Юрий Мухин - Убийцы Сталина. Главная тайна XX века
Не станешь же объяснять людям, что Берия расследовал дело об отравлении оскотинившейся партноменклатурой своих конкурентов и Сталина. Ведь сразу возникнет вопрос — если Сталина убили, то за что? И, начиная разбираться, вы получите в ответ вариант перестройки СССР, который был бы его спасением. А партноменклатура КПСС никаких альтернатив своему предательству не допускала. Поэтому, как это ни кажется невероятным, но именно поэтому и возникла фальшивка о том, что Берия, дескать, арестовал Огольцова за убийство Михоэлса, и, соответственно, были сфабрикованы «документы дела Михоэлса».
Вспомните, что главным идеологом перестройки был впавший в маразм академик Сахаров — это он писал свою никому не потребовавшуюся Конституцию СССР, он требовал отстранения КПСС от власти. И КПСС от власти была «отстранена», да так, что все мерзавцы от КПСС до сих пор у власти: что ни президент, то и член Политбюро! А что было бы с Сахаровым (кто бы его слушал), если бы была возможность сравнить его со Сталиным — с его Конституцией и с его мерами по устранению КПСС от власти? Если бы в конце 80х было внедрено то, что хотел Сталин, то где бы были сегодня эти члены Политбюро? «Прорабом перестройки», борцом с партаппаратом был объявлен Ельцин. Но как этого вечно пьяного олигофрена сравнить с Берией, как сравнить трусость Ельцина с мужеством Берии в борьбе за власть Советов — за демократию?
Сокрытие от народа «перестройки Сталина», сокрытие того, что Сталина за эту перестройку убила партноменклатура, — это такой вопрос, на решение которого не жалели средств, сил и фальшивок.
Даже мертвый, И.В. Сталин не уходил со своего поста, даже мертвый, он защищал свой народ, свой СССР.
Глава 5. Убийство Берии
Один в поле не воин
У меня сложилось впечатление, что после смерти Сталина Берия остался один. Нет, конечно, если бы он сумел довести до народа и коммунистов те идеи, за которые Сталин был убит, то думаю, что его, несомненно, поддержали бы. Но в государственном и партийном аппаратах он был один, кто за эти идеи готов был сложить голову. Остальные высшие чины государства были либо уже оскотинены, либо не понимали, что происходит, либо они были болотом — обывателем, ожидающим чего-то определенного, чтобы примкнуть к победителю. От Берии требовалось безумство храброго, и оно у него было.
Но в таких тяжелых случаях требовался и ум, требовалась, если хотите, и хитрость. Поскольку опереться Берии было не на кого (Сталин, как вождь, опирался на всех), Берии точки опоры приходилось создавать. Ему приходилось исходить из возможного — уступая там, где он, безусловно, был бы разбит, и создавая себе союзников в делах, которые были ему по силам.
Я уже писал, что он не мог выступить с разоблачениями подробностей смерти Сталина — это было настолько во вред государству, что остальные его просто смяли бы только по этой причине. Ему пришлось не только сделать вид, что он ничего не понял, но принимать и кое-какие меры к сокрытию «странностей» смерти Сталина. Скажем, ему пришлось арестовать сына Сталина Василия. Когда у Сталина случился инсульт и телохранители не могли никого дозваться, возможно, они позвонили сыну, а возможно, Василию что-то сообщили другие охранники и дежурные. Во всяком случае, уже 2 марта Василия Сталина пытались успокоить водкой, поскольку первыми словами, которые он произнес, примчавшись на дачу к отцу, были: «Загубили отца, сволочи!» Василий начал выказывать явные намерения связаться с иностранными представительствами в Москве, в частности, хотел попасть в посольство Китая, и это могло для него очень плохо кончиться. Политбюро просто поручило бы людям, о которых ниже, сделать Василию нужный укол, либо Василий попал бы под машину и его похоронили бы чуть позже отца. Думаю, что по этой причине — чтобы спасти Василия — Берия арестовывает его.
Берия не выступает против того, что Президиум ЦК снова фактически преобразовался в Политбюро, ему важнее, чтобы это «Политбюро» согласовало назначение его министром МВДМГБ. Более того, он пробует в это время завоевать симпатии членов Президиума любыми путями.
Наиболее авторитетным после Сталина в глазах народа был В.М. Молотов. Берия немедленно занялся делом его сидящей жены, нашел зацепки, отправил ходатайство Генпрокурору и, не дожидаясь решения прокуратуры, распорядился освободить жену Молотова. В момент, когда Берия обратился бы к народу и коммунистам, поддержка самого старого соратника Сталина ему очень бы не помешала.
Берия пытается уменьшить сопротивление врагов, успокоить их, а возможно, и заманить их в ловушку. Как пишет Хрущев, Берия в это время предлагает построить всем членам Политбюро личные дома в Абхазии, чтобы им было где жить на пенсии. Но не тут-то было, перехитрить Животных непросто, и Хрущев, судя по всему, понял, как можно использовать для компрометации факт строительства особняков для членов Политбюро, и, по его уверениям, не купился на это.
Но зато Берия, как я уже писал, не купился на дело о еврейских врачах. Вспомним, что с этим делом получилось. Игнатьев, будучи министром МГБ, арестовывает группу врачей-евреев, а Хрущев, Маленков, Суслов — секретари ЦК, в чьих руках сосредоточена вся власть над СМИ, — начинают в прессе кампанию борьбы с космополитизмом. Но 2 марта все газеты замолкают, их эта тема «перестает» интересовать. Значит, секретари ЦК дали газетам команду замолчать. Если они дали такую команду потому, что считали дело врачей-евреев заведомо неправильным, то тогда почему Игнатьев, их арестовавший, получил повышение: стал секретарем ЦК и партийным начальником Берии и, главное, работников МВДМГБ? Почему от ЦК не следовало указаний для Берии освободить врачей-евреев? Почему секретарей ЦК устраивало, что против них по-прежнему ведется следствие?
Думаю, что замысел Хрущева и компании был таким. Пройдет 3–4 месяца, следствие против врачей-евреев будет продолжаться, и тогда ЦК даст указание Генпрокуратуре проверить эти дела. Прокуратура, естественно, «не найдет» в этих делах улик, евреи будут освобождены, но все уже забудут, кто именно их арестовывал, ведь сидели-то они уже при Берии. В результате эти евреи будут «повешены» на Берию, он будет снят со всех своих должностей и отправлен на пенсию или на какую-нибудь низовую работу. А Игнатьев, партийный начальник Берии, будет тем недремлющим партийным оком, которое «пресекло издевательства Берии над невинными гражданами». По-другому нельзя понять, почему ЦК прекратил кампанию против космополитизма в прессе, но не дал никаких команд по освобождению евреев и повысил в должности арестовавшего их Игнатьева.
Тут у хрущевцев не получилось. Берия не стал освобождать врачей, он просто приказал следователям (ведь это были люди Абакумова и Игнатьева) закончить дела на врачей за две недели, т. е. через две недели эти следователи должны были представить прокурорам обвинительные заключения с теми уликами, по которым их Игнатьев арестовал, а таковых не было. В результате прокуратура освобождает врачей, а Берия громит этим делом Игнатьева, и того снимают с поста секретаря ЦК и оставляют без работы. А Берия получает существенный выигрыш в обществе — теперь евреи смотрят на него как на справедливого человека, а еврейские Животные — как на «своего».
Надо понять, что Берии достался аппарат МВДМГБ, в котором 7 лет хозяйничали Абакумов, Игнатьев, Круглов и Серов, т. е. аппарат был достаточно оскотинившимся. И Берия принимает меры к освобождению из тюрьмы ряда арестованных вместе с Абакумовым сотрудников МГБ и МВД, которым он верит. Эти сотрудники тоже частью были евреями.
В связи с этим у русских юдофобов сложился миф, что Берия сам еврей и поэтому освобождал евреев. Может, это и так, национальность Берии меня не волнует, но хочу заметить, что Берия освободил далеко не всех евреев по «делу Абакумова» и не всех по «делу врачей».
В это время он дает команду пересмотреть дела Шахурина и маршалов Новикова и Яковлева. Их освобождают из лагерей. У части генералитета такая мера могла вызвать симпатии к Берии и, следовательно, помощь или, хотя бы, несопротивление ему в будущем.
Он ищет союзников везде. Массу предложений, причем абсолютно правильных, Берия успел внести в Совмине — от изъятия у ГУЛАГа промышленных производств и амнистии до политических мер по объединению Германии. Это не могло не вызвать к нему уважение и у министров.
И он продолжает открыто проводить мысль, что партия должна отойти от власти и оставить всю полноту власти только Советам. При этом, как вы понимаете, он фактически настаивает на исполнении решений XIX съезда КПСС. Он понимает, что сломить партноменклатуру будет нелегко, и собирает, говоря современным сленгом, компромат на нее.
Став министром МГБ-МВД, он дает команду усилить слежку за секретарями обкомов и партийными работниками. В этом ничего особенного нет, и ЦК тут нечего возразить, так как эта слежка за аппаратом («защита» его) велась по распоряжению самого ЦК. Но вот что показал начальник 1 го спецотдела МВД (фактически личной канцелярии министра):
