Сергей Катканов - По ту сторону Псоу
— ИнгурГЭС? Вы ещё Грузию и электричеством питаете?
— Вот тут Грузия влетела. Сейчас граница между Абхазией и Грузией по реке Ингур — государственная, а в советское время она была административной, ей никто значения не придавал. ИнгурГЭС построили таким образом, что котлован нa грузинской стороне, а все рычаги управления — на абхазской. Мы им в любой момент можем свет потушить, хотя делимся, конечно, потому что они тоже могут котлован взорвать.
— А в Тбилиси свет на 2 часа в сутки включают.
— Между тем, Грузия продолжает продавать электроэнергию в Турцию.
— Не может быть…
— Факт! Грузинские магнаты держат собственный народ без света, а сами электричеством торгуют.
Позднее, расставшись с Алексеем, я стал «прокачивать» эту информацию. С ИнгурГЭС такая штука. Станция вырабатывает 700–800 мегаватт, хотя даже в пиковый зимний период для самой Абхазии требуется менее 200 мегаватт. 60 процентов электроэнергии по договору отдают Грузии. Остается еще немалое количество энергии, которую можно продать, причем по очень низкой цене. Абхазские энергетики говорят: «Мы рассчитываем, что основным потребителем нашей электроэнергии будет Россия». Не смешно ли? Абхазы рассчитывают, а Россия на собственную выгоду плюет.
А почему бланки паспортов Абхазия в Турции заказала, а не в России? Русские, конечно, боятся международного скандала и всё такое прочее. Почему же Турция не испугалась? А детективная морская история выглядит и вовсе странно. Грузия пиратски захватывает корабль суверенного государства и это ей сходит с рук? Консультируюсь уже в России. Мне говорят: «Перестань, никто ничего не захватывал. Турки сначала приняли у абхазов заказ, а потом сами же и сдали его грузинам. Не забывай, что Турция — член НАТО».
Впрочем, все это я «прокачивал» позднее, а пока мы сидим с Алексеем в сказочном абхазском саду и едим фасоль с острыми абхазскими травами, названия которых на русский язык вообще не переводятся. Хозяин, зная мою «тягу к перемене мест», спрашивает:
— Где на сей раз побывал?
— Нигде. Из моря не вылезаю. В Лыхны хочу. На Рицу хочу.
— Завтра у меня дела. Ладно, отложу. Утром едем.
«Прощай, Родина!»
Когда опадают первые листья,
остальным не стоит радоваться
Абхазская пословицаПо дороге на Рицу мы останавливаемся в горах у Голубого озера. Это настоящее чудо природы. Поверхность — с пятачок, а глубина — 70 метров. Здесь останавливается много туристических автобусов, идет бойкая торговля всякой всячиной. Мы уже давно привыкли к тому, что абхазские торговцы буквально рвут покупателей на части, цепляясь в каждого мертвой хваткой. Утомляет, но мы же всё понимаем. Поражает меня другое: я вижу, как изумлен, растерян и даже подавлен Алексей. Он говорит:
— Не был здесь несколько лет. Не видел такого. Неловко за земляков. Жалко их. До чего наших жизнь довела! Чтобы вот так к покупателям приставать… Докатились.
— А мы думали — это обычное дело. У нас вообще судят о кавказцах по тем, которых видят на рынке.
— У вас в Вологде на рынке торгуют не абхазы. Абхазы по природе не торговцы. Для абхаза хотя бы просто встать за прилавок — крайность, а тут ещё и прохода людям не дают. Ко мне однажды зашел один отдыхающий, попросил вина ему продать. Я налил парню стакан: «Пробуй». Ему понравилось: «Три литра возьму». Подаю ему две бутылки–полторашки, он за деньгами полез. Я говорю: «Ты не понял, я не торгую вином. Это подарок».
Алексей сел за руль своей «шестерки» расстроенный. Говорит: «Сейчас поворот будет. Называется: «Прощай, Родина». Когда дорогу строили, один строитель в пропасть сорвался, это были его последние слова: «Прощай, Родина». Я понимаю, зачем Алексей об этом вспомнил: так относятся к Родине настоящие абхазы. Наш друг очень тяжело переживает национальное унижение. Но впереди его ждали еще более неприятные открытия.
Абхазский зять
Рога оленя дороги, а потому ему враги
Абхазский афоризмЯ говорю Алексею:
— За проезд на Рицу с каждого по сотне берут.
— Не может быть, — ему показалось, что я шучу или что–нибудь перепутал, — никогда ни копейки не брали.
— С тебя и сейчас не возьмут. Свои собственные газеты читаешь? Ознакомься: «Теперь желающим лицезреть красоты Рицы приходится выкладывать 100 рублей. Впрочем, никакие тарифы жителей Абхазии не касаются. Они как посещали Рицу бесплатно, так и будут посещать».
Откровенно говоря, меня эта информация нисколько не удивила и не обидела. Еще Ильф и Петров замечали, что русские на Кавказе привыкли безропотно платить за всё. Но наш друг оскорблен поведением своих земляков:
— Хозяевам бесплатно, а с гостей — деньги? Такое у нас теперь стало гостеприимство?.. Ты тоже не будешь платить. Если что — ты мой зять.
Он выходит из машины на посту ГАИ (эта структура по–прежнему называется у них именно так), разговаривает по–абхазски со своими милиционерами и, возвратившись, говорит:
— Не хотели бесплатно пропускать, мол, отдыхающих везешь. Говорю: это мой зять. Кажется, поверили.
— Ну, вот и породнились. Хотя староват я для твоего зятя…
Рица — высокогорное озеро, 950 метров над уровнем моря. Описывать здешние красоты — дело неблагодарное. Эту сказку надо видеть. Алексей, заметив, что мы уже достаточно налюбовались, говорит: «А теперь поедем туда, куда туристов не возят». Наша «шестерка» ныряет на какую–то козью тропу в зарослях, и через 5 минут мы выезжаем на настоящий высокогорный пляж. На берегу — развалины какого–то домика, который и в лучшие времена явно не был особо роскошным.
— Это бывшая дача Сталина. Сгорела в пятидесятые, — говорит Алексей.
После этого сообщения всё стало выглядеть иначе. Взгляд скользнул по окрестностям. Место показалось удобным с точки зрения безопасности. Чтобы перекрыть все мыслимые и немыслимые подступы к даче, достаточно было точно расставить полдюжины снайперов в непроницаемой для взгляда «зеленке».
Беды современной Абхазии имеют своим источником сталинскую политику. Однако едва мы вспомнили про «отца народов», в душе проснулся отнюдь не гнев, а скорее почтительное уважение к «историчности» этих мест. Кажется, генералиссимус только что стоял на этом берегу со своей трубкой и спокойно смотрел на зеркальные воды: картина, полная недосягаемого величия…
А по дороге с Рицы наш друг показывает на маленькие аккуратные домики:
— Их строили абхазы для кахетинцев, которых массово к нам переселяли. Абхазию «огрузинивали». А мы ещё должны были для непрошенных гостей и дома построить самые лучшие. Хотя для простых кахетинцев это также была трагедия: их с родных мест согнали, к тому же абхазский климат они плохо переносят. Все кахетинцы потом всё равно разбежались — к себе на Родину кто как мог уходил. А эти дома сейчас городские абхазы под дачи разобрали, пасеки поставили.
Алексей помолчал, от исторических воспоминаний, видимо, обратившись к личным, и хладнокровно (холод кинжальной стали) сказал:
— Мы никогда не забудем грузинам, как они нас унижали. Представляешь: из Тбилиси на сухумские предприятия начальников присылали, как будто у нас своих не было.
— Ну, знаешь, Алексей, была бы у вас власть, вы бы тоже посылали своих абхазских начальников в Тбилиси.
— Конечно, такова природа человека. У кого сила, тот берет свое. Но зачем унижать? Представь: я сегодня тебя в своем доме встречаю, как лучшего гостя, а назавтра ты приходишь в мой дом с автоматом и говоришь мне: «Убирайся, я сам буду здесь жить». А у нас так и было сплошь и рядом. Сколько было у меня друзей–грузин!
Дорога смерти
Разоренный врагами разбогатеет вновь.
Кого разорили друзья, останется
нищим навсегда
Абхазский афоризмМы заезжаем в село, сложное абхазское название которого я не запомнил. Здесь живут родственники Алексея. Для нас уже накрыт стол под развесистым каштаном. Салат из помидоров и огурцов, сыр сулугуни крупными кусками, острая приправа, вино и фрукты — обычный обед абхаза — дары натурального хозяйства. Покупать что–либо не на что и незачем. Кстати, мясо на столе у простых абхазов бывает очень редко.
Вокруг нас в саду — груши, яблони, персики, орехи, целая плантация арбузов и еще множество неведомых фруктов. Это «материковая» Абхазия, которую никогда не видят отдыхающие, потому что от моря далеко. Там, на берегу, за любым столом мы — клиенты, и только здесь становимся гостями.
Алексей с возмущением рассказывает пожилой интеллигентной хозяйке, что с отдыхающих теперь за один только проезд на Рицу берут по сотне. Она сначала тоже возмущается, но потом машет рукой: «А и пусть с них деньги берут. Они–то как над нами на Псоу издеваются?»
