Михаил Гаспаров - Записи и выписки
Переписка («точность — вежливость королей»). На письмо Людовика XV о рождении сына Елисавета Петровна медлила с ответом три года. Так из Трои — см. ЧУКЧИ, про Гектора.
Педагог Горький писал сыну: «Нет злых людей, есть только обозленные» (за эту фразу многое можно ему простить); в первую очередь это относится к учителям.
Патриотизм Когда шли на Куликово поле, то знали ли, против кого идут? Конечно, попы из отдела пропаганды успели объяснить, что на агарян и бусурман. Но как их представляли? Татар видели только киличейскими проездами; даже налоги на татар собирали вряд ли с объяснениями; а татарские набеги дальше Рязани редко шли.
«Патриотизм XIX в. — это обожествление географической карты» (J. Harmand). Мы потеряли такое чувство, как ощущение рода, приобрели такое, как патриотизм, и еще хотим понимать античность, не перерождаясь.
Пародия К. Пруткова «Он останется за гробом тот же гордый и немой» полностью относится к Ставрогину и Версилову: они произошли от тех же романтических героев, только те были задрапированы в страсти, а эти в идеи. [394]
Пародия Тютчевское «Умом Россию…» я воспринимал как пародию, а сочувствие Платонова его подлиповскому социализму всерьез; говорят, это тоже неправильно.
Печать «Частному человеку нельзя позволить публиковать догадок своих в деле государственном, ибо причины и виды высшей власти ему неизвестны, а если оные известны, то тем более». Из записки ок. 1820 (РСт 56, 1887, 99).
Писатель Отпевали Гоголя, не верили, что писатель; извозчик объяснял: это главный писарь при университете, который знал, как писать и к государю, и к генералу какому, ко всем (Барсуков, 11, 538).
«Писать надо ни для кого и ни для чего, а о чем». Ремизов у Кодр., 130.
Пика (С В. М.) Почему Пушкин так хвалил скромные элегии Сент-Бева? Привлекала мистификация? Или Пушкин так сильно не любил Гюго, что пропагандировал Сент-Бева в пику ему — как Теплякова в пику Бенедиктову?
Пир Трималхиона более всего напоминает описание обеда в «Опрометчивом турке».
Пискулит «Все вы пискулиты», писала М. Будберг Горькому; комментаторы ищут загадочное слово по всем словарям. От писк + скулить?
Сон в ЦГАЛИ: начало исторического романа — по правилам римского цирка, где гладиаторы билисьразнооружные, а звери разнопородные, император Нерон приказал устроить битву мушкетеров с ланцкнехтами, и она имела едва ли не больший успех, чем прошлогодняя травля меловых динозавров с юрскими; но затем, когда стало сниться, что на следующие игры был назначен бой кирасиров с кассирами, то я заволновался, проснулся и вновь оказался сидящим над поздним Андреем Белым.
По «Позевотою, потяготою и пустоглавием стражду», писал Костомаров. «Посудите, если все будет только одно положительное, такая куча выйдет, что ни пройти ни проехать; надо же кому-нибудь ее и прибирать с дороги» (РСт 1885, 6).
Подтекст Что достаточно для выявления подтекста? Чтобы совпадали две точки: слово и слово, слово и ритм и пр. Через две точки уже можно провести одну прямую — и, впрочем, очень много кривых (Ю. Левин согласился.) НН. вместо этого берет много точек и проводит через них много параллельных прямых, напр., к Розанову: узор, но не тот. [395]
Подтекст (С Ю. Щегловым.) Акмеистическая игра подтекстами — не что иное, как бывшая юмористика, освобожденная от комизма (как каламбурная рифма Маяковского). В начале эволюции были монтажи банальностей в устах чеховских героев, в конце — постмодернистские абсурды и Л. Рубинштейн. «Советский юмор был на цитатах, обнаруживавших мертвенность официальных клише, особенно взаимоисключающих, тоже как у Маяковского: «учитесь у классиков проклятого прошлого»«.
Подтекст — а когда, собственно, это слово пришло в язык? У Ушакова его еще нет.
Подтекст Когда Олег коня «и гладит и треплет по шее крутой», то нет ли здесь подтекста из Державина «песчинка может быть жемчугом: погладь меня и потрепли», и если да, то что это добавляет к смыслу Пушкина?
Подтекст У Батенькова есть строчка «И чувство чувства не поймет», которую копирует Мандельштам в «И сердце сердца устыдись», хотя при Мандельштаме этот текст Батенькова еще не был опубликован. (Замечено М. Шапиром). У античников это называется: был общий эллинистический источник. — У Языкова есть строчки «Блажен божественный поэт: ему в науку мир сует разнообразный колос родит..», но Некрасов их не читал: послание «А. М. Языкову» (1828) опубл. только в 1913. — Р. Торпусман, переводя Катулла, нашла в «Поэме воздуха» рядом две реминисценции из Cat. 46: praetrepidans предзноб блаженства и aequinoctianus в бурю равноденства. Латыни Цветаева не знала. — У самой Цветаевой в «Федре» предфинальная служанкина строчка «На хорошем деревце повеситься не жаль» копирует последнюю строчку парабазы в «Лягушках» 736 в пер. Пиотровского, опубликованном лишь позже: «А на дереве хорошем и повеситься не жаль!» (Вряд ли Пиотровский, готовя книгу, вышедшую в 1930, успел познакомить ся с «Совр. Зап.» 1928). Общего их эллинистического источника где-нибудь в пословицах Даля я не нашел.
Подтекст Ахматовой: «Не оглядывайся назад, ибо за тобой пожар Содома» — фраза из М. Швоба. «С новым годом, с новым горем» — фраза была в письмах Шенгели к Шкапской (1920-е гг.). А общий их подтекст — Северянин 1908: «С новолетьем мира горя, С новым горем впереди! Ах, ни счастья, ни отрады, ни сочувствия не жди!..» — От «прозрачной слезой на стенах проступила смола» у Мандельштама — сурковское «на поленьях смола как слеза».
Подтекст Даже серийная обложка Цеха поэтов (и первой Ахматовой) — копия с брюсовского Urbi et orbi. То-то Ахматова ненавидела Брюсова. [396]
Подтекст изобразительный. У Пастернака в «Маргарите» ее жест — одна рука лежащей заломлена под затылком и соединена с рукой [Фауста], другая скорее закинута, чем заломлена, прямая, в тень ветвей и дождя, — это поза врубелевского «Демона»; лиловый цвет — от «Демона» же и от «Сирени»; и все это подводит к врубелевскому витражу «Маргарита», хоть там поза и другая.
Сон сына: старый Ифит, ворчун вроде Лаэрта, «богатыри не вы» («когда мы с Фемистоклом при Соломине…» — С кем, с кем? — «А, ты его не знаешь!»): он был и с Моисеем в Исходе, и манна была не крупа, а кочанчики величиной с теннисные шарики, и их варили на огненном столпе. Господь растил их на своем небесном огороде, как Диоклетиан: стал бы он сыпать своему народу такую мелочь, как крупа! Он плавал и с аргонавтами: бестолковщина! про компас знали только понаслышке, у Ясона была подвешена на веревочке железная стрелка, но ненамагниченная, он каждое утро щелкал по ней и плыл, как по брошенному жребию.
Порядок это значит: всякую мысль класть туда, откуда взял. Детская привычка.
Подросток в своем развитии растянулся, как поезд, и изнемогает, бегая вдоль себя от головы к хвосту. — «Сковорода писал: мир ловил меня, но не поймал; ты сам лезешь миру в пасть, а он от тебя отплевывается». — «Беда в том, что ты сам себя черненьким полюбить не можешь, несмотря на все твои розановские усилия». — А он отвечает «Кто без греха, в того я первый брошу камень».
Пермь Пустому месту приказали быть городом, и оно послушалось, только медленно (Вигель).
Позитивизм (От X. Барана.) Р. Якобсон отчеркнул в Хопкинсе («О происхождении красоты», речь Профессора): «Я позитивист, я — шарящий раб, я буду ботанизировать на могиле родной матери; я стервятник, ждущий минуты растерзать сердце поэта перед чернью; я пошлый обыватель, которого проклинали и Шекспир, и Вордсворт, и Теннисон, и единственная моя награда — казнь, ненависть и презрение от истинного идеального поэта».
«Позитивизм хорош для рантье, он приносит свои пять процентов прогресса ежегодно» («Шум времени»). Нет, позитивизм, который не учит, не судит, а только приговаривает «вот что бывает», — это не безмятежность, позитивизм — это напряженность: все время ждешь, что тысяча первый лебедь будет черный, что следующий прохожий даст мне в зубы, а случайный камень заговорит по-китайски. От этого устаешь.
Плагиат «умоокрадение» (Лесков, 11, 176). [397]
Постоянные эпитеты Как они возникают. Софья Андреевна вспоминала: вот эту стену проломили в 187* г, я ему сказала: я родила тебе тринадцать детей, а ты устрой хоть место, где бы они могли двигаться, — как вдруг ее перебили: «Мама, как же тринадцать?» — и она замолкла, потому что действительно детей тогда было еще только пять.
Политика А. Осповат: «Книга Эйдельмана о Лунине была важней, чем Лебедева о Чаадаеве (только цитаты!) или Белинкова (только памфлет!), — она показывала легальную оппозицию в условиях деспотизма, политику как искусство для искусства, Лунин был как бы депутат от Нерчинского округа в несуществующий парламент. А Белинков — это, так сказать, листовка в 500 страниц».
