Герберт Уэллс - Утро богов
— У нас много дел сейчас.
— Он угадал или разыскал слово на вашем языке. Скажи, вода по-вашему сура?
— Да, сура.
— А слово «пить» на вашем языке «весу»?
— Весу.
— Он просит назвать другие слова: Солнце, небо, земля, отец, мать…
— Зачем это ему? Он рвется к нам?
— Нет. Он интересуется этим, как ученый и писатель.
— Сразу назвать слова не могу. Буду советоваться, как это лучше сделать. Пусть напишет все, что его интересует, и передаст тебе.
2 мартаОна в желтой золотистой меховой накидке. Появилась поздно, около шести утра. Казалась усталой, даже измученной, взгляд рассеянный, как будто она не могла сосредоточиться.
— Ты так поздно… наверное, устала?
— Ты хотела меня видеть — вот и пришла.
— Я переписала его вопросы и слова, то, что его интересует. Я прочитаю тебе сейчас…
Она слушала все это, потом приложила свободную руку к накидке, к виску, так поступает человек, хватаясь за голову. У нее был такой вид, как будто болит голова. Она сказала:
— Но он уже многое из этого знает!
После паузы:
— Я помогу ему.
— Прочитать снова все?
— Нет, я все знаю и помогу ему.
— Скажи хоть, как по-вашему один, единица?
Она рукой начертила в воздухе черную окружность, внутри поставила точку.
— Не понимаю… скажи, тебе много лет?
— Да, много.
— А дедушка мальчика жив?
— Да, у нас все живы.
Уходя, она повторяла как рефрен, это звучало как слабеющее эхо:
— Зена, зена, зена…
Это могло звучать и как «Зено». Жанна точно не помнила.
На этот раз она уходила или, точнее, исчезала, не стоя лицом к Жанне, не повернувшись боком, как иногда бывало, а ее слегка качнуло влево и вправо, и Жанна как будто заметила, что задернулась едва различимая ткань балдахина или занавес. Потом она исчезла.
В то утро от нее шел жар. Потом Жанну знобило. Она приняла горячий душ, но горячая вода казалась даже прохладной. Болела голова.
Мне было неловко Это я виноват во всем со своими вопросами, ведь если я напишу их и воспроизведу здесь, в книге, то и у читателя заболит голова!
Я терялся в догадках, не мог объяснить слово «зено». Единица? Глаз?
6 мартаОна строгая, нервная, сказала:
— Передай, чтобы он берег здоровье три недели, особенно в начале каждой недели! Пусть не принимает участия в крупных делах. (Ему будет звонок из другой части — поймет.)
— Из другого города?
— Он поймет!
— Ты обещала ответить на его вопросы!
— Я еще не получила на это разрешения.
— Кто дает разрешение? Ты можешь его показать?
— Могу.
Возник образ мужчины средних лет, волосы русые, бородка, овал лица правильный. От него шея ослепительный свет. Весь день у Жанны болела голова.
8 мартаОна озабоченная, строгая, но с улыбкой на устах. Жанна спросила:
— Кого ты показала мне, кто это?
— Это мой Один.
— У меня до сих пор болит голова.
— Ты рано захотела его увидеть.
— Как с вопросами, которые он задал?
— Мы решаем, пусть ждет. Ему будут звонить. Пусть не берется за крупные дела. Все начатое им в марте исполнится. Почему плохо следишь за ним?
— В чем дело, не понимаю?
— Он не носит в кармане деревянного крестика. Крест носить слева, твой образ справа. Скажи ему. Тогда образуются два луча, они с обеих сторон будут поддерживать его сердце. Надо беречь его здоровье!
— Хорошо. Только вроде я тут ни при чем… а мне трудно, денег нет, ничего нет. Как я?
— Все будет хорошо. Ты умная и красивая.
13 мартаОна сказала:
— У него асе нормально, его возможности растут.
— И денег будет больше? — спросила Жанна.
— И денег тоже будет больше. Он работает на нас, смотри!
И Богоматерь показала мой образ. Я был в голубом свитере с полосками (купил в прошлом году) и сером костюме. На моей раскрытой ладони Жанна увидела крестик, он был металлический, но не блестел. А вечером, после этого, не зная этого, я позвонил ей и первое, что сказал, было: «Мне не нравится мой серебряный крестик, я сделаю себе другой, сам!»
Богоматерь добавила в то утро, чтобы я носил всегда только один крестик, а не два, но к этому крестику всегда нужно добавлять деревянный, чтобы он был слева, в кармане, как сказано.
18 мартаОна сообщила мои неблагоприятные дни. Явилась в светлом круге, похожем отчасти на светлый шар — такой шар Жанна видела, когда явился бог, но тот был ярче.
— Кто же ты? — спросила Жанна с чисто женской последовательностью, на пятом или шестом году знакомства, и после моих объяснений к тому же.
— Мать мира, — ответила она. — Передай ему, чтобы постился последнюю неделю великого поста перед пасхой, это нужно для очищения души.
И главное для меня! На прощанье она округлила губы и произнесла:
— Ур. — Пауза. — Земля!
Это было одно из важных слов, о которых я спрашивал.
23 мартаОна явилась в обычном голубом одеянии, как это часто бывало, казалась хмурой. От ладони ее шел слабый голубой луч.
— Почему ты сегодня хмурая? — спросила Жанна.
Она молчала. Ни слова. Как будто не слышала вопроса.
Я знал, что Ур — земля. Жанна почему-то снова спросила об этом.
— Ур, Ур, Ур! — повторила богиня.
— А как звучит имя Матери мира?
— Изида.
— Вы все бессмертны?
— Мы пришли к состоянию бессмертия.
— Кто пришел к этому состоянию?
— Изида, Озирис, Анубис.
Богиня назвала благоприятные и неблагоприятные для меня дни. В конце недели я не должен был никуда ездить. Никаких поездок!
— Что же в мире происходит! Разве боги не видят?
— Придет спаситель мира, саошиант.
— Ты не обманываешь?
— Я не занимаюсь друджей!
Это были два новых для меня слова из языка богов, целое богатство. Саошиант. Друджа. Последнее из слов означало: «Ложь». Часть слов языка богов совпадает с языком «Авесты»!
В конце этой удивительной беседы великая богиня произнесла:
— Передай: для него будет озарена дорога божественного познания мира, проводником его будет Хирон.
Увы, Жанна пока не поняла слов богини. Я ей объяснил. Я поймал себя на том, что рано пытался иронизировать насчет женской последовательности. Именно вопрос Жанны дал еще одно имя богини: Изида (Исида)! Я мог догадываться об этом, исходя из мифологии, но знать точно — это совсем другое…
30 мартаОна была в обычном голубом наряде, сообщила мои дни, сказала:
— Вся неделя у него благоприятная, творческая.
У Жанны вырвалось:
— У меня болит душа.
— Твои Ах и Ба еще долго будут болеть. Тебе надо прикладывать руки к Уру.
— Как же быть?
— Очищаться, И не гневить Озириса.
— Горит все, как в огне!
— Атар не может быть у тебя.
— Если рассказать о той истине, которую мы узнаем от тебя, то никто не поверит, ни за что на свете! — воскликнула Жанна.
— Аша есть аша.
Немного нелогичный, «дамский» вопрос Жанны:
— Кто у вас еще есть на небе?
— У нас есть еще Митра, бог небесного света, всевидящий. Он хранит мир, идеалы, но и карает того, кто нарушает клятвы.
Я узнал новые слова! Я был несказанно благодарен великой богине. Она помогала мне. Аша — истина. Атар — огонь. Ах и Ба — две души человека по египетским данным; изображались птицами. Осирис (Озирис) — великий бог древних египтян. Митра — бог Авесты. Два первых названных слова тоже из Авесты.
2 апреляЖанна, чем-то расстроенная, заметила:
— А он мне не помогает, между прочим!
Великая богиня парировала этот дамский выпад:
— Ему самому хоть помогай! — И показала меня лежащим на тахте в белой задравшейся до подбородка майке во время какого-то кошмарного сна: на лбу моем выступила испарина.
По словам Жанны, я был «весь мокрый». Значит, был жар?
Вечером этого дня я впервые рассказывал о великой богине и диалоге с ней в общественном музее «Слова о полку Игореве».
6 апреляОна в желтом, ярком платье. На ее накидке прозрачные бесцветные камни, как хрусталь. Богоматерь сообщила об удачных и неудачных днях.
13 апреляОна пришла в красном платье с желтой каймой на рукавах и на покрывале. На ее груди черная кружевная вставка, через кружева просвечивала красная ткань. Покрывало украшали желтые и голубые камни. Красный пятиугольный камень сиял, как рубин, он был в середине ее чела. Назвала мои тяжелые и хорошие дни на конец месяца. Три дня были опасны для меня возможны травмы.
