KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Публицистика » Алесь Адамович - ...Имя сей звезде Чернобыль

Алесь Адамович - ...Имя сей звезде Чернобыль

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Алесь Адамович, "...Имя сей звезде Чернобыль" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Что ж, пусть мужик старается, раз всё равно это в мой кошель попадает. Трудись, не ленись, а я за водой пошел! Сгреб с земли, обрызганные водопадом целлофановые мешочки, но только собрался уходить, а он сразу следом — помогать.

Э, да ты совсем не такой нахал, какой на словах, вроде боишься остаться тут с Нею!

— Отпускаю, раз вы такие! — разочарованно прозвучало нам вослед.

Конечно же, у нас снова разговор о вчерашнем, позавчерашнем, когда еще всё было и всё было возможно. Нет, мы не машем после драки кулаками, на это ума хватает.

Сошлись на том, что неразумно и просто нерасчетливо было — так стараться столкнуть друг друга с этой планеты.

— Да у кого бы вы хлеб покупали?

— А не будь по соседству социализма, очень бы с вами делились ваши толстосумы! А уж третий мир!..

— Ваши бюрократы…

— Ваши лучше?

— Да ну, одна порода! Только левое ухо справа и наоборот.

Мог бы рассказать, что сам когда-то слышал от старика, с которым рыбачил. Про то, как высоко оккупанты-немцы оценивали колхозную круговую поруку за хлебо-, мясо и прочие поставки. Еще бы, какому сельхозбюрократу такое не придется по душе? Лишь переназвали колхозы общинами. Бюрократический приветик — поверх любых идеологий!..

Набрали в прозрачные мешочки водички, холодной, такой твердой на ощупь, и возвращаемся, но никак дойти не можем. Время от времени там, наверху, нам нетерпеливо и возмущенно машут руками. Тотчас ускоряем шаг, но скоро, как в сетях или водорослях, запутываемся в разговоре, нескончаемом споре — и снова прирастаем к одному месту. Теперь уже и я внимательно рассматриваю, изучаю подступающую к нашему светлому острову, высоко встающую черную ночь, полосуемую немыми молниями. Мы, наш остров, — всего лишь чаша с голубой крышкой., налитая светом. Стенки чаши запредельно черные, в адских трещинах…

Прежде я не позволял себе ни смотреть, ни задумываться. Что-то мне не позволяло, может быть, то, что Она рядом. Отводя свой взгляд, уводил и Ее глаза.

Но с Третьим даже интересно — понять, объяснить. Кто это из ядерщиков изрек: «При чем тут мораль, просто интересная физика»? Ну, так получите «интересную» астрономию! Ливерморскую! Собрали их, чужих и наших, у кого ум и совесть в разводе, и они добились-таки своего: соединили, склеили небо с землею, да так, что никому уже не расклеить.

Почему все-таки солнце у нас по кругу ходит, как вдовья коза на веревке? Утро, солнце вылетает откуда-то из глубины неба (не из-за края стены, ночи) подобно раскаленному снаряду, стремительно приближающемуся. Вот-вот врежется в островок… Нет, пошло по кругу!

Вот объяснение астронавта: произошло резкое, грубое искривление пространства, время здесь течет не по изгибающейся бесконечности — по кругу побежало.

Занятно, но мудрено. Мне все представляется более простым: пузырь, буквально пузырек воздуха завис и не всплывает, не лопается, а в нем всё, всё, что осталось. Висим, дышим, радуемся, живем.

— Возможно, кому-то там, — Третий неопределенно провел рукой, показывая на круглое голубое окошко неба, — понадобились зрители. Для последнего спектакля. Мы приглашены в ложу Великого Драматурга, он же Великий Режиссер.

— Скорее уж на сцену. Ему надоели массовки, грандиозные зрелища, с тремя персонажами удобнее, нагляднее.

— Пастораль, — обрадовался гость.

— Для пасторали нужны пастухи, пастушки. А мы с вами? Хотя после случившегося нет более мирных пейзан, чем мы с вами.

Куда как лучше существовать вот так, незлобиво, не швырять камни в чужой огород, друг в друга. Понашвыряли столько, что у каждого камней под руками — горы. Есть чем отбиваться до скончания века.

Вот только один вопрос к Третьему:

— Слушайте, мы ведь шли на любые приемлемые взаимные уступки. Почему же вы?.. Или вас слова ослепляли: социализм, коммунизм?

Он точно не слышит:

— Слушайте, а кто это у вас?.. Я читал у одного вашего, перебежавшего: мол, честному человеку место не в тюрьме, а в лагере. Остроумно, да? Кто это у вас считал, что каждого человека на земле следовало бы перевоспитывать — за колючей проволокой?

— При чем тут это? Вы что, Сталина имеете в виду?

— Да если бы у вас его не было, наши мерзавцы выдумали бы: находка что надо!

— Ну, вот видите. Так что не в этом дело.

— Не в этом. Но и в этом тоже. Если Великий Драматург захочет проследить, кто больше всего помешал нам принять друг друга…

— Да мы сами с ним давно рассчитались!..

— Того, что оставалось, вполне хватило, чтобы насмерть и навсегда нас напугать и отвратить. Лучше быть мертвым! Слыхали?

— Ну что вы так вцепились в эту паранойю?

— Мы? А может, вы?

Ну вот, пошло-поехало: мы, вы…

— Нет; признайтесь, — выспрашиваю я, — вы просто валяли дурака. Ведь все было слишком очевидно. В ситуации, когда никто на слепоту права не имел. А тем более права валять этакого янки-ваньку! Мол, пусть осторожничает, отступает-уступает тот, кто бездну разглядел, видит под ногами, а я, подняв глаза к небу, буду переть напролом! Это в одной-то связке? А ведь, если по совести, перли-то, рассчитывая на подстраховку, на благоразумие тех, кто на другом конце связки. Такое положение не могло продолжаться без конца.

— Зато на вашей стороне чувство нашей вины. Это чего-то да стоит!

— Перестаньте хоть сейчас.

— Как вам кажется, что сказала бы вот Она, если бы теперь слышала нас? — спохватился гость.

Мы глядим вверх, на скалу, а там прямо-таки подпрыгивают, как крышка на кипящем чайнике.

— Сказала бы: Всекаины! — соображаю я.

— Как-как? — восторженно захохотал гость. — Нет, с такой женщиной — хоть на необитаемый остров.

— Для необитаемого один из нас лишний.

9

Сколько бы камня ни обтесала нация, он идет большей частью на ее гробницу.

Генри Торо

Я все-таки решил сделать шаг навстречу цивилизации.

Она в великолепном трико, он хотя бы в трусиках, а я прикрыт одним лишь загаром да полинезийскими волосами до плеч. Одетый воздухом. Пора и мне цивилизоваться. Пока они у моря собирают водоросли, я, оставленный готовить обед (мы с Третьим ввели «мужской день» по собственной инициативе), изучаю скафандр астронавта — нет ли здесь ткани, пригодной для набедренной повязки? А что, неплохо — ярко-оранжевая. Что-то твердое нащупал: металлическая тяжесть в одном из бесчисленных карманов с замками-«молниями». Да это же пистолет! Давно не виделись, привет, парень! Небольшой, ноздрястый, старой системы, — астронавт мог бы иметь машинку и посовершеннее. Патроны в рукоятке, поискал в карманах запасные и нащупал еще что-то. Курительная трубка, какая-то странная, металлическая, но сработанная под дерево. Ну, ясно: пуф-пуф — и ваших нет! Пистолет-игрушка, патрончики в утолщении-барабане, ага, нажимать вот здесь.

Находку отложил в сторону на видное место и принялся чистить рыбу. Лучше бы ножик хороший принес в кармане гость, а то приходится действовать острыми раковинами. Без ножа сложно будет распороть жесткую ткань скафандра. А хорошо бы: они появятся, а их встретит некто в оранжевом — знай наших! Впрочем, сюрприз я приготовил: лежат, голубки, на самом виду. Он что, забыл про пистолеты свои?

А в кармашке что, в верхнем? Карточка астронавта, что ли? Сколько набрал миллибэр? А может, и не милли? Что?! Цифра эта и слона свалит! Что-то понаписано разным почерком. Да нет, не всерьез это, просто развлекались в своем космосе. «Репродуктивность — ноль (невосстановима). Сексуальная составляющая — ниже нормы». Другой рукой приписано: «Ниже всякой критики. Вместо — принимать три порции виски».

Ладно, пусть лежит, где лежала. Нехорошо, однако, получилось — будто обыскал «мундир врага». Но пистолеты он обязан был показать. Мы-то его приняли с открытыми ладонями.

Уже голоса слышны, смех, поднимаются сюда. Я не выдержал, встал и наблюдаю: Третий тащит ношу за двоих. Она же налегке идет впереди, напевает, в руке у Нее (это уже мне сюрприз!) цветок. Взмахивает им, весело дирижирует, кажется, даже понюхала. Я чуть не упал от удивления. Будто проснувшись или вспомнив, отшвырнула цветок и даже посмотрела вслед испуганно, точно змею вместо палки по ошибке подняла. Но факт был: и несла и нюхала. Ну и что из этого следует? Не знаю, но сердце у меня колотится. Я отошел на шаг, отступил от края скалы,

почему-то не хочется, чтобы меня сразу заметили.

— Привет! Ой, что это? — Она первая увидела пистолет и «курительную трубку».

А Третий освободился от своей ноши и только потом разглядел, о чем речь. Он смутился, даже покраснел.

— Я и забыл про свою коллекцию. Точно, лежали в скафандре.

— Можно мне пострелять? — Женщина находке очень рада.

А почему бы и нет? Теперь это действительно игрушки, мы тоже оживились, как-никак соревнование. Игры доброй воли. Ничто так не выделяет, не красит мужчину, как стреляющая игрушка в твердой руке.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*