Джамиль Гасанлы - СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)
Почувствовав намерение Кавама затянуть процесс выборов в Меджлис, Москва через посла Садчикова потребовала от Кавама указать точную дату их проведения. Кавам ответил, что выборы невозможны, пока не решится азербайджанский вопрос. Ряд историков отмечает, что для получения нефтяной концессии Советы были вынуждены позволить Тегерану влиять на Азербайджан. Кавам встречался с Садчиковым и советовался с Алленом. Он хотел доказать американцам, что может быть жестким с повстанцами, даже если придется прибегнуть к оружию. А Московское радио угрожало иранской армии возможным вмешательством советских войск. Как и во внутренней политике, во внешней Кавам также оставался между двух огней[861].
В конце сентября, при очередной встрече с Алленом, Кавам сказал, что миротворческая тактика в отношении Азербайджана оказалась бесплодной и провоцирует другие провинции страны также выдвигать невыполнимые требования. Премьер заверил, что его политика подчинена задаче сохранения суверенитета Ирана. Аллен сообщал в Вашингтон, что Кавам боится обвинений в клятвопреступлении и фашизме. Даже Тегеран находится под угрозой беспорядков, ожидаемых от партии «Туде»[862].
Новой проблемой для Кавама стали ширящиеся изо дня в день выступления подконтрольных англичанам племен на юге Ирана. Восставшие племена требовали таких же реформ, какие были обещаны азербайджанским демократам, а также изгнания министров-тудеистов и не имеющих достаточной профессиональной подготовки офицеров. Несмотря на определенную работу советских агентов среди кашкайцев, последние, сговорившись с бахтиарами, стали требовать вывода из кабинета членов партии «Туде», тудеистов из госучреждений в Фарсе и предоставления автономии южным провинциям, населенным кашкайцами. В ответ на отказ Кавама удовлетворить эти требования 23 сентября были захвачены бухты в Персидском заливе и осажден Шираз. Это было настоящее восстание. Священнослужители юга Ирана также поддержали кашкайцев. Для восстановления порядка на юге во главе 2000 солдат был послан генерал Захиди, который в годы войны сотрудничал с кашкайцами. Но все оказалось безрезультатным. Некоторые левые советовали Каваму послать в район беспорядков азербайджанскую армию или же создать против мятежных племен группы «национальных партизан». Но это были нереальные советы, и Кавам их не принял. Ничуть не сомневаясь в причастности Британии к событиям в Хузистане, Кавам угрожал пожаловаться в Совет Безопасности, но американский посол его отговорил. В первых числах октября Кавам заявил послу, что собирается произвести изменения в своей политике, направленные в первую очередь против левых. И добавил, что если получит экономическую и финансовую поддержку США, то сделает это более уверенно[863].
Кавам считал, что выступления южных племен — кашкайцев и бахтиаров против центрального правительства организовывали англичане. Еще 18 июля 1946 года, принимая советского посла, он сообщил, что два английских военных корабля вошли в Персидский залив, но попросил, чтобы эта информация не попала в «Правду». В свою очередь, И. Садчиков обещал, что сведения, передаваемые Кавамом об англичанах, останутся между послом и премьером. По словам Кавама, он заявил английскому послу, что не видит никаких оснований для пребывания британских военных кораблей в заливе. Правительство Ирана приняло необходимые меры для охраны порядка в Хузистане, забастовка прекратилась и на юге воцарилось спокойствие. Приход кораблей может только взбудоражить общественность.
Садчиков спросил, почему Кавам не считает нужным довести до сведения общественности факт ввода английских военных кораблей в Персидский залив. Это привлекло бы внимание всего передового общественного мнения мира и связало бы англичанам руки в будущем. Садчиков заявил, что действия англичан в данном случае представляют собой грубую попытку ущемить национальный суверенитет Ирана, применить военную силу для получения определенных политических уступок со стороны Ирана. Кавам ответил, что он уже дал телеграмму иранским послам в Лондоне и Вашингтоне, а также просил английского посла убрать военные корабли[864]. Уходя, И. Садчиков настоятельно посоветовал ни в коем случае не смириться с тем, что англичане обращаются с Ираном, как со своей колонией. Кавам обещал подумать.
12 сентября, принимая И.Садчикова, Кавам вновь затронул эти вопросы. Он сказал, что сообщит некоторую информацию, но с условием, что все это останется в секрете. Премьер рассказал, что иранское правительство послало войска в Хузистан и приняло меры к наведению там порядка. Англичане делают вид, что довольны, но для нормальной работы нефтяной компании условий пока нет. Далее Кавам сообщил строго секретную информацию: один из руководителей бахтиар сказал Каваму, что англичане привлекли на свою сторону руководителей бахтиарских племен и предлагают им выступить против центрального правительства, требуя себе таких же прав, какие предоставлены Азербайджану. Вождей заверили, что они будут иметь всемерную поддержку со стороны англичан и получат достаточное количество оружия. Кавам уверен, что аналогичная работа проводится и среди кашкайцев, и других племен юга, что оружие на юг Ирана поступало и продолжает поступать.
В доказательство своих слов Кавам достал письмо вождя Абольгасема Бахтиари из рода Ильхани, который сообщал премьеру, что англичане подкупили и военных в столице; предполагается, что после выступления бахтиар, кашкайцев и других племен на юге выступят и военные в центре[865].
Затем Кавам завел речь о трудностях, связанных с партией «Туде», и лишь затем перешел к азербайджанскому вопросу. Он заверял, что за время пребывания азербайджанской делегации в Тегеране он принимал все меры к тому, чтобы не вызвать недовольства со стороны делегатов. Однако в это же время в самом Тебризе Пишевари как по радио, так и в местной прессе заявляет, что если требования азербайджанцев не будут удовлетворены, то Азербайджан объявит о своей независимости. Пишевари, считает Кавам, говоря о независимости, не думает, как будет жить независимый Азербайджан, который не имеет достаточных средств для существования, и без помощи центра будет прозябать в нищете.
Посол спросил премьера, соответствует ли действительности слухи о таком заявлении Пишевари. Кавам ответил, что об этом передавало Тебризское радио. Остановившись на требованиях азербайджанцев, Кавам сказал, что по договору 75 % доходов Азербайджана остаются на месте, а 25 % поступают в распоряжение центрального правительства. Однако центральное правительство до сего времени не получило ни копейки в счет этих 25 %. Мало того, азербайджанцы не только оставляют у себя 75 %, но просят оплатить им все расходы на содержание армии, что составит около 15 млн. туменов в год, и на содержание охраны (жандармерии), что составит около 5 млн. туменов в год. Кроме того, они требуют на строительство железной дороги Миане-Тебриз около 20 млн. туменов и на строительство шоссейных дорог — около 10 млн. туменов. В общей сложности они требуют около 50 млн. туменов в год. Но у правительства нет таких денег. Азербайджанцы требуют также, чтобы иранское правительство отпускало для азербайджанской армии все вооружение и снаряжение, но при этом заявляют, что их армия не должна использоваться за пределами Азербайджана. При этом они настаивают, чтобы командующий войсками был назначен самими азербайджанцами.
Далее Кавам подтвердил, что правительство признало те преобразования, которые произошли в Азербайджане к моменту подписания соглашения. Однако азербайджанцы на этом не остановились и до сих пор продолжают конфискацию помещичьих имений. Кавам просил Садчикова посоветовать азербайджанцам вести более умеренную линию, чтобы наконец решить азербайджанский вопрос и не давать англичанам повод к использованию его в своих целях. Садчиков ответил, что он, со своей стороны, помогает премьеру, и сослался на слова В.М. Молотова, сказанные им в Париже Сепахбоди: «В отношении севера Кавам может быть спокоен, что там будет все в порядке»[866].
Вместе с тем следует подчеркнуть, что именно благодаря поддержке СССР летом 1946 года Иран попал на Парижскую мирную конференцию. Еще 4 июля 1946 года Кавам в письме Садчикову выразил желание участвовать в работе конференции, а примерно через месяц в другом письме он поднял вопрос о компенсации ущерба, нанесенного Ирану в результате войны с Германией. С письмом примерно такого же содержания 7 августа Х. Саях в Москве обратился к Деканозову. В обращении Деканозова к Сталину от 25 августа отмечалось, что, учитывая отношение Советского Союза к правительству Кавама, на его просьбу можно ответить положительно[867]. Советскому послу в Тегеране было поручено передать Каваму, что советские представители в Париже готовы поддержать пожелание иранского правительства[868].
