Станислав Лем - Молох (сборник)
8
Несомненно, что сейчас так оно и есть. Будет ли так всегда — не знаю, причем по нескольким причинам, из которых не все смогу здесь изложить. Зона воздействия нашей психики на процессы, происходящие в организме, без сомнения, огромна, и неизвестно, где проходят ее границы. Мы знаем уже, например, что даже ткань, над которой человеческое тело не имеет власти, «взбунтовавшаяся ткань», анархическая, новообразованная, непосредственно САМА не подвергается воздействию мозга, но степень самообороны организма, противостоящего ее распространению, несомненно, зависит от состояния, в котором находится сознание больного. Деморализованные состоянием своего тела создают меньший отпор, чем те, которые хотят жить: своим желанием они оказывают более сильное сопротивление смертельной угрозе. Во время депрессии разума все функции тела увядают и слабеют, а в возбуждении — укрепляются: отсюда исходит круг циклофренических болезней (типичная для этого круга попеременность депрессии и маниакального возбуждения). Это не совсем относится к теме, но программа, позволяющая компьютеру имитировать такую умственную болезнь, как паранойя, была создана уже довольно давно. Кроме чувственной жизни, «потребность» в которой для нас очевидна, хотя это трудно объяснить, мы отдаемся власти Морфея: треть жизни мы проводим или, иначе говоря, «тратим» во сне. На вопрос, ДЛЯ ЧЕГО нам нужен сон, и в особенности «чему служат» сонные видения, до сегодняшнего дня нет одного очевидного ответа и потому собственно (так как ответы многих различны) НИЧЕГО определенного в этом вопросе не известно. Без сна человек долгое время, более чем неделю, не может обойтись. Компьютеры же не спят и «потребности» в этом не испытывают. Что же это значит?
9
Мне кажется (хочу высказываться с определенной осторожностью), что сданный положительно тест Тьюринга (что понимаю как установленную неотличимость человека от машины, даже в результате длительного «экзамена») полностью не поможет определить, имеет ли машина сознание или нет. Вопрос этот, впрочем (напомню), я раскручивал, как умел, тридцать лет назад в своей вышеназванной книге и тогда считал, что к имитации речевого поведения или к подражанию разумному собеседнику можно подходить постепенно, очередными аппроксимациями, после каждой сыгранной «партии» производя улучшения, программы и машины. Таким образом (может, очень непрактичным) дошли бы до создания какого-нибудь электронного молоха, который не только лиц из домашней прислуги, но и студентов, и даже профессоров университета введет в заблуждение своим подражанием человеку. Следовало ли бы из этого какое-нибудь унижение для нашей человеческой сущности? Это уже вопрос, выходящий за пределы оценки работы конструкторов.
10
Недавно в ежедневной прессе писали о первом «романе», который якобы создал компьютер. Это было очень хромым и в то же время сенсационным началом, так как, конечно же, компьютер «ничего не понимал», реальный автор просто давал ему возможность поиска «собственного выражения» определенных состояний героини. По сути, это было мероприятием, проводимым с целью извлечения прибыли, так как множество людей пожелает приобрести роман, автором которого «является компьютер». Также следует сказать, что компьютер входит в сферу «порно», так как существуют соответствующие программы, показывающие то, что требуется покупателю. Однако такое использование высоких технологий, великих достижений науки в делах низких, глупых, примитивных, грязных и так далее остается одним из наибольших разочарований, типичных для конца двадцатого века, которые особенно отвратительным образом подтвердили мои давние прогнозы: будто бы силы света будут побеждены черными похотями и желаниями, местом пребывания которых также является человек.
11
Я не начал эссе с рассмотрения теста Тьюринга, чтобы подойти к нему с другой стороны. Играя в прогнозирование, можно сказать, что в будущем компьютеру проще будет подражать человеку, чем человеку — компьютеру. Космологическое моделирование, результаты которого в свое время были опубликованы в «Scientific American», показывающее, как будет «выглядеть» Вселенная через сто миллиардов лет, ЕСЛИ ее общей массы не хватит, чтобы ее «захлопнуть», то есть она будет расширяться до тех пор, пока весь звездный огонь не сожжет без остатка свою атомную массу, было убедительной демонстрацией таких далеко идущих компьютерных возможностей в области моделирования, которое потребовало бы труда сотен математиков в течение многих сотен лет. Однако уже на нашем горизонте видна перспектива, по-моему, более оригинальная, чем ответ на тест Тьюринга. Речь идет о следующем: компьютерное моделирование эволюционных процессов происходит исключительно «внутри» машин, и огромная пропасть между реальным миром и цифровым миром (между «телом и духом», «материей и информацией») остается, но ее могут начать заполнять новые создания, которые являются одновременно конструкторски и информационно «выращенными» прототипами малых, псевдоживых (мертвых, нафаршированных только электроникой) «творений», используемых сегодня в игре различных «нанологов», инженеров-чудаков, но которые смогут в будущем дать начало такой эволюции, которая самостоятельно стартовать не смогла бы. Это была бы «квазимеханическая эволюция» или, может быть, электронно-информационная и даже квантово-молекулярная, начатая, как я уже говорил, людьми и людьми направляемая и управляемая, но способная на некотором этапе к «принятию эстафеты», то есть к проявлению «самостоятельной инициативы» как следствия укрепляющейся суверенности и возникающих специализированных направлений. ДЛЯ ЧЕГО такая эволюция нужна? Этот вопрос немного опережает событие; так же, как и на вопрос, заданный братьям Монгольфье, «для чего нужен» бумажный шар, уносимый теплом нагретого воздуха, не последовал бы ответ, что он нужен для полетов с континента на континент. Другой, не существующий ныне «континент» МОЖЕТ в будущем стать открытым благодаря человеческим конструкторским увлечениям, и неизвестно, сколько его освоение принесет нам пользы… и проблем. В повести «Фиаско» я об этом намекнул… но лишь односторонне, с военным уклоном, который, к сожалению, больше соответствует агрессивной природе человеческого рода…
12
История информатики, развивающаяся от начальной «обработки данных» до современной антропоцентричности и ведущая к будущим возможным достижениям, эта история включает в себя биогенетику, существующую три миллиарда лет и породившую мир многоклеточных, из которых через ветвь гоминидов произошел Человек. Эта огромная, измеряемая уже по геологической шкале целостность, если попробовать ее описать в афористичной форме, могла бы выглядеть следующим образом.
Data processing[33] началась с самой простой первобытной самоорганизации, или жизни, а затем продолжилась в молекулярном диапазоне авторепликаторов; из них появился генетический код, который изменялся миллиарды лет, пока не получил тот потенциал проспективной развивающейся силы, породившей и амеб, и динозавров, и нас, а мы, в свою очередь, уже в макрошкале, вначале ПРОВОДИМ data processing в компьютерной среде, где очищенная от телесного груза информация с информацией скрещивается и где информация преобразуется с такой скоростью, которую жизнь «сама» бы не развила. А когда этот этап «автономии информационного эволюционирования» покинет компьютеры, ибо воплотится в созданные благодаря их развитию технобионты, то есть мертворожденные по своей природе элементы, но по своей функциональной активности «как будто живые», причем «живые в развитии», то огромная панорама прошлого, настоящего и будущего окажется компактной логической системой, в которой микрожизнь зачала макрожизнь, породившую в свою очередь «универсальное существование»: от молекул — через организмы — к неведомым нам еще и даже сегодня не имеющим собственного названия «технобионтам». Если так думать и так смотреть, можно признать, что этот путь развития, где человек не цель, а этап панэволюции, ведет в Космос, к которому, как уже мы знаем из основ астронавтики, не только физически, но и чувственно, и психологически мы не очень-то приспособлены, потому что слишком прочно отпечатались в человеке знаки, атрибуты и ограничения, вызванные его исключительно земным, локальным околосолнечным возникновением. Этот взгляд не является прогнозом, он — нечто большее, чем прогноз, предоставляющий фантастические возможности. Правдоподобие исполнения может быть скромным, но высшая цель вначале должна быть всегда. Можно взглянуть на представленную выше картину и как на трагифарс, который случился или может случиться с Разумом человека, вообразившим себя высшей Космической Постоянной, хотя это окажется только прелюдией к следующей, трансантропической фазе «информационного овладения Вселенной». В таком виде это спроектированное целое приобретает горьковатый привкус, как если бы мы должны были признать поражением акт деуниверсализации или свержения с престола смертного Разума…