Борис Миронов - Черная мантия. Анатомия российского суда
Судью не смутило, что в протоколе обыска машины значится клетчатый платок, а ей нагло подсовывают белый с каемочкой, и тщетным оказались попытки подсудимых с адвокатами указать судье на столь вопиющее несоответствие. Н. И. Валикова отказалась даже исключить платок из вещественных доказательств, а не то что возмутиться в адрес прокуратуры, которая если не принимает ее за полную дуру, то уж точно лепит из нее образ ослепленной Фемиды не способной разглядеть, есть ли клетка на носовом платке, или ее отродясь там не бывало.
Но и это не кульминация, до развязки интриги с носовым платком после суда пройдет еще целый год, когда адвокат О. И. Михалкина в рамках дела Ивана Миронова, объединяемого с делом В. В. Квачкова, Р. П. Яшина, А. И. Найденова, осматривала вещественные доказательства, фигурируемые в деле, в том числе и автомобиль В. В. Квачкова SAAB 9000 темно-зеленого цвета с государственным регистрационным знаком У 226 МЕ 97, который хранился как вещдок на тщательно охраняемой спецстоянке Генеральной прокуратуры Российской Федерации, и в этой машине, все там же, в левой водительской дверце найдет она и во множестве ракурсов отснимет все тот же … клетчатый носовой платок, найденный, описанный, изъятый и упакованный следователями в прозрачный пластиковый пакет, опечатанный печатью для пакетов прокуратуры Московской области, заверенный подписями понятых и следователя еще 17 марта 2005 года, затем чудесным образом преобразившийся в белый с сине-голубой каймой и с гексогеном, что особенно радовало следователей, и настолько их радость переполняла все их сыскное нутро, что обращать внимание на такие мелочи, как в клетку ли платок или весь белый с голубизной, им уже было не с руки. И чего судье Н. И. Валиковой вникать в такие детали, как клетка или кайма на платке, не на подиум же ей с этим платком выходить, для нее, как и для прокуратуры, главное, что на платке следы гексогена.
Вот теперь вопрос — откуда на белом платке с голубым окаемом следы гексогена? — поистине обретает драматизм, ведь если платочек не В. В. Квачкова, а, значит, не был с ним на полигонах и не напитывался там боевым запахом взрывчатых веществ, откуда тогда гексоген? И это еще не весь вопрос, главное, зачем на платке гексоген, если гексоген не входил в состав взрывчатого вещества, использованного 17 марта 2005 года на Митькинском шоссе? Гексоген этот все из того же шулерского прокурорского обшлага, что и гранаты с дачи В. В. Квачкова, и целый армейский ящик подрывного оборудования, обнаруженный с третьего захода в дачном гараже В. В. Квачкова… но там хоть в масть были шулерски передернутые карты следствия, а вот для чего им пристало носовой платок подменять и в гексогене его гваздать, если гексоген в состав взрывного устройства на Митькинском шоссе не входил, тут объяснение простое. Платок подменять заранее вряд ли кто собирался. Нашли платок, описали и пакет под него приготовили, да впопыхах в пакет вложить забыли, а как спохватились, что платка нет, взяли тот, что следователю в карман жена заложила, или у кого другого был из его окружения на тот момент. А то, что гексоген, самое распространенное сегодня взрывчатое вещество, в подрыве машины А. Б. Чубайса не участвовал, экспертиза определила много позже того, как сначала Московская областная, затем Генеральная прокуратура собирала улики. Результаты экспертизы носового платка получены 14 июля, состав взрывчатого вещества с Митькинского шоссе определен специалистами лишь месяц спустя, даже позже — 18 августа. Поди тут угадай, чем носовой платок надушить. Будь на Митькинском шоссе ядерный взрыв, платок В. В. Квачкова точно бы оружейным плутонием благоухал.
Уильяму Шекспиру творить было легче, он руководствовался законами драматургии, следователям по особо важным делам, ныне собранным под крышу Следственного комитета, но все при той же Генеральной прокуратуре, куда как сложнее — они и сами не знают, какими законами им руководствоваться, не Конституцией же с Уголовно-процессуальным кодексом.
В клеточку ли носовой платок или белый носовой платок с окантовкой сине-голубого цвета, ни следователи, ни суд в том существенной разницы не увидели, носовой платок для них он и есть носовой платок, какая разница какого он цвета, главное, что на нем экспертиза обнаружила следы гексогена, и опять же для следствия не важно, что гексоген не входил в состав взрывчатого вещества, использованного на Митькинском шоссе. Гексоген — взрывчатое вещество? — взрывчатое. На Митькинском шоссе взрывчатое вещество взрывали? — взрывчатое. Ну так вот, значит обвиняемый В. В. Квачков причастен к взрыву на Митькинском шоссе. А входил туда гексоген или не входил — не имеет значения. Такова логика следствия. Я не шучу. Все уголовное дело пестрит примерами подобной логики. Вот еще один из них
На месте взрыва найден фрагмент коричневого скотча. И во время одного из многочисленных обысков на даче В. В. Квачкова обнаружены два рулона липкой ленты — скотча. Экспертиза установила, что это тоже скотч, тоже коричневого цвета и еще он рвется так же, как скотч: «Сравнительным исследованием липкой ленты рулона № 1 и фрагмента липкой ленты «скотч» было установлено их совпадение по цвету материала, ширине липкой ленты, механизму разделения. Установленные совпадающие признаки являются общими родовыми и свидетельствуют о том, что липкая лента рулона «скотч» № 1 и фрагмент липкой ленты «скотч» имеют общую родовую принадлежность (совпадают по цвету материала, ширине липкой ленты, механизму разделения)… Липкая лента рулона «скотч» шириной 75 мм, помеченного № 1, и фрагмент липкой ленты «скотч» совпадают по общим признакам — цвету материала, размерам, механизму разделения…» (т.11, л.д. 238–239).
Если руководствоваться подобными «общими родовыми признаками», тогда сахар с солью одно и то же: белые, сыпучие, мелко дисперсные, растворяются в воде… едины соль и сода, мука и сода, волосы одного цвета, бумага одинаковой плотности… да что ни возьми, все, что сходно по цвету, размеру, фигуре, совпадает по «общим родовым признакам». Но с другой стороны, чем еще руководствоваться экспертизе, сличая рулон скотча с дачи В. В. Квачкова с фрагментом скотча, обнаруженного на месте митькинского взрыва, если этот чертов скотч, как не крути, скотчем везде остается, и кроме как на цвет, ширину и то, как он рвется, его не измеришь. Но какова логика следствия, для которой один вид, сам факт, что там и там обнаружен скотч коричневого цвета, — уже одного этого следствию достаточно для доказательства вины обвиняемых в покушении на «видного государственного и общественного деятеля Чубайса А. Б.». «Таким образом, — говорится в обвинительном заключении, — на даче Квачкова В. В. найден рулон липкой ленты, совпадающей с фрагментом липкой ленты, обнаруженным на месте происшествия в районе взрыва на Митькинском шоссе. Фрагмент липкой ленты того же коричневого цвета, согласно выводам экспертов, был использован и в конструкции взрывного устройства. Это дополнительно подтверждает участие Квачкова В. В. в совершении преступления, использование им и другими членами организованной преступной группы имевшихся у него на даче подручных материалов для организации взрыва» (обвинительное заключение, л.д. 94).
И столь далеко идущие выводы, вплоть до пожизненного заключения обвиняемых, следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Н. В. Ущаповский строит лишь на том основании, что экспертиза определила общие родовые признаки скотча, найденного в виде куска на месте взрыва и двух рулонов, изъятых с дачи В. В. Квачкова: все они одного и того же коричневого цвета, одной ширины и рвутся одинаково. А теперь перечитаем оригинал — заключение лаборатории судебно-трасологической экспертизы Российского федерального центра судебной экспертизы при Минюсте Российской Федерации № 1015/8 от 23 мая 2005 года, которым выкозыривает Н. В. Ущаповский, доказывая «участие Квачкова В. В. и других членов организованной преступной группы» в подрыве Митькинского шоссе: «14 апреля 2005 г. в Российский Федеральный Центр судебной экспертизы при МЮ РФ из Генеральной прокуратуры Российской Федерации при постановлении от 11 апреля 2005 г. следователя по особо важным делам управления по расследованию особо важных дел Ущаповского Н. В. для производства комплексной экспертизы поступили два рулона скотча и фрагмент скотча.
«Для решения вопроса о том, имеет ли фрагмент «скотча», изъятый при осмотре места происшествия, общую линию разделения с липкой лентой в каком-либо из рулонов, изъятых при обыске, а так же о том, не составляли ли они ранее единое целое (единое изделие), проводились их сравнительное исследование, а также последовательное сопоставление по линиям разреза.
А) Сравнительным исследованием липкой ленты рулона № 1 и фрагмента липкой ленты «скотч» было установлено их совпадение по:
