Владимир Казарезов - Самые знаменитые реформаторы России
При сыновьях и внуках Всеволода произошло окончательное раздробление Руси на множество самостоятельных государств-княжеств. Северо-Западная Русь с центрами во Владимире, Рязани, Суздале, Твери, Новгороде и др., а затем Москве, на несколько столетий практически утратила связь с Юго-Западной, Киевской. И тем не менее русский народ имел общий язык, хотя и с местными диалектами; единую религию; жизнь регламентировалась близкими юридическими и нравственными нормами. Развивались производительные силы. В том числе — земледелие, главный источник существования населения и дохода правящей верхушки. На место подсечной и переложной систем приходила двух- и трехпольная система земледелия. Совершенствовались сельскохозяйственные орудия. С ростом крупных землевладений князей, бояр, церквей все большая часть крестьян становилась зависимой. Барщина уступала место оброку, что способствовало росту заинтересованности крестьян производить больше продукции и развитию рыночных, товарно-денежных отношений.
В городах процветали ремесла, русские купцы способствовали единению земель. Они занимали прочные позиции и в зарубежных странах. Известны были целые купеческие «русские» улицы в столицах окружающих Русь государств. Получили развитие искусство и литература. Наиболее известный нам литературный памятник того времени — «Слово о полку Игореве», написанный в 1185 г.
Русь находилась в состоянии раздробленности, кровопролитных междоусобиц, когда подверглась татарскому нашествию. Потому и стала относительно легкой добычей степняков. С установлением татарского ига произошел окончательный распад Руси.
Татары назначали князей, взимали дань, но не посягали на религию, культуру, систему управления русских земель. Все это способствовало сохранению самобытности русского народа, его национального самосознания. Фактором выживания князей и пребывания у власти становились не столько полководческий дар, воинская доблесть и мудрость в управлении подданными, сколько хитрость, изворотливость, а то и вероломство по отношению друг к другу и ханам Золотой Орды. Часто татары совершали набеги на русские земли, а еще чаще приходили туда по просьбе одних князей для борьбы с другими за тот или иной стол. Из русских князей, предшествовавших Ивану Калите, наиболее значительное место в истории занимает его дед — Александр Невский, внук Андрея Боголюбского. Он сумел отстоять независимость Новгорода и Пскова от немцев и шведов и, став благодаря своей мудрости и хитрости в отношениях с ханами великим князем владимирским, много сделал для восстановления Русской земли после татарского нашествия и предотвращения новых набегов.
Москва, хотя и ведет свое летоисчисление с середины XII в., долгое время оставалась младшим княжеским уделом и не играла заметной роли в жизни Северо-Восточной Руси. Московские князья, по сложившимся принципам и обычаям престолонаследия, не могли претендовать на великокняжеский стол и вообще на серьезное влияние на общерусские дела. Но объективная обусловленность быть заштатным княжеством, соединенная с большими амбициями и честолюбием московских князей в нескольких поколениях, породили тактику их действий, выходящую за рамки традиций и нравственных норм. Таковыми являлись вероломство по отношению к соседним князьям-родственникам и если требовалось — их уничтожение. Таким путем князь Даниил, отец Ивана, сын Александра Невского, отнял у рязанского князя Коломну. Его сын Юрий, княживший в Москве до Ивана, пленил можайского князя и захватил его удел. Хитростью был присоединен к Москве и Переяславль. Московские князья как бы бросали вызов традиции наследования «по старшинству», который и ранее-то не всегда соблюдался, а тут стал просто попираться.
Потребовалось стечение многих благоприятных обстоятельств, чтобы четвертый сын в семье московского удельного князя Даниила, каковым являлся Иван, стал великим князем владимирским. Московский удел был настолько мал, что не был даже поделен между детьми Даниила, и Иван долгое время оставался помощником старшего брата Юрия в делах хозяйственных, военных и дипломатических. В отличие от других братьев, принимавших сторону Твери, главного соперника Москвы, Иван сохранял верность Юрию во всех междоусобицах. По поручению старшего брата он в 1305 г. возглавил московское войско в войне с Тверью и одержал победу под Переяславлем-Залесским. Иван рано включился в межкняжеские интриги и усвоил, насколько важно налаживать отношения с ордынскими ханами. В 1320 г. он вернулся из Орды с татарским войском и разорил ярославскую и суздальскую земли, в наказание князьям, проводившим недружественную по отношению к Москве политику. Таким образом, еще до становления князем московским, Иван полагал вполне приемлемым допускать разорение русских земель татарами во имя достижения своих целей. Впрочем, как уже было сказано, так поступали многие русские князья. Эта традиция, в свою очередь, перешла в Северо-Восточную Русь из Киевской. Там тоже частенько враждовавшие друг с другом князья прибегали к помощи половецких ханов. Так что, осуждая татар за набеги, мы должны давать себе отчет в том, что виновны были в них чаще всего русские князья.
Иван Калита стал московским князем в 1325 г. после гибели в Орде брата Юрия от руки тверского князя Дмитрия Михайловича. А в 1328 г. он уже стал великим владимиро-суздальским князем.
Несмотря на экспансию московских князей, попрание всяческих нравственных норм в целях расширения своих владений за счет соседей, к моменту вступления на престол Ивана Калиты в московский удел входили лишь города Москва, Коломна, Можайск, Звенигород, Серпухов, Руза и Радонеж. То есть территория Московского княжества была много меньше нынешней Московской области. Но хозяйственная жизнь в нем развивалась более активно, чем в соседних уделах.
Московские князья, особенно Иван Калита, многого добились, сумев установить порядок в своих владениях, искоренить разбой и воровство. Так что налицо было сочетание жесткого силового давления на соседей и создание условий для мирного труда своих подданных. По выражению В.О. Ключевского, «…московские князья, начав свое дело беззастенчивыми хищниками, продолжают его мирными хозяевами, скопидомными, домовитыми устроителями своего удела, заботятся о водворении в нем прочного порядка, заселяют его промышленными и рабочими людьми». Со всех сторон потянулись в Московский удел крестьяне, ремесленники, купцы, которых ждали здесь незанятые земли и поддержка княжеской власти. Людей привлекала в Москву, кроме спокойствия и порядка, слава о князе, творившем правый суд.
Следствием столь дальновидной внутренней политики стало накопление больших средств в руках московского князя. Иван Калита распоряжался ими весьма предусмотрительно. Как послушный данник, добросовестно рассчитывался с золотоордынскими ханами, задабривал их в расчете на достижение дальнейших, более значительных целей. Кроме того, скупал земли в соседних с московским княжествах. Разоренные уплатой непомерной дани, князья продавали их за бесценок, а массы крестьян, так же разоренных всякого рода поборами и татарскими набегами, готовы были «садиться» на землю, отдавая себя в зависимость господину.
Остановимся коротко на системе землевладения, складывавшейся во времена Ивана Калиты под воздействием татарского фактора.
Разоренным набегами крестьянам было трудно самостоятельно восстановить хозяйство на прежнем месте или обзавестись им на новом. Люди вынуждены были обращаться к зажиточным хозяевам, чтобы работать на них, получая за это известное вознаграждение. Или, ведя самостоятельное хозяйство, за пользование чужой землей, скотом и орудиями труда рассчитываться долей доходов. Таким образом, часть крестьян, слабых, разорившихся, попадала в зависимость к своим собратьям по классу, становясь так называемыми «подворниками», «подсуседками». Многие крестьяне, оказавшиеся без своей земли, «садились» на землю князей, бояр, церквей. Получали денежную и материальную помощь для обзаведения, становились «половниками» или «третниками», отдавая половину или треть дохода хозяину.
Таким образом складывалась своего рода арендная система — свободные юридически крестьяне работали на земле князя или боярина, рассчитываясь за нее долей дохода. Крестьянин мог уйти от одного господина к другому, но чтобы как-то соблюдались интересы обеих сторон, постепенно сложился порядок — переход разрешался только осенью, по окончании сельхозработ, в Юрьев день.
Но свобода перемещения крестьян могла ограничиваться княжескими повелениями. Например, известен запрет Ивана Калиты Юрьевскому архимандриту принимать к себе тягловых людей из Московского княжества. Это чистой воды протекционистская мера, направленная против оттока населения из своего удела, ограничивающая вроде бы сложившуюся традицию.
