Саморазвитие по Толстому - Гроскоп Вив
Обзор книги Саморазвитие по Толстому - Гроскоп Вив
Журналистка The Telegraph и профессиональный комик Вив Гроскоп в сложный жизненный период нашла в великих русских романах не только утешение, но и душеполезные советы, которые помогли ей выбраться из бедственного положения, — и решила описать этот опыт. В «Саморазвитии по Толстому» она на собственном примере и судьбах русских классиков показывает, что даже из самой сложной ситуации можно найти выход с помощью литературы: «Анна Каренина» облегчает кризис идентичности, тургеневская пьеса «Месяц в деревне» помогает пережить несчастную любовь, а «Мастер и Маргарита» — справиться с тяжелейшими обстоятельствами. Лев Толстой, Федор Достоевский, Анна Ахматова, Антон Чехов, Николай Гоголь и другие в книге Гроскоп — не бронзовые памятники, а живые люди, которые тоже страдали и сомневались, их обуревали тысячи страстей, но они сумели сохранить достоинство и остались самими собой. «Саморазвитие по Толстому» — занимательная попытка посмотреть со стороны на сюжеты, знакомые каждому русскоязычному читателю со школьной скамьи, и понять, почему мы так любим слова «душа» и «судьба».
Вив Гроскоп
Саморазвитие по Толстому
Перевод
Дмитрия Шабельникова
Individuum
Москва, 2019
Предисловие к русскому изданию
Выход этой книги в России — и по-русски — огромная радость и честь для меня. Хотя слава богу, что переводить ее пришлось не мне. Это заняло бы у меня лет тридцать семь, и я сделала бы такое количество ошибок, что вы вообще вряд ли бы что-нибудь из нее поняли. Даже слово «Толстой» я могла бы написать с ошибками, а уж в падежных окончаниях наверняка бы запуталась. (Зачем вы только придумали все эти падежные окончания?) В этимологии слова «самогон» я бы ошиблась совершенно точно. (Я уверена, потому что именно это и сделала в первом английском издании книги. Я всегда считала, что «самогон» происходит от «сам огонь» — от чего же еще он мог произойти? На самом деле, конечно, имеется в виду, что его гонят в домашних условиях. Ошибка была исправлена. Но я все равно продолжаю воспринимать самогон как «сам огонь». Так веселее.)
Так вот. Эта книга — история моего романа с русскими словами и русскими людьми. История любви такой же яркой, как сам огонь. Мне ужасно приятно, что любой русский читатель этой книги будет знать как минимум, что где-то там есть множество иностранцев, любящих русскую литературу и культуру. Эта любовь столь сильна, что больше всего мы мечтаем услышать в свой адрес, что у нас русская душа. Пожалуйста, не забудьте мне это сказать, если мы когда-нибудь встретимся.
Когда ты любишь что-то, тебе не принадлежащее, то в пылу страсти можешь многое понимать неправильно. Я уверена, что некоторые места в этой книге заставят русского читателя нахмуриться и подумать: «Что за ерунду пишет эта сумасшедшая англичанка? Анна Ахматова была совершенно не такой. И к чему она рассказывает эту историю про вареное яйцо? Что, черт возьми, она хочет этим проиллюстрировать?» Да, я наделала ошибок. Да, с какими-то из моих слов вы вполне можете не согласиться. Какие-то произведения я вообще могла не понять. Но надеюсь, что вам будет ясно одно: я сделала все это с любовью. С огромной любовью. Поэтому простите мне то, что покажется вам бредом сумасшедшей иностранки. (Хотя глупо отрицать: вся эта книга была написана сумасшедшей иностранкой, которая думает, что «самогон» означает «сам огонь», и утверждала это на протяжении многих лет. «Слушайте, а вы знаете, что русские называют изготовленную дома водку „сам огонь“? Круто, правда?»)
Я знаю, что мое представление о «русскости» — фикция, существующая только у меня в голове. Я жила в России (в Москве и Санкт-Петербурге). Я выучила русский язык (только не задавайте мне вопросов о предложном падеже, пожалуйста). У меня много русских друзей. Я изучала русскую культуру на протяжении многих лет. Но я никогда не стану русской и никогда не смогу воспринимать русскую литературу так, как ее может воспринимать русский читатель. В этом, с моей точки зрения, и заключается смысл «Саморазвития по Толстому»: это окно в русскую культуру в представлении чужака. Моя книга — свидетельство как минимум мощи этой культуры. Если уж я — человек, который даже не может с достаточной степенью убедительности продемонстрировать разницу в произношении твердого и мягкого «л» (зачем вы только придумали это твердое и мягкое «л»?), — смогла извлечь из нее столь многое, то какая же это потрясающе богатая и волшебная культура!
Я хотела стать писателем для того, чтобы не чувствовать себя таким одиноким человеком. Рассказывая свои истории, излагая свои мысли, мы становимся частью чего-то большего. Когда мы читаем написанное кем-то другим и думаем: «О, и я тоже так думаю», жить становится немного легче. Надеюсь, что русский читатель найдет в этой книге много моментов, которые сокращают расстояние между нами — эмоционально, психологически и географически.
Это кажется мне особенно важным сейчас. Сегодняшний мир полон гнева, страха и неуверенности. Мы часто забываем, что все это свойственно человеческой природе и что Пушкин с Толстым уже писали об этом много лет назад. Эта книга — напоминание не только о том, что все мы ближе друг другу, чем кажется, но и о том, что прошлое ближе к нам, чем мы готовы признать. «Саморазвитие по Толстому» — это ода общечеловеческой мудрости трех столетий русской культуры, мудрости настолько глубокой, что ее можно понять даже в переводе и несколькими веками позже. Это воплощение идеи о том, что, когда мы погружаемся в книгу, нам становятся не нужны национальность и гражданство — потому что мы оказываемся в глобальном сообществе читателей. Наконец, для меня это также возможность публично заявить о том, что я обожаю эскимо — если мы когда-нибудь увидимся, обязательно меня им угостите. Я съем его с огромным удовольствием, пока вы будете рассказывать мне о моей русской душе. Спасибо за внимание.
Введение
Классической называется книга, которую все хвалят и никто не читает.
Враг выпечки, Толстой не был одним из тех невыносимых людей, которые идут по жизни с легкостью, не отягощенные разочарованиями и тревогами. На наше утешение, он постоянно пытался понять, почему жизнь иногда бывает мучительной, даже если не происходит ничего особенно ужасного. Его сопереживание экзистенциальной человеческой боли во многом удивительно, потому что он вел монашеский образ жизни и позволял себе крайне мало удовольствий, а то и вовсе от них отказывался. В отличие от всех нас, ему нечего было стыдиться. Толстой был меньше всего похож на какого-нибудь неразборчивого потребителя пива и пончиков. Он позволял себе немного сладкого пирога только на семейных торжествах, и даже тогда это мог быть только определенный пирог — испеченный женой «анковский», кислый лимонник, названный по фамилии семейного врача. В остальное время он ел простую и не отличающуюся разнообразием пищу. Один из сотрудников музея-усадьбы Л.Н. Толстого в Ясной Поляне не так давно обнаружил рецепты пятнадцати любимых блюд писателя из яиц, которые он ел в строгой очередности. Например, яичница-болтунья с укропом и горох с яйцами. Он не употреблял алкоголь. Он не ел мяса. Но, несмотря на все это, он часто чувствовал себя ужасным человеком.
Наверное, именно этот мучительный образ мыслей привел писателя к созданию «книги полезных советов» задолго до огромной популярности, которую этот жанр завоевал в начале XX века. Она полна вдохновляющих цитат, которые мы теперь привыкли встречать в виде магнитов на холодильниках и в рекламе ретритов для практикующих медитацию. Некоторые из этих высказываний принадлежат самому Толстому:
Мы лишь тогда истинно живем для себя, когда живем для других.
Если богатый человек будет истинно милосерд, он скоро перестанет быть богатым.
Труд не есть добродетель, но неизбежное условие добродетельной жизни.
Остальные изречения принадлежат вдохновлявшим его писателям и мыслителям: Руссо, Плутарху, Паскалю, Эпиктету, Марку Аврелию, Эмерсону, Джону Рескину, Генри Торо и другим; присутствуют также цитаты из Талмуда и Библии. К чести Толстого, «Круг чтения» — труд крайне серьезный и был написан из лучших побуждений. Это успокаивающая, поразительная и часто неожиданно увлекательная книга: «Кто охвачен низменной жаждой телесных наслаждений — этой жаждой, полной отравы, — вокруг того обовьются страдания, подобно вьющейся повилике. — Буддийская мудрость». (По мне, так давайте уже сюда телесные наслаждения, а с повиликой мы потом как- нибудь разберемся.) «Круг чтения», известный также под названием «Мысли мудрых людей» или «Календарь мудрости», содержит по одной странице изречений на каждый день года, которые собирались Толстым на протяжении шестнадцати лет. Ставшее популярным издание увидело свет в 1912 году, через два года после его смерти.
