Александр Минкин - Президенты RU
Армию хотят разделить, чтобы подчинить[27].
Армии срезают бюджет – чтобы разоружить.
Армия воспринимает происходящее как попытку политиков уничтожить Великую армию. Армия уверена, что президенты СНГ объявили ей войну.
С огромной тревогой мир наблюдал недавнее офицерское собрание. Долго ли еще армия будет говорить с президентами? Когда она возьмется за оружие, когда предъявит свой профессиональный гусеничный аргумент – будет поздно.
Похоже, президенты СНГ переоценивают свою власть над ситуацией.
Президент Ельцин обратился к Всеармейскому офицерскому собранию по-человечески, по-свойски, по-простому. Кажется, это была не совсем верная интонация.
Президент России предложил армии понятные, нужные вещи: десять соток, тысячу долларов, разрешение на коммерческую деятельность. Кажется, армия ждала чего-то другого.
Эти обещания не вызвали аплодисментов, паузу для которых президент дал. На лицах блуждали кривые улыбки, кое-кто в досаде качал головой. Померещилось, что кто-то покраснел.
Ельцин говорил как с наёмниками: сотки, доллары… Опасно. Армия – не райкомовско-обкомовская шестерка, так просто не купишь. А ежели купишь – то и цена такой армии «десять соток». Осядет, крыжовник посадит, позовешь воевать – спросит: а сколько дадите, если пойду?
Казалось, Ельцин действует по инерции. Оглушенный саратовскими и петербургскими криками про колбасу и сметану[28], президент и во Дворец съездов принес те же утешения и обещания: сотка, рубль, килограмм. Однако тут собралась не уличная толпа. Звезды, лампасы, ордена.
То ли помощники плохо подготовили президента. То ли сказалось отсутствие Ельцина на первой половине офицерского собрания. Он не слышал, как один за другим выступавшие говорили о Чести, о Родине, о Священном Долге.
Почти никто даже не упоминал о зарплате. Упоминалось униженное, отчаянное положение армии на окраинах бывшей империи. В Нахичевани местные власти отключили военному городку газ. Жены офицеров готовят на кострах. В Даугавпилсе лишают квартир, препятствуют вывозу личного имущества; именно там – по словам одного из выступавших – уже раздался клич: «К оружию!». Где-то оскорбляют кличкой «оккупанты», где-то уже нападают…
Но не эти жалобы составляли суть выступлений.
Безусловное большинство с возмущением говорило о главном: о расчленении единой армии, о растаскивании по национальным квартирам, о новых присягах, несовместимых с офицерской честью.
Возможно, не все собравшиеся в Кремле офицеры такие уж беззаветные патриоты. В армии, как и во всем обществе, пьют, воруют, лгут. Но здесь, впервые собравшись в таком месте и в такой исторический момент, военные ощутили подъем духа, братство по оружию, историческую ответственность за судьбу великой армии и великой державы…
А тут президент сулит им десять соток.
А ГКЧП обещал пятнадцать.
Десять соток и раздел армии. Или пятнадцать соток и единство. Поневоле задумаешься.
И если действительно думать, а не махать шашкой, не кричать «в отставку!» – тогда надо попытаться холодно взглянуть со стороны. Заняться не патриотизмом, но анализом.
Возможно, обещание Ельцина разрешить армии заниматься коммерцией прозвучало если и не оскорбительно, то бестактно. Как?! Мы – о Родине, а нам – о торговле?!
Однако общеизвестно, что армия уже давно занялась коммерцией. Причем в самой непристойной, уголовной форме. Расквартированные в Германии части позорно, на глазах всего мира, торгуют всем. По дешевке спускают шинели, погоны, кокарды… Торгуют бензином и – предел позора – продают оружие. И кому? Потенциальному противнику. Как при таких обычаях поворачивается язык говорить о чести? Как при таких нравах отваживаются офицеры на высокопарные речи о святых традициях русской армии? Загадка. Широта души.
И разве только дойчемарка так легко берет верх над многолетними воспитательными трудами политорганов? В Афганистане (наглядно подтверждая пословицу «Кому война, а кому – мать родна») продавали оружие и боеприпасы врагу[29]. И не потенциальному. Солдаты возвращались в цинках. Прапорщики возвращались миллионерами.
А последние события на родимой земле? То в Армении, то в Азербайджане, то в Молдове, а на днях в Очамчири какие-то «группы лиц» нападают на воинские части, отбирают оружие, захватывают ракеты, БТРы, артиллерию… Таких «случаев» – десятки, если не сотни.
В сообщениях не хватает малости: сведений о потерях личного состава. Армия отдает оружие без боя?! Где ж это видано? Спят? Валяются пьяные? Или… Или тут – простите за цинизм – следовало бы говорить не о захвате, а о продаже?[30]
Если так, то президент Ельцин совершенно резонно предлагал армии материальный выкуп (сотки, доллары) за покорную сдачу идеалов и святых традиций.
Вопрос: может ли президент выполнить обещания? Нарезать по десять соток, допустим, миллиону офицеров можно. Но обещаны еще и квартиры.
Бездомных офицерских семей около трехсот тысяч. В России – более ста двадцати тысяч. Всем им президент гарантировал жилье в первой половине текущего года. М-да.
Хороший президент, откликнулся. Плохой Кравчук даже не приехал, ему это самочинное собрание, по его словам, «до лунного затмения» – то есть до лампочки, потухшей.
Кравчук хитрый. Сами украинцы называют его «старый лис». Хочет ли он свою армию? Или его оскорбительные торопливые действия рассчитаны не на то, чтобы армию получить, а на то, чтоб армия – оскорбившись – ушла?
Чем кормить? На какие гривны и купоны строить квартиры? Где взять карбованцев на оружие? Если случится земельная реформа – фермер не позовет роту пьянствовать и буянить под видом уборки картофеля. Свое – не колхозное, гробить не дадут. Хочет армия в Россию – нехай идет.
Сто двадцать тысяч квартир да всего за пять месяцев – это денег стоит. Откуда у Ельцина сто миллиардов на эту стройку?
Программа «Каждой семье – отдельную квартиру к 2000 году» бесславно канула в Лету. Цены взлетели, а на рельсы никто не лег[31]. В Петербурге – все слышали – вареной колбасе было приказано появиться в два дня[32]. Помоги, Господи. А если колбаса ослушается – штраф. Опять ослушается – в тюрьму. Надо выбирать что-то одно: или строить жилье офицерам, или строить тюрьмы для непослушной колбасы. На то и другое никаких стройбатов не хватит. И кто сядет на нары за срыв президентского обещания?
К сожалению, остается лишь горько шутить, ибо ситуация беспросветна.
Если армия останется единой, члены СНГ, похоже, перестанут ее финансировать. Никакое независимое государство не согласится гробить свой бюджет колоссальными расходами на содержание армии, которая ему, независимому государству, не подчиняется. И – более того – может быть использована против этого государства. Разделить армию – значит подчинить ее.
Под юрисдикцию России? Армия мечтает об этом вслух. Может быть, и Ельцину этого хочется. Но – невозможно. Бюджет всего Союза трещал от непомерных расходов на армию. В нее, а не в братские компартии, ухнула без возврата большая часть нефте-золото-алмазо-долларов.
Мы обанкротились на военных расходах. Россия содержать Советскую армию не может.
Этого Ельцин не сказал. Он, напротив, обещал 60 % военного бюджета в этом году направить на социальные нужды. Неудивительно. Советская власть привыкла кормить народ процентами, а вместо масла мазать на хлеб «отношение к 1913 году». Вкусно и питательно. А главное – дешево. Единственный минус: за семьдесят лет эта пища приелась до отвращения.
В справочнике «Народное хозяйство СССР за семьдесят лет» (1987) есть кофемолки и мясорубки, но нет ни майоров, ни генералов. Считать поэтому приходится на глазок.
Тем не менее прикинем. Еда подорожала в десять раз. На питание солдата отводилось около рубля. А теперь? Теперь это триста граммов хлеба.
В армии четыре миллиона. По десять рублей в день. За год выйдет больше четырнадцати миллиардов. Только на еду. А обмундирование, транспорт, бензин, оружие? Да и зарплату военнослужащим повысили почти вдвое (на 90 %).
Президент обещал сократить расходы на оружие (чтоб 60 % – на людей). Но тогда это будет безоружная армия[33]. Кому она нужна?
Если бы сейчас США напали на нас – для армии это был бы подарок. Вот! Мы же предупреждали!
Армия мечтает о мощном враге – в нем оправдание поставок, бюджета, самого существования войск и ВПК. Но мы видим, что и со слабым не могут справиться. Деревенские парни отбирают оружие у расквартированных по соседству регулярных частей.
Дежурный аргумент генералов: Америка напала на Ирак – видите, значит, агрессия возможна. Что ж, не выберем себе на голову Саддама Хусейна – не погонит он нас возвращать Финляндию «как неотъемлемую часть» – не накличем и бурю в пустыне. Саддам убил иракцев больше, чем интервенты. И советская власть убила своих больше, чем все агрессоры. Наш горький опыт, кажется, должен нас научить бояться внутренних конфликтов больше, чем внешних[34].
