Юрий Воробьевский - Черный снег на белом поле
Стоит ли удивляться: «Не так давно глава католической церкви Англии и Уэльса архиепископ Вестминстерский, кардинал Кормак Мэрфи О'Коннор признал, что «в сегодняшней Британии христианство... практически побеждено». В том же смысле высказывался и глава англиканской церкви архиепископ Кентерберийский Джордж Кэрри». [8].
Венецианская маска
Уэллс, конечно, смотрел на мумию Бентама с почтением. Задумывался ли он над тем, насколько символична маска на шее безголового философа? Она ведь — олицетворение преемственности поистине нечеловеческих идей. Той потусторонней воли, для восприятия которой совсем не нужно собственной головы на плечах или достаточно такого ссохшегося мозга, который был у Ленина.
Уэллс, как Пальмерстон и другие члены клубов «адского пламени», увлекался спиритизмом. Не известно, вызывали ли они дух Бентама, но это привидение так или иначе оставалось среди них.
Иеремия Бентам лично финансировал несколько поколений философов-радикалов, от своих ближайших протеже Джеймса Милля и Джона Боуринга до Джона Стюарта Милля (сына Джеймса), Томаса Карлейля и Дэвида Эркарта.
Стоит пояснить, что это были за персонажи. Карлейль под внимательной опекой Дж.С. Милля составил британский вариант истории французской революции, естественно, скрывая роль Бентама в этой кровавой трагедии.[22] Дж.Боуринг, руководивший изданием собрания сочинений Бентама, служил, кроме всего прочего, агентом знаменитого масона и революционера Джузеппе Мадзини. Младший из этой плеяды, Д.Эркарт опекал Карла Маркса.[23] Основоположник «научного коммунизма» печатался в еженедельнике Эркарта «Фри пресс» иутверждал, что никтотак не повлиял на него, как этот шотландец. Кстати, главной политической идеей Эркарта (скорее, манией) была русофобия. Что же до Маркса, то он закончил свою жизнь именно в Англии. С этого острова «Утопия» на континент его не пускали за революционную деятельность. Но по Европе и так уже двигался призрак коммунизма, вызванный адептами «адского пламени».
Да, под бентамовской маской демократам в Британии уже очень давно скрывалось нечто иное. Это обнаруживается, по крайней мере, с начала XVII века, когда огромное влияние на английские умы оказал венецианский монах Паоло Сарпи (он же — богохульник, он же — гомосексуалист, он же «суперагент», призванный обеспечить новый плацдарм для «фонди», капиталов семейных кланов Венеции, которые чувствовали приближение своего конца).
Венецианские купцы. ОтступлениеВенеция «поднялась» на торговом посредничестве между Византией и Западной Европой. По сути, на их противостоянии. Есть такая закономерность в мировой экономике. (Исследователи истории Ротшильдов пишут, например, что каждое крушение какого-либо государства приносило семейству банкиров новое богатство). Подпитываясь энергией конфликта, к XVвеку Венеция по бюджетным поступлениям была почти на равных со всей Англией и существенно превосходила Францию.
Интересно, что самое раннее упоминание о знаменитом венецианском карнавале масок относится к XI веку, когда в 1094 году Венецианская республика получила по договору с Византией дома в Константинополе и дополнительные преимущества в налогообложении товаров. Этому событию, сделавшему ее лидером средиземноморской торговли, и был посвящен карнавал.
Все население Венеции стекалось в дни праздника на площадь Сан-Марко. Здесь специально натренированные собаки сражались с быками, а потом на обагренную кровью площадь высыпали акробаты, шуты и танцоры. Завершал представление пышный фейерверк. В продолжение традиций римских сатурналий, все участники этого действа становились как бы равны. Маска, карнавальный костюм, скрывая подлинный облик своего владельца, позволяли ему делать все, что угодно, невзирая на титулы и звания, а главное — нимало не заботясь о последствиях для своей репутации.
Как писал Аполлон Майков:
А век тот был, когда венецианский яд
Незримый как чума, прокрадывался всюду:
В письме, в причастие, ко братине и к блюду...
Венецианская традиция кинжала, яда, клятвопреступления, дикого разврата стала теперь достоянием всей западной цивилизации и ее клевретов в других странах. Для соблюдения приличий достаточно лишь несколько масок. Это демократия (напоминает испитую физиономию Хавьера Солана), права человека (не очень похожий на человека лорд Джадд), феминизм (мордочка Хакамады) и прочие.
Для Англии духовное сотрудничество с умирающей Венецией было подкреплено и материально. Венеция пожаловала богатейшему человеку Британии, лорду Лестеру, некоторые торговые маршруты. Им была создана Венецианская компания. В1581 году под контролем Венеции появилась также Турецкая торговая компания. Эти две структуры в дальнейшем сливаются в одну — Левантийскую. На ее базе в 1600 году и возникает печально известная Ост-Индская компания.
Именно Сарпи привнес в «добрую старую Англию» дух венецианской политики. Еще в Венеции он стал знаменит своими антиватиканскими памфлетами. Сарпи яростно отстаивал преимущество права Государства по отношению к праву папы. Тем, кто готовил в Англии захват власти радикальных протестантских сект, эти идеи понравились.
В «Истории интересов» и более известной «Истории Тридентского Собора» Сарпи подвергает сомнению саму необходимость существования Церкви. Итак, католик Сарпи организует по всей Европе радикальную протестантскую оппозицию!
...Ретроспективный взгляд, конечно, убеждал Уэллса в силе преемственных идей. Они передаются из века в век, ими заражаются и, наконец, идеи материализуются. В этом суть названия — «Открытый заговор». Это понимание того, что историю на глазах у всех делают философия и культура.[24] «Звонки» этой культуры и направляет человеческий скот (часто даже без предубойных стрессов) по нужному пути. В этом смысле второстепенным является то, кто именно находится за кулисами.
ЗАГОВОР НЕ НУЖНО РАСКРЫВАТЬ. ОН ОТКРЫТ. И для человека, который осознал, что такое Открытый Заговор, в самой хитроумной политике уже не может быть сюрпризов.
«Белый лист»
Что это вороны раскаркались? Под окном нашей московской квартиры, прямо на снегу, сидит, поджав подбитое крыло и нахохлившись, сова. Ветви соседних деревьев обсела черная стая. Поочередно спускаются и долбят непонятно как залетевшую сюда птицу. Пока я выскочил, поле боя опустело. Только кровь осталась на снегу. Вороны, конечно, не отстанут. Добьют. В этом поведении — вся суть Открытого Заговора. В представление о человеческом введены сугубо звериные качества. По Гоббсу человек — это клыки, по Марксу — чрево, по Фрейду — гениталии. В любом случае это — зоочеловек. Такие метафизические взгляды передаются как болезнь. Они заразны, как грех. Одним из столпов либерального мировоззрения явился Гоббс. Глядя вокруг, на возобладавшую английскую действительность, он писал в своем «Левиафане»: «Хотя блага этой жизни могут быть увеличены благодаря взаимной помощи, они достигаются гораздо успешнее при подавлении других, чем при объединении с ними».
Именно Гоббсу принадлежит знаменитое изречение: «homo homini lupus est» — «человек человеку волк». Это, конечно, бред, подобный масонскому образу пеликана. Или эволюционистскому превращению кита в медведя. Волки как раз проявляют высокий уровень стайной солидарности. Но гоббсовский хищник оказался так же идеологически важен, как и впоследствии дарвиновская обезьяна.
Открытому Заговору нужна была дехристианизация общества, и людей заставили поверить в «bellum omnia contra omnes». В то, что в мире перманентно идет «война всех против всех». Умами завладели адепты чувственного опыта, и ощущение постоянной битвы уже никак не связывалось с тем, что ведут ее бесы. Нет, все люди воюют против всех людей! А раз так, то о каком сострадании к миллионам угробленных «гордым Альбионом» индийцев, китайцев или жителей Тасмании могла идти речь?
Объединяет ли что-либо людей? Да. Общий враг. Так считал Гоббс. «Он был в некотором роде прав: враг есть единственное, что объединяет людей, если они не объединены во Христе; или, лучше сказать, если вы не едины во Христе, вы будете едины во Враге». [71]. Запад уже давно рыщет в поисках не бесплотного врага, а врага из плоти и крови...
Еще одна стержневая фигура Открытого Заговора — Джон Локк. Он долго сидел над белым листом бумаги и, наконец, начертал: чистым листом является само человеческое сознание. И на нем можно написать все необходимое.[25] В первую очередь чистым листом обязана стать молодежь.
