С. Рудник - Подлинная история РСДРП–РКПб–ВКПб. Краткий курс. Без умолчаний и фальсификаций
В сложившейся ситуации от руководства Коминтерна потребовалось изменение тактической линии. В конце февраля 1934 г. в Москву с триумфом возвратился руководитель западноевропейского бюро Коминтерна болгарский коммунист Георгий Димитров. В марте 1933 г. он был арестован по обвинению в поджоге рейхстага и на судебном процессе в Лейпциге выступил с разоблачительной речью в адрес обвинения и его главного свидетеля – одного из вождей германских нацистов Германа Геринга. Этот процесс принес Георгию Димитрову международный авторитет и влияние. Именно его Сталин поставил на пост Генерального секретаря ИККИ. По инициативе Димитрова коммунистическая и социалистическая партии Франции подписали в июле 1934 г. «Пакт о единстве действий». Этим было положено начало созданию единого Народного фронта против фашизма. Окончательно новый курс Коминтерна утвердился на VII конгрессе, проходившем с 25 июля по 21 августа 1935 г. в Москве.
Конгресс одобрил тактику Народного фронта, опробованную французской компартией, в качестве общекоминтерновской политической линии. Между тем обстановка в мире накалялась все больше. В начале 1930-х гг. Япония начала войну против Китая. Она оккупировала Маньчжурию и вышла к восточным границам СССР. Официально советское правительство заявило о нейтралитете в разгоравшемся конфликте. Однако в конце 1932 – начале 1933 гг. участились случаи перехода китайскими войсками и населением советско-китайской границы. Количество интернированных исчислялось тысячами. 27 марта 1933 г. японское правительство объявило о выходе Японии из Лиги наций. Возникла реальная угроза войны с СССР. 5 марта 1933 г. национал-социалистическая партия Германии одержала победу на выборах в рейхстаг, который 23 марта проголосовал за предоставление канцлеру Адольфу Гитлеру абсолютных полномочий сроком на 4 года.
Миф о капиталистическом окруженииПриход Гитлера к власти в Германии означал для СССР потенциальную угрозу войны. Планы фюрера выходили далеко за рамки ревизии Версальского договора. Это были претензии на установление мирового господства. К этому времени по каналам внешней разведки советское политическое руководство было достаточно точно информировано об агрессивных планах западноевропейских государств и Японии. Было известно о польско-японских переговорах. В 1935-1937 гг. руководство страны получило информацию о тайных встречах британских руководителей высшего уровня с Гитлером, во время которых министры иностранных дел Саймон и лорд Галифакс, а также премьер-министр Чемберлен дали согласие на перекройку карты Европы в пользу Германии, на удовлетворение ее притязаний на Австрию, Чехословакию, Польшу, Мемельскую область Литвы при условии, что Германия будет оставаться «бастионом Запада против большевизма», а ее устремления по расширению «жизненного пространства» будут направлены на Восток. 19 октября 1933 г. Германия вышла из Лиги Наций.
В декабре 1933 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление об активизации внешнеполитической деятельности в целях предотвращения войны на основе плана коллективной безопасности. Задача была не из легких. Большинство граничащих с СССР государств занимали по отношению к нему враждебную позицию. Некоторые из них – Румыния, Польша и Япония – открыто высказывали территориальные притязания, а Финляндия и страны Балтии в любой момент готовы были превратиться в плацдарм германской агрессии против России.
Особую непримиримую позицию занимала Польша. Военные реформы, проведенные при участии французских и британских военных специалистов, давали основания полагать, что военный потенциал Польши находится на высоком уровне. Правительство Пилсудского-Бека в январе 1934 г. подписало германо-польскую Декларацию о необращении к силе, в которой уведомило Гитлера о своих планах объединить под эгидой Польши территорию от Финляндии до Турции. После этого польская дипломатия стала методически срывать все усилия СССР по созданию в Европе системы коллективной безопасности.
1934 г. характеризовался дестабилизацией политической обстановки в Европе. 6 декабря началась агрессия Италии против Эфиопии. Через весь европейский регион прошла волна политического террора, жертвами которого стали канцлер Австрии Э. Дольфус в Вене, король Югославии Александр и министр иностранных дел Франции Л. Барту в Марселе, видный деятель ВКП(б) С. М. Киров – в Ленинграде. Переход к массовому террору против политических противников Сталина серьезно подорвал репутацию Советского Союза в мире. Проект создания Восточного пакта был сорван. Политически и психологически европейским демократическим политикам было трудно находить аргументы в пользу военного сотрудничества с СССР[540].
«Над всей Испанией безоблачное небо»В июле 1936 г. обострилась внутриполитическая ситуация в Испании. На выборах в кортесы одержали победу левые партии, объединившиеся в Единый Народный фронт. Потерпевшие поражение правые партии обратились за поддержкой к правительствам Германии и Италии. На территории испанского Марокко возник центр военного заговора, организаторы которого подняли мятеж. Страна оказалась в состоянии гражданской войны. В этих условиях обострились германо-англо-французские противоречия.
Сталин не хотел победы Франко, но и не стремился к слишком быстрому прекращению войны в Испании. Он был озабочен сильным влиянием троцкистских групп в испанском левом движении и не исключал, что победа испанских революционеров укрепит не коминтерновское, а троцкистское крыло коммунистического движения. Советский Союз рассчитывал выиграть время для укрепления внутренних дел (политических и хозяйственных) и стратегических позиций на Дальнем Востоке, где японская угроза казалась реальнее европейской[541].
Европейские державы объявили о проведении линии невмешательства в испанские дела. Было принято решение о введении эмбарго на поставки оружия воюющим сторонам. Однако на деле оно нарушалось. Германия и Италия активно переправляли оружие, специалистов и военную технику мятежникам. 23 сентября СССР заявил об отказе соблюдать соглашение о невмешательстве и начал на коммерческой основе экспортировать в Испанию вооружение, самолеты и технику. В Испанию были направлены военные и политические советники во главе с бывшим начальником Разведуправления РККА П. И. Берзиным. Численность советских добровольцев составляла около 500 человек. 24 ноября новый испанский посол Паскуа был отправлен в Москву, он получил от Ларго Кабальеро самые широкие полномочия для заключения секретного договора с СССР о дальнейшем снабжении испанских «красных» оружием. Такой договор и был подписан на третий день после прибытия Паскуа в Москву[542].
Суть документа заключалась в том, что испанское правительство Кабальеро обязывалось держать в Москве золотой фонд на сумму не ниже двухсот пятидесяти миллионов песет (полмиллиарда франков), в счет которого Москва обязалась поставлять вооружение испанским «красным». Таким образом, в этом акте «революционной поддержки» со стороны СССР правительства Кабальеро заключался прежде всего элемент чистейшей коммерции, ибо Москва, с помощью испанского золотого фонда, получила возможность увеличить свой золотой запас. Получив испанское золото, Москва начала громадные и регулярные отправки оружия в Испанию. Первые военные советники прибыли в Испанию в 20-х числах августа 1936 г. 22 октября на пяти кораблях были доставлены танки с горючим и боеприпасами, стрелковое оружие, бронеавтомобили, эскадрилья истребителей, артиллерийские системы с боеприпасами. Решение на отправку в СССР части золотого запаса Банка Испании приняли премьер-министр Кабальеро и министр финансов Негрин в час предельной опасности – угрозы захвата Мадрида националистами. Многим тогда казалось, что дни Республики сочтены. Жестокие бои шли уже в самом городе. Выбора у республиканского правительства просто не было[543].
По версии испанского ученого А. Виньяса, 15 октября 1936 г. Кабальеро и Негрин официально обратились к Советскому Союзу с просьбой принять на хранение примерно 500 тонн золота. 17 октября 1936 г. на заседании Политбюро было принято решение «поручить Розенбергу (советский посол в Испании. – Авт.) ответить испанскому правительству, что мы готовы принять на хранение золотой запас и что мы согласны на отправку этого золота на наших возвращающихся из портов судах с условием, что золото будет сопровождаться уполномоченным испанского правительства или Минфина и что наша ответственность за сохранность золота начинается с момента сдачи его Наркомфину в нашем порту». Погрузка золота проходила в глубокой тайне. А Орлов именовался «мистером Блэкстоном из мифического национального банка США». Участников столь ответственной акции по перевозке золота представили к правительственным наградам. Весь золотой запас Испании был перевезен в СССР[544].
