Арсений Яценюк - Банковская тайна времен Оранжевой революции
Это привело к тому, что в разгар кризиса у многих украинских банков «зависли» ресурсы на корсчетах в РФ. Мы беспокоились, чтобы партнеры из России не попали в список финансово несостоятельных и деньги не пропали навсегда. Все это напоминало события 1998 года, когда я работал в «Авале» и взымал с обанкротившихся российских банков просроченную задолженность по остаткам на корсчетах. Помню, как возвращал деньги банкоматами, POS-терминалами и облигациями «Газпрома» с дисконтом 85 %.
Как оказалось, в 2004 году бояться было нечего — максимальная задержка длилась всего два дня, а украинские банки даже не ощутили неудобств.
ОХОТА НА «МОЕЧНЫЕ»
Когда в ноябре 2004 года НБУ боролся с кризисом на валютном рынке, очень пригодился опыт борьбы с выводом капитала из страны и с банками, которые занимались «отмывочными» операциями. Эта работа велась непрестанно, потому что мы видели и в том, и в другом явлениях потенциальную опасность для системы, особенно накануне выборов Президента.
Еще летом 2003 года Национальный банк закрыл анонимные валютные счета и кодированные счета физлиц. И через те, и через другие проводились большие обороты по обналичиванию средств, полученных нечестным путем. В 2003 году эти лазейки уже почти не использовались, но мы решили отказаться от кодированных и анонимных счетов раз и навсегда.
Следующим этапом, за который все могли лишиться должностей, стала борьба со схемами вывода капитала за рубеж. Самыми распространенными на тот момент были операции с ценными бумагами и псевдоимпорт. 29 января 2003 года Нацбанк сделал первый шаг, запретив проводить операции по покупке валюты на межбанковском рынке страны по договорам между резидентами и нерезидентами о покупке-продаже ценных бумаг.
Сергей Тигипко тогда лично нарисовал перед телекамерами принцип работы схемы. В общих чертах выглядела она так. Украинское предприятие продавало акции компании офшорной фирме. А потом, увидев, что бумаги перспективные, покупало обратно, но уже по более высокой цене. Нужная сумма уходила за рубеж. Перекрыть этот канал вывода капитала Нацбанку удалось, заставив получать у регулятора индивидуальную лицензию на перечисление валюты по каждой подобной операции.
Впрочем, скоро умельцы нашли способ обойти ограничение. В постановлении НБУ № 36 «Об осуществлении операций с ценными бумагами украинских эмитентов» значилось, что лицензированию подлежат сделки с юрлицами-нерезидентами. Банки стали выводить деньги по сделкам с нерезидентами-физлицами. Пришлось издавать второе постановление, которым Нацбанк заставил получать индивидуальное разрешение и на такие операции. Впрочем, и после этого эффект от введения ограничения оказался небольшим. Со временем были найдены схемы его обхода — капитал не имеет границ. Позитив же был в том, что мы хотя бы начали противодействовать выводу денег.
Примерно через год НБУ перекрыл еще один канал оттока капитала. Постановление № 597 от 30 декабря 2003 года ужесточило порядок закупки валюты для оплаты работ, услуг и прав интеллектуальной собственности с отсрочкой поставки. Для проведения таких операций НБУ стал требовать наличие акта ценовой экспертизы «Держзовниш-информа» о соответствии указанных в договоре цен мировому уровню. Инициатива дала большой эффект. В начале 2004 года Национальный банк констатировал, что за счет перекрывания указанных схем отток капитала за рубеж сократился вчетверо.
К сожалению, наша команда не успела закрыть самый популярный из оставшихся каналов оттока — через псевдоимпорт, когда оплачивался, но реально не происходил ввоз в страну товаров. Обычно составлялась фальшивая таможенная декларация, в которой значился факт импорта, или же происходила предоплата, после которой зарубежный поставщик не выполнял обязательства. Зато мы успели заострить внимание властей на этой проблеме. С 2004 года Национальный банк изменил методику сведения платежного баланса. Наши специалисты сверили платежи банков с данными о ввозе товаров на таможенную территорию страны и обнаружили, что по схемам псевдоимпорта только в первом квартале 2004 года из Украины утекло 1365 млн. долл. Всего за год отток составил 4,5 млрд. долл. Странно, но реакции властей так и не последовало. Канал остается открытым и по сей день.
Еще одной составляющей борьбы с выводом капитала стало перекрывание схем для банков, которые проводили «отмывочные» операции. До начала кампании мы отдавали себе отчет, что это явление — неотъемлемый атрибут современной украинской экономики с огромным теневым сектором. Окончательно искоренить выкачку капитала за рубеж было невозможно. Здравый смысл говорил, что если существует спрос на услугу, всегда найдется тот, кто ее окажет. Занимались этим очень многие. И все же были банки, которые сделали все это профильным бизнесом, проводя сомнительные операции в особо крупных размерах. Именно с ними мы решили бороться.
Какое-то время НБУ пытался наладить контакт с органами надзора за рубежом. Я лично подписывал десятки писем, адресованных зарубежным центральным банкам. Регулятор не получил ответа — как оказалось, никто не хотел брать на себя новые обязательства или просто рассказывать, что у них существуют проблемы. Мы пришли к выводу, что международная кооперация в борьбе с «отмыванием» денег — это миф и рассчитывать приходится только на свои силы.
Формально в стране уже второй год работала служба Финансового мониторинга. Только в 2004 году банки сообщили ей о более 500 тысячах подозрительных операций. Однако система Финмониторинга лишь собирала информацию, не имея практических рычагов воздействия на нарушителей. Собранные данные она должна была передавать в прокуратуру, однако вряд ли дело дошло бы до вынесения приговора суда. Поэтому внутри Нацбанка мы создали особое подразделение, которое назвали финансовой разведкой. Небольшой коллектив вплотную отслеживал учреждения и схемы, которые использовались для «отмывки». Несколько пунктов в Законе «О финансовом мониторинге» позволяли НБУ на законных основаниях заниматься подобными расследованиями.
Выяснилось, что сомнительные операции в особо крупных размерах по всей стране проводят около десяти банков. Это были преимущественно небольшие учреждения — крупные структуры не хотели рисковать своей репутацией. Порядок работы с нарушителями был таким: выявлялись типичные схемы «отмывки», анализировалась вся информация по банку и его клиентам, а затем применялись меры воздействия. Добывать информацию приходилось самыми удивительными способами. Например, на рынке за собственные деньги мы приобрели пиратские копии баз данных налоговой инспекции. С таможней нам удалось договориться об обмене информацией еще в 2003 году.
В банки посылались предупреждения, где указывалось, что такие-то клиенты проводят сомнительные сделки. НБУ просил приостановить все операции с ними до выяснения обстоятельств и предоставить для анализа имеющуюся информацию по клиентам. Из полученных данных выяснялось, например, что купить крупные суммы валюты для оплаты внешнеэкономического контракта хотела фирма-однодневка, зарегистрированная на инвалида войны со справкой из психиатрической клиники.
Как правило, после расследования Национальный банк передавал дела в прокуратуру и СБУ. Впрочем, мы не дожидались реакции правоохранителей и самостоятельно применяли к банкам-нару-шителям серьезные санкции. Например, штрафовали за незаконные операции, проводимые их клиентами. Соответствующее постановление № 108 НБУ принял 17 марта 2004 года. В нем записано, что юридическим основанием для наложения санкций является Закон «О предотвращении и противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем».
В июле того же года Национальный банк постановлением № 323 принял масштабные изменения в правила проведения операций на межбанковском валютном рынке. Документ запретил покупку безналичной валюты у НБУ восьми учреждениям, которые занимались «отмыванием» в особо крупных размерах. Они должны были присылать детальную информацию по заявкам каждого из клиентов, который подозревался в проведении сомнительных операций. Чтобы избежать судебных исков, мы заодно перезаключили договоры на участие в торговой сессии со всеми остальными банками, внеся нужные оговорки, которые позволяли применять к ним санкции.
НБУ праздновал победу, пока в конце октября не выяснилось, что объемы покупки валюты для вывоза за рубеж стали расти. Мы проверили реквизиты клиентов и выяснили: банки-нарушители научились обходить ограничение НБУ Они стали покупать валюту у регулятора через посредников. Получалось немного дороже, однако метод работал. Пришлось принимать постановление № 499, которое запрещало покупку валюты у регулятора через другие банки. Мы буквально перекрыли кислород нарушителям.
