Газета Завтра Газета - Газета Завтра 915 (22 2011)
Если за этим предположением действительно есть резон, то: а) десталинизацию ещё нужно суметь направить в это "определённое" русло; б) наивно полагать, что можно отвязаться от роли, ценой которой стала продажа души: "коготок увяз, всей птичке пропасть", поэтому лучше сидеть и не чирикать. Но, думаю, "назначенцы" не наивны и прекрасно понимают, что такое "пределы роста" и что те, кого они так опасаются, были в первых рядах десталинизации в 1980-е годы. Так что если "десталинизация-2011" затеяна для освобождения кого-то от поводка, то это артель "Напрасный труд".
Далее. В случае укрепления РФ, и тем более, превращения её в новую историческую Россию власти понадобится новый коллективный исторический миф, и тогда Сталин, его эпоха по определению займёт в нём одно из главных мест. Кто-то скажет: да никогда нынешняя власть этого не допустит. Не нынешняя власть в целом, поправлю я, а её ультралиберальный сегмент, время которого близится к концу и который прекрасно это понимает, иначе не стал бы дёргаться с "десталинизацией-2011" — нервишки-с. А часики-то — тик-так, тик-так. Собственно, разрушение РФ — последний отчаянный шанс этой публики, поскольку любое укрепление центральной власти (а оно не может быть реализовано ни на ультралиберальных рельсах, ни на балансе между социальной и ультралиберальной ориентациями) поставит не только вопрос "что делать?", но и "кто виноват?" в результатах последнего двадцатилетия, и за преступлением должно будет последовать наказание. Тик-так, тик-так.
С учётом такой перспективы — развалить РФ, таким образом спрятав концы в воду, для многих ультралибералов — единственный способ не сесть на скамью подсудимых. Аналогичный мотив был у части тех дельцов, которые разваливали СССР, скрывая в геополитической катастрофе последствия организованной ими с целью обогащения катастрофы геоэкономической. В этом смысле правы те, кто чувствует в сегодняшней атмосфере гниловатый, трупный запах перестройки — теперь перестройки-2. Но времена иные, чем 1980-е, когда "неолиберальная революция", интегральной частью которой стали горбачёвщина и ельцинщина, только начиналась. Сегодня неолиберальная революция, достигнув целого ряда целей, исчерпала себя не только в РФ, но и во всём мире — "но их бедой была победа — за ней открылась пустота" (Н. Коржавин).
Как говорил Шерлок Холмс в рассказе "Его прощальный поклон", написанном аккурат в 1917 году, "скоро поднимется такой восточный ветер, который ещё не дул… Холодный, колючий ветер… и, может, многие из нас погибнут от его ледяного дыхания. Но… когда буря утихнет, страна под солнечным небом станет чище, лучше, сильнее".
Игорь Шафаревич -- Гадания о будущем
Окончание. Начало — в №№ 19-21
КОНЦЕПЦИЯ
Мне кажется, что теперь я могу изложить историческую концепцию. Ту, которая, на мой взгляд, согласуется с известными фактами истории. Я её сформулирую в виде пяти положений.
Первое. В основе лежит точка зрения Данилевского об истории как об истории культурно-исторических типов, сменяющих друг друга.
Второе. Новый культурно-исторический тип может сформироваться только вокруг определенной нации или группы родственных наций. Нация есть общность людей, имеющих сходный стереотип поведения. Пассионарии среди них готовы проливать кровь и рисковать жизнью за его сохранение и распространение.
Третье. Чтобы определенная нация послужила центром, вокруг которого складывается новый культурно-исторический тип, необходимо, чтобы в ее характере содержался определенный взгляд на взаимоотношения человека и Космоса, притягательный на данный момент для других наций. Крайними примерами таких взглядов является Дух всевластия, преклонение перед победителем в соревновании, характерное для западного капитализма. И тот, который Ксения Касьянова связывает с русским национальным характером. Но между этими крайними взглядами, конечно, существует множество промежуточных точек зрения.
Четвертым свойством народа или нации, которое необходимо для того, чтобы он стал ядром нового культурно-исторического типа, является высокий уровень его пассионарности. Например, выше неоднократно высказывалась и аргументировалась мысль, что культурно-исторический тип "западного капитализма" находится сейчас в состоянии упадка. Этому соответствует быстрое понижение уровня пассионарности тех народов, которые некогда его создали и теперь поддерживают. В частности, понижается уровень их творческого импульса в культуре. Но особенно это видно в военной области. Например, в XVI в. около 200 испанских искателей приключений покорили громадную империю инков в Южной Америке, взяли в плен и казнили вождя империи Атахуальпу, а теперь объединенные силы Запада не могут справиться с двумя, с их точки зрения слабыми и некультурными, государствами — Ираком и Афганистаном.
Оба рассмотренных выше признака (проявление пассионарности в культуре и в военных делах) указывают на то, что в период создания культурно-исторического типа, названным нами "западным капитализмом", создававшие его западноевропейские народы обладали исключительно высокой пассионарностью.
Пятый пункт — народ, вокруг которого складывается новый культурно-исторический тип, несет при этом большие жертвы, но он же создает новые идеи, отражающие дух этого нового культурно-исторического типа. И тем самым формирует и сам этот дух.
Сейчас происходит критический момент истории, хотя таких критических моментов, видимо, было много (о ближайшем к нам падении Рима мы говорили выше). Господствовавший в мире культурно-исторический тип, названный нами "западный капитализм", теряет запас пассионарности, которым он некогда обладал. Если ход истории сохранится прежним, то его место займет другая цивилизация.
Таким образом, возникает проблема наследника, решение которой, вероятно, определит ход истории на ближайшие столетия. В этом, возможно, следует видеть причину многократно отмечавшейся, в том числе в книге Данилевского, антипатии в отношении западных людей к России. Запад видит в России возможного кандидата на место такого наследника, а наследник, согласно многим возникшим на Западе теориям, является и могильщиком.
ЧТО ЖЕ НАМ ДЕЛАТЬ?
Для ответа на этот вопрос, надо сначала решить более легкий вопрос — чего мы хотим? Надо отдавать себе отчет, однако, — чего бы пишущая братия ни хотела сделать, — делать нечто может только народ, то есть пассионарии из народа. Поэтому сейчас политическое значение имеет вопрос, чего же хочет в том или ином смысле народ? Конечно, нам, пишущим, хотелось бы загнать эту банду ворюг, правящую сейчас в России, посадить в тюрьму, а то и расстрелять разных олигархов, покупающих себе за границей поместья и футбольные команды на не ими заработанные средства. Но ведь они живо уберутся в разные другие страны, и, что хуже всего — вместе со "своими" капиталами. С какого частного вопроса ни начать — с подорожания ли продуктов или с низкого уровня медицинского обслуживания — видно, что выход есть, но, развивая этот путь, мы придём к тому, что необходимо отгородиться от остального мира. И это возможно, но лишь при полном единстве народа и власти.
Непременным условием является поддержка этой позиции народом. Но народ не хочет поддерживать никаких оппозиций. Ведь это не может быть случайностью, что не имеют успеха никакие из так широко известных путей проявления народного недовольства — забастовки, демонстрации и т.д. А появляется чувство недовольства и протеста невиданными до сих пор путями — голодовками, самоубийствами. Я совершенно согласен с мыслью, высказанной в журнале "Вопросы национализма", № 1 за 2010 год, напечатанной без подписи автора. Эта мысль такая: "Неужто мы революции не видели? Забыли, что они собой представляют? Много крови (русской, между прочим), много бестолковщины, нагрянет тот самый хаос. Социально дефективные (по определению) массы востребуют себе соответствующих вожаков — убогих, невежественных и твердолобых, недоучек, но вместе с тем и легковерных, самовлюбленных демагогов национал-социалистического толка. Революционная стихия, которую в итоге возглавит какой-нибудь полковник без царя в голове, набитой завиральными идеями, рожденными казармой. Благодарим покорно!" .
Верна, как мне кажется, и следующая мысль: "Верно и то, что после очередного приступа хаоса (революции сиречь), мы вообще не можем быть уверены, что Россия останется на свете" .
Итак, в принципе есть путь, на котором можно было бы разнести к чертовой, как говорят, матери, весь этот бордель, но это возможно только руками народа, а народ пока браться за это не хочет. У нас остается одна возможность: играть на противоречиях наших возможных противников. Это не столь уж презренный путь. Так строилась внешняя политика Англии весь XIX в. — так называемая "политика равновесия в Европе".
