Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма - Терри Мори
Сам Берковиц предположительно присоединился к культу в Нью-Йорке в 1975 году, всего через шесть месяцев после ареста Мэнсона и менее чем через год после убийства Арлис Перри. Что же касается групп Процесс/Чингон, то, как уже установлено, сеть к тому времени была создана и функционировала. Участников Процесса, использующих наименование «Процесс» и смешивающихся с существующими фракциями OTO, замечали в Нью-Йорке еще в 1973 году. Временные рамки вполне подходят.
Более того, мы уже установили, что между культами Майнота и Нью-Йорка существовали прочные связи. Винни просто вовлек в эту схему Лос-Анджелес, связав отдельные части воедино.
Винни рассказал мне это в 1982 году, более чем через два года после того, как Берковиц впервые написал об Арлис Перри. Винни не знал, что его заявления полностью соответствуют тому, о чем Берковиц говорил еще в 1979 году. Винни и Берковиц познакомились в тюрьме только в 1981 году. Другими словами, Берковиц рассказал Винни ту же историю, о которой он написал в 1979 году. Разница минимальна: в своих беседах с Винни Берковиц уточнил детали, на которые лишь намекнул в 1979 году.
Прежде всего, следовало попытаться выяснить, говорил ли Берковиц правду о своей осведомленности по делу Арлис Перри. Если да, то один лишь этот факт в очередной раз подтвердил бы существование заговора в деле Сына Сэма – пусть и косвенно. Ведь как бы иначе предполагаемый убийца-одиночка Берковиц мог узнать конфиденциальные подробности об убийстве девушки из Северной Дакоты в калифорнийском Стэнфорде – убийстве, которое, по его словам, было совершено сатанинским культом? Причем отделением его культа.
Детектив из Санта-Клары Кен Кан публично заявил, что убежден: Берковиц говорил правду о деле Перри. «Это лучшая из имеющейся у нас информации, – сказал Кан. – Думаю, это очень важная зацепка. Я придаю ей большое значение». Ранее Кан объяснил: «Мы опросили примерно двести пятьдесят потенциальных подозреваемых, и это ни к чему не привело. <…> Уверен, что [Берковиц] знает, что произошло».
Самого Берковица такое доверие в деле Перри сильно обеспокоило. Следует помнить, что он не хотел подвергать риску собственное положение, а потому просил Ли Чейз не посылать никаких материалов по этому делу в Санта-Клару или куда-либо еще. Другое письмо, написанное им Чейз в тот же период, в середине ноября 1979 года, помогает уяснить ход мыслей Берковица.
Если хоть что-то по этому делу дойдет до того парня из Стейтен-Айленда [Гилроя] или шерифа из Северной Дакоты, то они высмеют меня с глаз долой.
Расследование закроют сразу же после получения такой вырезки. Они, разумеется, скажут: «НАДУВАТЕЛЬСТВО, ФАЛЬШИВКА, МОШЕННИК».
Если ты помнишь, я еще несколько месяцев назад, задолго до того, как ты узнала об этом нынешнем расследовании [по «делу 44-го калибра»], казалось бы, ни с того ни с сего спросил тебя об Арлисс. <…> Ты в ответ прислала вопрос, откуда я узнал об этом конкретном случае, если о нем упоминали исключительно в новостях западного побережья. Ты сама признала тот факт, что тема не достигла восточного побережья, по крайней мере, района Нью-Йорка. Твоя [так в оригинале] АБСОЛЮТНО права! Я никогда не читал об этом ни в одной нью-йоркской газете. И я также не видел ничего такого в детективном журнале. <…>
Вот и все дело в двух словах. Тот факт, что я не читал ни о ней, ни о ее убийстве, сам по себе является веским доказательством. <…>
Две недели назад я отправил этому парню, Гилрою, напечатанное на четырех страницах письмо.
Полторы страницы посвящены миссис Перри. В действительности, я знаю об этом деле не так уж много, мне известно не больше, чем позволяют факты. Я знаю, кто это сделал и почему. Но не собираюсь никому об этом говорить – не стану называть имя. Я просто обсудил с ним дело.
И вот в чем проблема. Гилрой не знает, что у меня есть вырезка статьи с новостью о ней. Ты отправила мне ее, помнишь? [Это была короткая заметка из калифорнийской газеты, без каких-либо подробностей.] И это самый важный момент: сначала я спросил тебя об Арлисс – к твоему удивлению. Только потом ты прислала мне эту вырезку, уже после того, как я впервые ее упомянул. Теперь, если ты отправишь вырезку о ней Гилрою или в С. Дакоту, он (без сомнения) подумает, что я даю ему ложную информацию. Он решит, что я пытаюсь втянуть его в погоню за химерой, чтобы привлечь внимание к другому преступлению, в котором пытаюсь признаться. <…>
Так что, пожалуйста, не отправляй ничего по ее делу. Это дело за мной. Если он получит кучу вырезок, связанных с Перри, одновременно с тем, как я сам напишу ему о ней, я облажаюсь стократно. <…> Этот парень – адвокат Миттигера и Терри. Тех двоих, кому удалось сфотографировать меня в округе Кингс. Они в буквальном смысле поверили во всю эту штуку, связанную с Сэмом Карром, если ты понимаешь, о чем я. Все остальные думали, что я ненормальный. Они не поняли, что я пытался сказать. Все расследование началось из-за этих троих.
Гилрой неизвестен широкой публике. Его ни разу не упоминали в газетах в связи с расследованием или делом СС. Он не склонен создавать вокруг себя шумиху. <…>
Поскольку Гилрой скрупулезен, я уверен, что сейчас он изучает нью-йоркские газеты, чтобы найти что-то о деле Перри. Ха-ха! Он никогда ничего не найдет. Это его удивит, и он станет копать дальше. Гилрой знает, что я собрал множество вырезок об убийствах. Затем он свяжется с окружным прокурором Квинса, чтобы попросить того поискать в моей подборке статьи о Перри. Но в моей обширной коллекции об Арлисс нет статей. [Он имел в виду, что в его коллекции не было статей об Арлис.] Тогда он поймет, что что-то нащупал. Понимаешь? «Как Берковиц узнал об этом? Я не могу понять, как он узнал об этом. Возможно, он не врет».
Поэтому, пожалуйста, не отправляй никаких фотокопий этим двоим [Гилрою и Гарднеру] <…> Позволь мне еще раз напомнить тебе, что я первым заговорил с тобой на эту тему. Но он вряд ли захочет это знать или не поверит в это. К сожалению, я знаю ненамного больше, чем опубликовано в газетах (западного побережья). Нет, он ни за что не поверит, что я узнал об этом деле до того, как прочитал вырезку, присланную тобой.
Берковиц действительно первым заговорил с Ли Чейз о случае Перри – в письме от 8 июня 1979 года. Он спросил Чейз, слышала ли та об этом деле, а затем упомянул, что Арлис Перри была «истинной христианкой» – факт, о котором не писали в краткой вырезке, отправленной ему Чейз на следующей неделе. В ответном письме Берковицу
Чейз спросила, как он мог узнать об этом деле. Берковиц в своем ответе сделал еще одно любопытное замечание: «Она определенно была худенькой маленькой штучкой». Позже он добавил: «Она была такой миниатюрной». Оба его утверждения верны. «Я так понимаю, что убийство Арлис Перри так и не раскрыли», – написал он до того, как получил вырезку от Чейз. Конечно, он был прав. Кроме того, до момента получения короткой вырезки он правильно писал имя Арлис – с одной буквой «с». Однако после получения текста статьи, в которой к имени ошибочно добавили вторую «с», он отказался от своего первоначально верного написания и стал писать с ошибкой.
Дело Арлис Перри и обвинения Берковица расследовал главным образом я, при содействии Гарднера и Джеффа Ниса. Полиция Санта-Клары оказывала кое-какую помощь, как и люди Сантуччи. Однако следователи из Санта-Клары так и не выехали в Северную Дакоту, чтобы провести там расследование. Их позиция сводилась к тому, что дело давно числится «висяком», но если Берковиц предоставит больше информации, они готовы довести его до конца.
Первым делом мне хотелось установить, что такого знал Берковиц, чего он бы не мог знать, если бы лгал.
