатого, и тот сейчас же пошел гулять по восточным областям метрополии, обильно проливая благородную кровь… Ну?
Румата. Верю. Он сразу показался мне решительным человеком.
Рэба. Ага! Вы признаётесь?
Румата (удивленно). В чем?
Пауза.
Рэба. Я продолжаю. На спасение этих растлителей душ вы, дон Румата, по моим очень неполным подсчетам, потратили не менее пуда золота… Ваше золото! (Он выхватывает из-за пазухи кошелек и высыпает на стол звонкие золотые кружочки.) Одного этого золота достаточно было бы, чтобы сжечь вас на костре! Это дьявольское золото! Человеческое искусство не в силах изготовить металл такой чистоты!
Румата. Вот тут вы молодец. Этого я не учел.
Рэба. И вообще вы ведете себя очень неосторожно, дон Румата. Я все время так волновался за вас… Вы такой дуэлянт, такой задира! Три десятка дуэлей за год! Три десятка блистательных побед! И ни одного убитого… вывихнутые руки, царапины на задних частях, синяки от ударов плашмя не в счет… Вы — мастер. Вы, несомненно, продали душу дьяволу, ибо только в аду можно научиться этим невероятным, сказочным приемам боя. Я готов даже допустить, что это умение было дано вам с условием не убивать. Хотя трудно представить себе, зачем дьяволу понадобилось такое условие…
Румата. Довольно. Хватит пустой болтовни. (Дон Рэба замолкает, дрожащей рукой утирает вспотевшее лицо.) Где моя невеста? Где Будах?
Рэба (хихикнув). В надежном месте, разумеется.
Румата. Не морочьте мне голову. Где они? Немедленно доставьте их сюда!
Рэба. Ну зачем же так срочно? Мне они самому нужны. Геморрой, знаете ли… Другие старческие слабости… Признаться, ваша… гм… невеста — она, знаете ли, штучка! А? Шельмочка этакая! Цупика, знаете ли, — нехорошо говорить дурно о покойниках, но это был очень жестокий человек, — за нос укусила, представляете?
Румата вскакивает. Дон Рэба тоже поднимается. Монахи за его спиной делают шаг вперед и направляют на Румату стволы мушкетов.
Румата (бешено). Слушайте, Рэба! Я с вами не шучу! Если с Кирой или Будахом что-нибудь случится, вы подохнете, как собака! Я раздавлю вас.
Рэба. Не успеете.
Румата. Вы дурак, Рэба. Вы опытный интриган, но вы ничего не понимаете. Никогда в жизни вы еще не брались за такую опасную игру, как сейчас. И вы даже не подозреваете об этом…
Рэба (пятясь, плаксиво). Ну что вы, в самом деле… Сидели, разговаривали. Да живы они, целы и невредимы, ваша девчонка и Будах. Он меня еще лечить будет… Сидят под стражей в подвале. Будах, поди, бочонок эсторского почал…
Румата. Давайте их сюда! Не сердите меня и перестаньте притворяться! Вы же меня боитесь. И правильно делаете.
Рэба (взволнованно, плюясь слюной). Мальчишка! Я никого не боюсь! Это я могу раздавить тебя, как пиявку!
Слышится множественный грохот копыт. За окнами проплывают силуэты всадников с копьями. Рэба кидается к окну.
Смотри!
Румата идет к окну, монахи-мушкетеры следуют за ним.
Пр-рошу! Смиренные дети господа нашего, конница Святого ордена! Вы говорили, кажется, о короле? Короля больше нет! Слабый монарх отрекся от престола и отдался под власть Святого Ордена! И армия его святейшества высадилась в порту для подавления варварского бунта возомнивших о себе лавочников. Святой Орден владеет городом и страной, отныне областью Ордена!..
Румата. Вот это провокация!
Рэба. Мы еще не знакомы. Позвольте представиться: наместник Святого Ордена в королевстве, епископ и боевой магистр раб божий Рэба!
Румата. Эх, историки, так вас и не так… Можно же было догадаться: там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные…
Рэба. Что? (После паузы.) Ну? Все еще молчите?
Румата (брезгливо). Я устал. Я хочу спать. Я хочу помыться в горячей воде и смыть с себя кровь и слюни ваших головорезов. Убирайтесь отсюда и дайте мне покой.
Рэба (кричит, указывая в окно). Их двадцать тысяч!
Румата. Немного потише, пожалуйста. И запомните, Рэба, я вижу вас насквозь. Вы хоть и епископ, но все равно всего лишь грязный предатель и неумелый дешевый интриган… Я вас ненавижу, учтите это. Я согласен вас терпеть, но вам придется научиться вовремя убираться с моей дороги. За каждую подлость по отношению ко мне или моим друзьям вы ответите головой. Вы поняли меня?
Рэба. Послушайте, дон Румата… Я тоже вижу вас насквозь. Ведь чего хотите вы? Того же, что и я. Власти! Безграничной власти! Так давайте разделим с вами власть, а? Давайте разумно считаться друг с другом!
Румата. У меня на родине есть такая притча. Ворона спросила орла: «Для чего ты летаешь на такой страшной высоте?» — «Просто я люблю парить в синем небе», — ответил орел. «Врешь, — сказала ворона. — Там наверняка полным-полно дождевых червей…» Где уж вам понимать меня, Рэба…
Рэба. Я хочу одного. Я хочу, чтобы вы были при мне, дон Румата. Я не могу вас убить. Не знаю, почему, но не могу.
Румата. Боитесь.
Рэба. Ну и боюсь! Может быть, вы дьявол. Может быть, сын бога. Кто вас знает? Я даже не пытаюсь заглянуть в пропасть, которая вас извергла. У меня кружится голова, и я чувствую, что впадаю в ересь… (Кричит.) Но я тоже могу убить вас! В любую минуту! Сейчас! Завтра! Вчера! Вы это понимаете?
Румата. Это меня не интересует.
Рэба. А что же? Что вас интересует?
Румата. А меня ничего не интересует. Я развлекаюсь. Я не дьявол и не бог, я — кавалер Румата Эсторский, веселый благородный дворянин, обремененный капризами и предрассудками и привыкший к свободе во всех отношениях. Запомнили?
Рэба (утирает лицо платочком и приятно улыбается). Я ценю ваше упорство. В конце концов, вы тоже стремитесь к каким-то идеалам. И я уважаю эти идеалы, хотя и не понимаю их… а может быть, когда-нибудь и пойму. Я — человек широких взглядов, я вполне могу представить себе, что когда-нибудь стану работать с вами плечом к плечу…
Румата. Там видно будет. А сейчас я очень прошу вас, господин епископ. Освободите мой дом. Повторяю, я очень устал.
Рэба. Сию минуту… Действительно, мне пора в канцелярию. Вы — счастливец, будете отдыхать и нежиться в кругу друзей, а мне — увы! — предстоит столько забот…
Он достает свисток и издает три пронзительных трели. Слышится топот, монахи в черных рясах, с надвинутыми капюшонами, вооруженные пиками и мушкетами, пробегают через залу и скрываются за выходной дверью.
А вот и ваши друзья!
Входят Кира, Будах и старый Муга. Кира молча бросается Румате на шею. Будах, в изодранном камзоле, слегка пошатывается и опирается на плечо Муги, который и сам нетвердо стоит на ногах.
Румата (бормочет, лаская Киру). Кира, девочка моя… маленькая моя…
Рэба. Ну, я оставляю вас. Счастливого отдыха.
Румата. Отдыхать вряд ли придется. Я сегодня же увезу отца Будаха из города. А то вы с вашим геморроем…
Рэба. Ну что вы. Что вы… мы же договорились… Откланиваюсь.
Рэба выходит. За сценой слышится ржание коней, затем удаляющийся цокот копыт.
Будах. Вот это приключение! Ничего не понимаю!
Румата (протягивает к нему руку). Мой бедный друг!
Будах. Бедный? Ничего я не бедный… Просто у вас в погребе оказался бочонок… Кстати, мой друг, у вас отличные маринованные грибы, а уж окорок копченый — превыше всех похвал… Но ваша девочка, ваша Кира! Подите сюда, дитя мое!
(Отрывает Киру от Руматы и звучно целует ее в лоб.)
Муга. Дозвольте к ручке… (Целует Кире руку.)
Румата. Да что произошло?
Будах. Вы не поверите, мой благородный друг. Нас связали и всех троих швырнули в погреб. Ну, там были всякие эксцессы… Нас с Мугой лупили, как в барабан. Этот подлец… Цупик, кажется?… полез к Кире, она его укусила, ей тоже вломили. Да… Потом оставили в покое, ушли. Сидим в темноте. Слушайте, мой друг, у меня ужасная жажда от этого окорока…
Муга. Сию минуту… (Уходит, покачиваясь.)
Будах. Да, сидим в темноте, готовимся к бесславной гибели… И вдруг, представьте, я чувствую, что меня кто-то грызет!
Румата. Вас, мой друг?
Будах. То есть, не совсем меня, конечно… Но я чувствую… Короче говоря, эта наша прелесть, эта наша ласточка… Подите сюда, дитя мое! (Снова отрывает Киру от Руматы и звучно целует ее в щеку.) Одним словом, она перегрызла на мне веревки! Ну, тут уж пошло другое дело. Я освободился от пут, развязал ее и Мугу, и мы стали готовиться к драке…
Муга (входит с кувшином). Извольте, отец Будах.
Будах. Благодарю тебя, друг мой. (Залпом выпивает кувшин.) О чем бишь я? Ну, ждем. Тянется время. Вы знаете, как тянется время в темноте, мой друг? И тут наша красавица… Подойдите сюда, дитя мое!
Румата. Вы так избалуете ее, мой друг. (Отстраняет руки Будаха.)
Будах. Да? Гм… Ну, хорошо. В общем, она нашла в погребе бочонок пива, окорок, грибы и еще что-то… Стыд и позор тебе, Муга, это было твое дело!
